Друг за другом стражи покидали комнату, параллельно с тем облачаясь в гамбезоны и поддоспешники. Солдаты двигались по широким коридорам казарм, стекаясь из всех жилых комнат в единый бурный поток. По большей части, то были добровольцы, пришедшие на службу из близлежащих деревень. Кто-то уповал на армейские оклады, дабы прокормить семью, кому-то осточертела работа на полях, а кто-то, подобно Лайму, грезил мечтами о титуле, славе и рыцарских подвигах. Однако лишь единицам деревенских парней, что не являлись потомственными солдатами, хватало сил и терпения, чтобы достичь хоть каких-то высот в ратном мастерстве и уж тем паче в мире интриг высшего общества.

Уже в пути Лайм довязывал остатки кожаных ремней, дабы плотнее затянуть кирасу. Петро двигался по левое плечо, параллельно с тем разглаживая густые усы.

— Кстати, ты не видел Гарри? — послышался голос Лайма за его спиной.

— Нет, — пожал плечами усач. — Как ушёл в увольнение, так его и не видно.

— Вот же скот! — фыркнул рыжебородый. — Никак, от долга решил уйти.

— Да, не. Это не про Гарри. Больно уж он честолюбивый. С таким не стащить, не покараулить. Почти как ты. Хе-хе.

— Тоже верно. Авось, случилось чего?

— Старшие бы рассказали. Мож прихворал или капитан в вылазку отправил. Не труси, — взгляд Петро метнулся по окружающему пространству, что ныне пересекал строй пробудившейся стражи. Как и всегда — солнце медленно поднималось на востоке, а усталые часовые сдавали дозор. Всё, как и всегда, но всё же отлично от той картины, к коей привык усатый страж в последние месяцы. — Гляди-ка. Ни одно чёрно-жёлтого. Вот тебе раз!

— И слава Эльрату! — фыркнул Лайм. — Пусть сидят в своих каморках, псы и без них тошно. Может, решили заднюю дать?

— Нет. Поверь, Кристофсон не из тех, кто заднюю даёт, — взгляд Петро коснулся Лайма. На усатом лице расцвела многозначительная улыбка. — Тошно ему! Хах! Ты ж, помнится, рыцарем собирался стать? Вот! Нехрен теперь жаловаться. К тому же, со своей пассией скоро встретишься.

Столб прозрачного бледного пара поднимался вверх из носа чайника. Правая рука командора отстучала чечётку по поверхности стола в ныне пустующей трапезной северного бастиона. Опять ночь без сна. Опять густота мыслей. Однако на сей раз на уставшем лице цвела улыбка, ибо минувшая ночь стала самым волшебным событием за последние несколько лет.

— Уже скоро, — глядя на песчаные часы, прошептал рыцарь.

Эльфийская девушка в компании маленькой орчихи появились чуть позже намеченного срока. Куза тот час бросилась к командору, напоминая рыцарю о вчерашней победе в поединке. Виктор улыбнулся и схватил девчушку на руки. Лиара вела себя куда скромнее, но на её лице цвел румянец, а все попытки скрыть навязчивую улыбку неизменно оборачивались провалом.

— А Куза всё знает! — не унималась девочка. — Вик’тор и Лиара всю ночь на крыше были! Вик’тор поцеловал Лиару?

— Маленькая Заноза! — с улыбкой на лице фыркнул рыцарь. — В каждую бочку залезет. И что, прикажете, с ней делать? Ох! Леди Лиара, прошу.

Рыцарь вручил эльфийке керамическую чашку с ароматным мятным напитком, о котором та рассказывала всю ночь. Конечно, приготовленный рыцарем чай разительно отличался от чая, что готовил Лиаре отец и Рилан, но и этот напиток наполнял её новым успокаивающим ароматом и теплом, что могло бы согревать холодными зимними вечерами в стенах замка…

Трапезная наполнилась пряным паром и восторженным детским голосом, что продолжал анализировать минувший поединок. Командор и Лиара то и дело постреливали друг в друга глазами, пытаясь подловить на взгляде. Когда кто-то находил успех, в унисон с детскими рассуждениями звучали и кроткие смешки. Когда же Куза поняла, что её рассуждения проходят мимо ушей собеседников, взгляд юных глаз стал походить на взгляд настоятельницы Фрейи.

— А чего это, мы нахмурились? — хитро ухмыльнулся командор. — Всё ты верно думаешь. Но вот твой пируэт лучше сменить циркулем. Так проще закручивать под щит. Сегодня вечером покажу. Леди Лиара?

