М.К. Аммосов П.А. Ойунский (Слепцов) И.Н. Барахов (Иванов)
Ещё в Иркутске согласно решениям Сиббюро и губкома ЦК РКП (б) был утверждён состав Якутского районного организационного бюро567, целью которого стала очистка партии от «чуждых элементов». Уже на следующий день после своего прибытия Якутская партийная организация568 была распущена, так как «прием в организацию производился с нарушениями устава партии, без рекомендаций и кандидатского стажа». В результате перерегистрации569 в РКП(б) было обратно принято 24 членов и 4 кандидата в РКП(б)570, к концу июля их насчитывалось 53 и 8, а к 15 декабря 106 и 140571, соответственно. 22 июня 1920 г. на первом общем собрании членов ЯкРайОрганизации РКП(б) председатель ОргБюро РКП(б) М.К. Аммосов призвал вновь созданный партийный актив к «железной партдисциплине» и провозгласил «эпоху не слов, а дел». Собрание утвердило новую расстановку кадров и утвердила принцип кооптации в профсоюзы, после чего Оргбюро было реорганизовано в партбюро РКП(б)572.
Очищенная Аммосовым от «пришлых элементов», партийная организация превратилась в кадровый резерв ревкома. Опираясь на него, Аммосов и Ойунский сконцентрировали в своих руках практически всю власть в Якутии. Следует отметить, что проведённая кадровая чистка оказалась совершенно неудовлетворительной. Ровно год спустя, в июне 1921 г. Якутский губком РКП(б) констатировал, что число коммунистов среди заключенных Якутской тюрьмы достигало 20%, и они «явились очень заметными поставщиками уголовного элемента». Более того, выяснилось, что председатель Якутской губчека и глава ревтрибунала С.Ф. Литвинов в прошлом был предводителем шайки разбойников.
Однако, прибывших для полноценного административно-партийного контроля явно не хватало. В связи с этим 13 июня под руководством И.Н. Барахова открылись краткосрочные партийно-советские курсы, на которых идеологическую обработку прошли188 слушателей, из них 146 якутов и 42 русских, в основном, хамначчиты и крестьяне573. Выпускники курсов были распределены на работу в улусные ревкомы, где стали главными проводниками политики «военного коммунизма» и «социального расслоения», приведшим к радикализации якутского общества и росту в нём антисоветских настроений. Многие из них стали надёжной опорой советского режима и добились быстрого карьерного роста, превратившись в глазах якутов в «красных тойонов».
На следующий день после прибытия «Революционного» был распущен временный ревком и создан районный ревком574, составленный из одних коммунистов. При нём функционировали семь отделов575, которые во многом являлись наследниками подразделений прежних органов власти. Новый райревком стремился придать уездным и волостным советским органам стройную систему и единообразие. В связи с этим прежние уездные исполкомы были переименованы в ревкомы576, а комиссариат расформирован. Следует отметить, что замена Советов ревкомами спровоцировала антикоммунистическую агитацию, позволяя идеологам повстанчества впоследствии утверждать, что узурпаторы-коммунисты сами против Советов!
Для борьбы с антисоветской деятельностью 15 июня был сформирован аппарат уполномоченного Иркутской губернской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией, которым был назначен Д. Клингоф. Его штат был очень мал и не мог быстро создать полноценную агентуру за пределами Якутска. Помимо основной деятельности сотрудники ЧК занимались не столько поисками контрреволюционеров, сколько экспроприацией экспроприаторов – «буржуазии, чиновников и духовенства». Это потребовало немало сил и времени, но по большому счёту принесло пользу только в виде изъятия оружия у потенциальных врагов Советской власти.
Руководство хозяйственными вопросами было возложено на Совет народного хозяйства (ЯСНХ), который был образован ещё в Иркутске. Его создание на районном уровне делалось с дальним прицелом и мотивировалось необходимостью решения практических задач на ближайшее время577. ЯСНХ578 был подчинён продотдел, на который была возложена продразверстка. Она распространялась на сельское население Якутского, Вилюйского и Олёкминского уездов, которое должно было поставить125 тыс. пудов мяса, 6500 пудов масла, 360 тыс. пудов сена, 420 тыс. пудов хлеба и зернового фуража. В качестве аванса за эту поставку Совет труда и обороны Советской Республики отпустил для Якутии некоторое количество мануфактуры, чая, муки, керосина, мыла и табака. Только небольшая её часть в размере 600000 рублей предназначалась сельскому хозяйству. Естественно, что ЯСНХ, в соответствии с директивами сверху, львиную долю направил на оснащение колхозов и совхозов579.
Волюнтаристская политика, проводимая продкомом и СНХ, привела к тому, что к концу 1920 года в Якутии возник недостаток хлеба в размере 450000 пудов. Похожая ситуация складывалась и в других сферах. Так, 26 октября «Ленский коммунар» сообщил, что с Вилюйского округа получено 1914 голов скота и 650 пудов масла, а с Якутского, соответственно, 8428 и 3261. План по поставкам скота выполнен на 80%, а масла – 130580. В результате этого уже в октябре 1920 года красноармейские и городские пайки были существенно снижены581, для большинства скотоводов и охотников уполовинены582. Столь удручающей ситуации с продовольствием не было даже в начале 1919 года: тогда голодовка началась только в марте и была компенсирована уже к июню. Якутская общественность стала припоминать Андреевичу его махинации в Облпродкоме в конце 1917 года, приведшие его к аресту в начале 1918 года. Однако, ревком закрыл глаза на промахи продкомиссара и всё списал на происки кулаков.
Одновременно с обложением крестьянства, продолжалась экспроприация промышленных предприятий, обоих банков583, средств транспорта и связи, а также имущества крупных купцов. Этими вопросами напрямую занимался ЯСНХ, который конфисковал кинематограф и фотографию Приютова, клуб приказчиков и имущество «Северо-торгово-промышленного товарищества наследников Кушнарева и Антипина». Другой заботой совнархоза стало восстановление работы местных предприятий и создание новых кустарных производств, а также принятие мер по улучшению работы транспорта и связи. Этот вопрос был передан в ведение кустарно-кооперативно-промышленного отдела584, в ведение которого перешли электростанция, мельницы, лесопилки и всё имущество ранее экспроприированного Кустарного комитета. С первых своих шагов отдел активно проводил политику Сибкустпрома по привлечению кустарей и ремесленников к решению экономических и политических задач советской власти. Она была нацелена на полную регламентацию деятельности мелким товаропроизводителям города и деревни.
