Огненный стих Вечер весенний повеял прохладой, В сумерках первые звёзды зажглись. Сердце моё наполняя отрадой, Стройные мысли во мне полились. Строчка летит, как стрела по бумаге Слово, как молния, в небе ночном. Снова и снова пишу об отваге, Буквы горят негасимым огнём. Лист под пером от нажима дымится, Льётся размеренно огненный стих. Сколько прекрасных сердец загорится, Сколько ещё запылает от них… Только бы искра в душе не остыла, Только бы в сердце хватило огня. Огненной мысли бессмертная сила Пусть посещает почаще меня! «Каждый раз, находясь у перрона…» Каждый раз, находясь у перрона, Вспоминаю я с чувством тоски Кумачовые наши знамёна, Комсомольские наши значки. Всё ушло, всё исчезло куда-то, Словно кануло в бездну веков. И сбегает мой взгляд виновато От слезящихся глаз стариков. Отворачиваюсь машинально, Посмотрел и забыл навсегда. Наше прошлое было формально И формально ушло в никуда, Растворилось в потоке событий, В нескончаемой смене кругов, Став причиной для новых открытий, Для великих и малых шагов. Нам назад никогда не вернуться, Только в памяти или в бреду. И потомки однажды споткнутся, Дай им Бог не упасть на ходу. Хорошо бы – не клюнули носом, Не расшибли упрямые лбы. Очень трудно, спускаясь откосом, Избежать незавидной судьбы, Уберечь суетливые души От падений на самом краю. Да услышит имеющий уши Сокровенную песню мою. «Ты приди, как обещала…» Ты приди, как обещала, На полянку под горой. Там малиновка вещала Нам о встрече роковой. Там и травка луговая, И малиновый кусток… Не забудь, моя родная, Шитый золотом платок. По нему тебя узнаю, Отзовусь на голос твой. Знала б ты, как я желаю Этой встречи роковой! «По стране меня жизнь помотала…» По стране меня жизнь помотала: Реактивно набрав высоту, Я летел от Москвы до Байкала, От Байкала парил на Читу. Но в Чите не найдя себе места, Я по рельсам умчался назад, Докатившись до самого Бреста. А однажды махнул в Ленинград. Я бродил по полям Украины, И Крещатик мне был как родной, И Урала седые вершины Мне встречались одна за одной. Хаотично, без всякого плана, Меня ветром попутным несло: То в широкую степь Казахстана, То в Сибири в глухое село. Я хожу и летаю как птица, И качусь, потихоньку руля: Вот опять под ногами столица, Вот – тверская родная земля. А мои беспокойные ветры Всё кружат и кружат надо мной, И мелькают как тень километры, За моей оставаясь спиной. «Победим или сгинем – не знаю…»
Победим или сгинем – не знаю. Но, готовя противников Тьмы, Я слова, будто гвозди, вбиваю В устремлённые к Свету умы! Я не стал уповать на плакаты, Им на подвиг сердца не увлечь. Безотказно вербует в солдаты Лишь живая крылатая речь. Я возвысил её над печатью, Чтоб однажды, рискуя собой, Со словесной отчаянной ратью Дать потёмкам решительный бой. Будем биться открыто и честно Бесконечную ночь до утра. Чем закончится всё – не известно — Трудно выстоять силам Добра. Победим или сгинем – не знаю. Но, готовя противников Тьмы, Я слова, будто гвозди, вбиваю В устремлённые к Свету умы! «Он черкнул перед боем: «В атаку иду…» Он черкнул перед боем: «В атаку иду…», И ему не дано было знать, Что оплачет его золотую звезду На глазах поседевшая мать. Он писал перед этим последним броском: «Не волнуйся, себя береги». А она вспоминала, как он босиком Делал первые в жизни шаги. Он себе говорил: «Поднимайся, смелей, Не позорь своё имя, не трусь». Сколько их, самых верных своих сыновей, Потеряла ты, матушка-Русь! Сколько крови и слёз в твоих реках течёт, Сколько боли в душе у тебя. Но решив, что терпимые раны не в счёт, Ты прощаешь, о павших скорбя. Им уже не подняться – зови, не зови, И виновных не стоит винить. Остаётся нам только колени свои Перед подвигом их преклонить. «Напою я коня родниковой водой…» Напою я коня родниковой водой, Да в широкую степь, стременами звеня. И степному орлу не угнаться за мной, Даже ветер, и тот не догонит меня. Не догонят меня ни копьё, ни стрела, Не достанет, нацеленный в сердце свинец: Мой горячий скакун закусил удила, А в седле у него удалой молодец. Я скачу по степи и с пути не сверну, Ни себе, ни коню не позволю остыть. Кабы мне, молодцу, молодую жену, Может, я и унял бы излишнюю прыть. Я бы всё позабыл с молодою женой, Но однажды на волю потянет меня. Напою я коня родниковой водой, Да в широкую степь, стременами звеня! |