— Непременно, — улыбнулась эльфийка и разгладила волосы юной орчихи по всей длине.

Куза улыбнулась в очередной раз и припала к кружке чая. Лиара вновь взглянула на Виктора. Рыцарь ответил улыбкой — настоящей, доброй, искренней. Та же улыбка отразилась и на лице Лиары, что плавно осела в виде тёплого кома в груди. Глаза намокли и на мгновение, эльфийка оказалась не в силах произнести даже единого слова, но отнюдь не грусть была причиной того буйства эмоций, а великая радость. Радость от того, что после страшной утраты, поиска себя и новых потерей, Лиара вновь ощутила себя частью чего-то целого.

Желание остаться в форте вспыхнуло как никогда ранее.

Чаепитие уже подходило к концу, когда послышался первый зов медного горна. Второй подобный звук означал начало трудового дня для всех слуг форта и скорое прибытие двух стражей. Настал момент для возвращения в кабинет.

Лайм и Петро появились именно в тот момент, когда этого ожидал командор. Он уже достаточно хорошо знал всех своих подчинённых, чтобы делать выводы об их отношению к службе и личностных качествах. Петро был крепким простодушным воякой, что преодолел все тяготы гражданской войны. Он умел держать щит, древко копья и строй, отличался спокойствием и дисциплиной, что постепенно передавал своему протеже и прочим деревенским удальцам, служащих в рядах форта. Сложись всё несколько иначе, Виктор без раздумий принял бы усача на пост оруженосца или капитана имперской стражи, однако для первого Петро не хватало способностей, а для второго — амбиций и командного мастерства. Лайм был иным — суетным и беспокойным, но отнюдь не беспечным. Несмотря на молодой возраст, страж отличался здравомыслием и некоторым благородством, что и стало той причиной, по которой рыцарь принял на военную службу человека, что никогда не видел бой.

Как Виктор и предполагал, первым в кабинет влетел Лайм. Следом, несколько сбив дыхание после подъёма по лестнице, появился и усач Петро. Командор уже разглядел энтузиазм, с которым Лайм воспринимал задания по охране Лиары, видел он и как глаза парня периодически постреливаю в направлении молодой эльфийки.

— Приветствую, командор Фарбрук! — вытянувшись подобно струне, отрезал Лайм. — Рядовые Гантус Лайм и Матис Петро, по вашему приказанию прибыли!

— Доброе утро, джентльмены, — кивнул командор. — Присаживайтесь. Угощайтесь. Чай, хлеб, сыр.

— Ох, благодарю, командор, — задыхаясь, протянул Петро и плюхнулся на табурет. — Мы ведь, как раз, паёк пропустили.

Как и всегда, Лиара радостно поприветствовала двух стражей, что находились с ней с первых дней пребывания в форте и заботились как о своём родиче. В виду опасности визита со стороны приятелей Кристофсона и во избежание излишка внимания, Куза осталась в пределах северного бастиона, а Лиара перевоплотилась в привычный монашеский наряд.

— Ну шо у нас сегодня? — прожевав хлебный ломоть, промычал усач. — Опять лечебница?

— Да, Петро. Лечебница. Задачи прежние. Защита леди, ввиду её значимости — наш абсолютный приоритет и прошу проявить удвоенное внимание к миссионерам.

— Разрешите доложить! — несколько торопливо воскликнул Лайм. — Инквизиторов нет на территории форта. Вообще ни одного! Похоже, вы вчера задали трёпку Кристофсону! Теперь, наверное, бояться вылезать.

— Скорее всего, готовятся к прибытию каравана, — пожал плечами командор.

— Или готовят, какую гадость, — усевшись за стол, буркнул Петро.

— Всё может быть. В любом случае, осторожность превыше всего. Если возникнут какие-то вопросы — направляйте ко мне. И Лайм? Мы с леди пообщались о твоём желании вступить в оруженосцы. Боюсь, пока очень рано об этом говорить, — взгляд зелёных глаз неотрывно вглядывался в одноцветный взор молодого стража. Лайм спрятал взгляд и опустил голову. — Однако! Последние дни указали в тебе человека, которому можно доверять. А это дорого стоит в наши дни. Ты ещё молод, способен к обучению. Не хочу ничего обещать, но думаю, в рядах замковой стражи найдётся местечко. Конечно, если ты готов к службе и двойной порции муштры…