На верхнем, наиболее просторном ярусе виднелись силуэты тех деревенских особ, кому не посчастливилось, так или иначе, перейти дорогу «Черноклыку». Могущественная разбойная группировка редко церемонилась с оппонентами, особенно если те не представляли никакой выгоды. Женщины, мужчины — от двадцати до пятидесяти лет от роду, не менее десяти человек взирали на нынешнего гостя темницы пустыми, лишёнными всякой надежды глазами — взгляды, что отчаянно пытались распознать в Шеймусе покупателя или очередную несчастную душу.

«Работорговля людьми, — тем временем бесновались мысли в голове волшебника. — Едва ли можно встретить более отвратительное явление. Да и кем? Жителями этой деревни? Ублюдок! Если бы не Лиара…»

- Знаю, что вы скажете, господин волшебник, — словно прочитав мысли старика, промолвил Кортес. — Работорговля. Ужасно. Но мне плевать. Пусть звучит как оправдание, но не займись этим делом я, им бы занялся кто-то другой. Важна только прибыль и могущество.

— Каждый из нас делает свой выбор, — сквозь зубы процедил Шеймус. — И всем нам держать ответ.

— Ха! Я думал, волшебники — атеисты. Или вы имеете в виду власть? Скажу наперёд ту фразу, что вы не решитесь озвучить. Нет, я не боюсь власти, и уж тем более не боюсь того, что вы сдадите нашу маленькую контору. Мы скроемся куда раньше, чем сюда прибудет хоть сколько-нибудь значительный отряд, а в придачу оставим на месте деревеньки угли. Так что, ваше молчание выгодно всем, в том числе и тем несчастным в камере. С этим разобрались? Хорошо. Так кого вы ищите?

«Мразь!» — отозвались мысли Шеймуса. — Здесь её нет, — ответили его уста. — Возможно, внизу?

— Хотите познакомиться со всем местным населением? — искривился в улыбке Кортес.

В сопровождение его слов с нижнего этажа раздалось эхо громогласного вопля — крика, схожего с рёвом медведя и неким воем. Стражи Кортеса, неотрывно следующие за его спиной, едва заметно сжали рукояти оружий. Они точно знали о существе, таящемся в глубинах темницы, знали, что оно заковано в решётки и цепи и всё же ощущали страх. Судя по всему, Кортесу и его людям посчастливилось изловить одну из тварей, сбежавших из лаборатории Каствуда.

— Сердится, наш золотой постоялец, — продолжил ухмыляться Кортес и указал Шеймусу на каменный спуск — Прошу, за мной.

В отличие от верхнего яруса, население коего составляли исключительно представители расы людей, все камеры среднего яруса занимали существа лишь отдалённо напоминавшие человека. Около четырёх футов роста, наделённые необыкновенными пропорциями сухих жилистых тел, светло-бурой кожей и искривлёнными зубастыми лицами — существа, прозябающие в темнице «Черноклыка» являлись гоблинами. Несмотря на весьма скромный, на фоне «старших братьев» внешний вид, гоблины являлись близкими родичами орков и в большинстве своём входили в их родоплеменной строй, как представители низшей касты общества. Гоблины не отличались умом и физической силой, однако, как и орки были наделены демоническим огнём в крови и являлись крепкими вояками. Нехватку же физической силы эти существа вполне компенсировали коварством, хитростью и числом, продиктованным их крайней плодовитостью.

— Опять мелкозубый припёрся! — прошипел один из гоблинов. Фразы, доносящиеся из его уст, с трудом воспринимались обыкновенным человеческим слухом. — Человека человека приводить! Моя служить Бакрут! Моя бить человека! Моя жрать рука и плевать в глазница! Или твоя отпускать!

— Отпускать! Отпускать! — проскандировали несколько десятков голосов, после чего упорядоченный крик превратился в настоящую какофонию голосов, сопровождением коей стал и громогласный рёв из низины.

— Отвратительные твари, правда? — усмехнулся Кортес, пока его стражи успокаивали разбушевавшихся пленников. — Таких никому не жалко. Через пару дней поедут на рудники в герцогство Гончей. Не хотите приобрести парочку? — улыбка на лице главы разбойного синдиката превратилась в коварную ухмылку. — Или же, вас интересует исключительно дочь?

