— Я сделаю нам кофе. Буду ждать на кухне.

Нил проходит внутрь, отчаянно сжимая кулаки. Раз, два, три, четыре. Счет не помогает. На автомате он продолжает считать на всех известных языках, пока готовит кофе, на автомате проверяет холодильник, зачем-то достает тарелки — нормальной еды все равно нет.

Он все еще один на кухне.

— Мне нужно повторить?

Ни звука.

Нил вздыхает. Он столько времени безропотно им доверял, позволял решать все, что происходит в его жизни, думал, что так будет проще — и вот к чему это привело: он собирается устроить истерику. В конце концов, он омега, может же он позволить себе такое чисто омежье поведение хотя бы раз в жизни? Ники наверняка постоянно так делает.

Поэтому он берет тарелку и с силой швыряет ее об стену.

Это становится спусковым крючком для альф, которые одновременно вбегают на кухню.

— Что?…

— О, я подумал, что так будет эффективнее, и смотрите, сработало.

Нил ставит перед ними две кружки с кофе, а сам берет в руки очередную тарелку.

— Итак. Истинные. Когда вы узнали? Рико, я так полагаю, узнал первым. Как долго ты собирался от меня это скрывать?

Рико зависает. Он еще не отошел от возбуждения, картина потенциального минета все еще стоит перед глазами. Скрывать? Ох, надо собраться. Но вместо этого он смотрит на Эндрю, как будто они на экзамене, и его лучший друг сейчас собирается подсказать ему правильный ответ.

Миньярд выглядит еще хуже, он растрепан, тяжело дышит, а его щеки так по-детски залиты красным. Какой же он все-таки очаровательный. Рико впервые благодарит судьбу. Видимо, он смотрит на него слишком долго, потому что теперь он может читать мысли Эндрю.

“На пол”.

А нет, это не мысли, Эндрю действительно это говорит. Рико успевает среагировать и падает навзничь, прежде чем тарелка разбивается о стену позади него. Блять.

Это совсем не смешно, но Рико не может не оценить ироничность этой ситуации. Его омега, разгневанный и взбешенный, в метре от него. Нат явно не собирается его убивать, но может покалечить. Нужны пути отступления. Самое время поблагодарить Тетсуи за годы тренировок в разных условиях и километры пройденных линий с препятствиями. Рико начинает отползать назад, в сторону гостиной, уже там встает на ноги, хватает неизвестно как оказавшегося рядом Эндрю и оттаскивает их обоих в спальню.

Дверь в спальню закрывается на замок.

Нил слишком худой для того, чтобы выбить дверь.

Рико переводит дыхание. Господи, Эндрю покраснел еще больше, желание его поцеловать становится просто неудержимым. Он почти инстинктивно притягивает Эндрю к себе. Тот шипит в ответ:

— Что ты делаешь?

Рико отвечает шепотом, не выпуская Эндрю из рук:

— Прячусь. Ты же видел, как он управляется с ножами. Ты думаешь, он не сможет порезать нас осколками тарелок?

— Я слышу вас, идиоты.

Нил стоит прямо за дверью, но ничем не выдает своего присутствия. Кажется, что он даже не дышит, но Рико чувствует, как от него волнами исходит гнев. Злой омега — что может быть лучше? Правильно, злой истинный омега, который буквально может тебя убить движением руки.

Рико, конечно, знал, что Нат не хрупкая милая зверушка, которая будет с благодарностью заглядывать ему в рот, но он неверно оценил масштаб трагедии. Альфа надеялся, что от новости про истинность, Нат резко станет добрым, отзывчивым и ласковым, и вот, что он имеет сейчас.

Эндрю толкает его в бок. Ах, да, Нат там что-то спрашивал. Рико решает пустить в ход все свое обаяние.

— Натаниэль. Я так виноват перед тобой.

Эндрю закатывает глаза. Ни один из них не верит в искренность этих слов.

— Конечно, я должен был сказать тебе сразу, как я почувствовал, но как я мог? Ты ведь не замечал этого. Ты бы не поверил мне. Ты был таким отстраненным, таким задумчивым, я просто не хотел тебя напугать.

Эндрю закатывает глаза сильнее — хотя казалось бы, куда сильнее. Рико отличный манипулятор, и сейчас он пытается переложить ответственность на другого.

— Я так скучал по тебе, так хотел тебя увидеть. Но твоя безопасность всегда была для меня главным приоритетом.