— Дочь? — поднял бровь Шеймус.

— Господин волшебник, давайте обойдёмся без игр. Я видел, как вы рассматривали женщин и не думаю, что вас ещё способны интересовать столь юные любовницы. Изначально, мне показалось странным, что высокопоставленный маг бредёт через леса в компании псины, и чёрт пойми кого ещё, но теперь всё встало на места. Дети. Ведь ради них мы способны совершать подвиги? Разве не так? — на сей раз ухмылка Кортеса превратилась в настоящий звериный оскал. — Предлагаю сделку. Как я уже говорил, всё, что меня интересует — деньги и могущество. Золота у тебя, похоже не много, но вот умелый маг в рядах моего отряда… звучит неплохо, а? Я знаю, где искать твою малютку, была у меня пару дней назад одна южаночка и я готов помочь тебе, но сначала…

Вдруг, Кортес застыл. Застыли и стражи головореза, и затихшие гоблины, и даже старик Шеймус. Едва ли стены темницы позволили полноценно ощутить этот звук, но даже сквозь их плотные своды до гостей подземелья донёсся раскатистый треск, словно на небе прогремела гроза. Так бы и решил Кортес, если бы гроза не прогремела вновь, а молния не ударила дважды в одну точку…

Треск стремительно усиливался, сочетаясь с лязгом стали и какофонией голосов. Прохладный ночной воздух наполнился первыми дымными отголосками. О том, что Лефбаден подвергся нападению сомнений не оставалось. Но кто и зачем? Конкуренты «Черноклыка» или имперские власти, обнаружившие подпольную империю в одной из своих деревень? Возможно сородичи братьев Хагридов, что намеривались взять реванш? Шеймус получил ответ на свой вопрос, едва его нога ступила за порог хлева.

Телохранители Кортеса тут же увязли в сражении с неким существом, что набросилось на них из тени. Массивный топор стремительно рассёк воздух, отыскав заветную цель в виде человеческой головы. Одно короткое мгновение, искривлённое клыкастым оскалом бурое лицо и гнев, сияющий в недрах алых очей. Орк тут же ударил щитом, отбросив второго защитника, и ринулся на Кортеса, чьи руки только коснулись рукоятей спрятанных за спиной клинков. Топор вознёсся в ночном воздухе, но так и не достиг цели.

Рёв, доносившийся из клыкастой пасти, сменился громогласным грохотом и тусклой вспышкой пурпурного сияния. В отличие от главы «Черноклыка», Шеймус заранее подготовился к возможным неприятностям, сконцентрировав энергию для излюбленного «Кинетического удара». Подобное заклинание не наносило серьёзный ущерб, но отличалось простотой, прекрасно выбивало из противников дух и работало как сдерживающий фактор. Так вышло и сейчас. Двухметровый орк отлетел назад, словно осенний лист, сбитый порывом ветра, а следом за ним отправился и Кортес, и оставшийся в живых телохранитель, кои так же не вызывали симпатий старого волшебника.

В иной ситуации Шеймус бы не сработал столь беспечно, однако ныне он понимал, что нападение на деревню не было мелкой вылазкой, как и то, что в помощи Кортеса более не было нужды. Оставалось лишь отыскать Ку’сиба и ответить на самый важный вопрос, звучавший в голове волшебника:

«Почему всё это происходит именно со мной?!»

Все просторы деревни превратились в огромное поле брани. Орочьи пехотинцы, именуемые в простонародье громилами, прорывались сквозь проделанные бреши в стенах и сминали всякую оборону. Их вооружение состояло из тяжёлых топоров и дубин, используемых в сочетании с круглыми щитами, а броня из сочетания металла, дерева и костей пусть и не давала защиту, присущую имперским латам, но не ограничивала подвижности владельцев, позволяя им стремительно нестись вперёд и врубаться в сражение.

Осознавая полную тщетность сопротивления, деревенские жители попросту складывали оружие и сдавались на милость врагу. Кому-то везло, иные становились тропой, по которой орочьи воины прорывались в глубины Лефбадена. Единственными, кто пытался сопротивляться напасти, оставались воители в характерных пёстрых одеяниях, сгруппировавшиеся близ корчмы и складов — местом, куда ныне спешил Шеймус.