Эта фраза, кажется, слоган какой-то авиакомпании, но Рико плевать. Нат навряд ли так часто летает на самолетах. Эндрю лишь осудительно качает головой.

Нил молчит, его явно не устраивает ни один из ответов.

— Ты сейчас на взводе, и не то чтобы я боялся, но нам всем лучше лечь спать, а завтра мы поговорим. Как взрослые цивилизованные люди.

Эндрю не согласен, он снова ударяет Рико в бок.

— И где ты собрался спать? — шипит Миньярд.

— Нат, давай мы останемся здесь, а ты только сегодня поспишь в гостиной? Понимаю, что там не так удобно, но давай не будем усложнять.

Как бы Рико ни хотелось прямо сейчас обнять и прижать Ната к себе, тот слишком взвинчен. Он не будет его слушать. Действительно, не стоит усложнять. Они все обсудят завтра.

— Удачно закончить то, что начали.

Нил один раз ударяет по двери, альфы слышат звук шагов. Эндрю сильно тыкает Рико под ребро.

— Ты идиот? Он вернулся к нам, чтобы ты оставил его спать в гостиной?

— Я не хочу пострадать от рук истинного, говорят, что это еще больнее, чем обычно! — Рико пытается отшучиваться, но в глубине души понимает, что Эндрю прав. Он просто струсил. Он не знает, что сказать Нату прямо сейчас, все его планы из прошлого рухнули еще несколько дней назад. Пиздец. Он сам загнал себя в тупик.

Рико отходит назад, с облегчением раздевается и ложится на кровать, призывно похлопывая по месту рядом с собой. Эндрю все еще стоит у двери, и Рико может почувствовать его состояние — это … опустошение. Эндрю не особо любит разговаривать, и даже такой нелепый диалог, с учетом того, как они начали вечер, может вывести его из равновесия. В Рико опять просыпается забота: хочется обнять, закатать Эндрю — господи, ну почему он такой маленький — в кокон и спрятать так далеко, чтобы ни одна живая душа его не нашла.

Ну, кроме Ната. Его реакция интереснее всего: до последней фразы он никак не выдавал своих эмоций относительно произошедшего в гостиной, но, видимо, сорвался. Что это было? Понятно, что злость, но чем она была вызвана?

Эндрю неохотно ложится рядом, даже не сняв свою готскую мантию. Какой же ребенок.

Рико хочет притянуть его к себе, но видя, как Эндрю вздрагивает от движения руки, останавливается. Несколько минут он слушает дыхание рядом, последний раз он спал в одной постели с Натом так давно, кажется, что это было в другой жизни. Он засыпает почти сразу от этого воспоминания: как он нежно обнимал Ната, а тот жался к нему, словно ища защиты.

Эндрю еще долго не может уснуть. Весь этот день, как яркая вспышка, отдает болью где-то в голове. Он хотел проверить себя. Проверил? Доволен? Не особо.

Появление Нила успокоило его в момент. Нил не сбежал. Нил не бросил их. Он вернулся. Сам — пусть и слишком внезапно. Эндрю хочет думать, что Нил вернулся к нему. А он? Решил отсосать какому-то альфе, которого знает лично всего ничего. Мудак. Эндрю не оправдал собственного доверия, возможно, потерял и доверие Нила. Он пытается убедить себя в том, что судьба все уже решила за них, что он всего лишь немного ускорил события. Но от этого не становится менее мерзко: он чувствует себя грязным и отвратительным, его почти тошнит от ощущения грязи на своем теле. Ему нужно покурить.

Он бесшумно встает, открывает замок и почти на цыпочках проходит через гостиную на кухню. Нил лежит на диване, укутанный в одеяло, кажется, что спит. Эндрю не собирается проверять. Он включает свет на кухне, прикуривает и начинает собирать осколки, разбросанные по полу. Это занятие немного успокаивает и отвлекает от всех липких мыслей. Он слышит шаги позади, и ему даже не надо оборачиваться. Сладкий, приторный запах заполняет кухню. Эндрю не может прочувствовать эмоцию, но понимает, насколько она интенсивная.

Нил стоит рядом, на нем те же джинсы, в которых его оставили в пансионате, только выстиранные и пахнущие порошком, слишком большая толстовка — явно не его. Рико? Навряд ли, не его размер. Нил словно читает его мысли: