Он неисправим. Ему хоть бы что. Лишь бы полапать и повести себя как озабоченный кретин. Но я стерпела и так же ничего ему за эту выходку не сказала.

Хотя, впрочем, не удивилась, от него ничего другого не следовало ожидать.

По телу пробежала дрожь, когда я уловила запах салона в его машине. Немного занервничала и заёрзала на сидении. И, кажется, парень это заметил, понял, что во мне ещё свежи воспоминания той ночи.

— Я все думала, что ты передумаешь, — сказала я, пристёгивая ремень, пока Тимур заводил двигатель.

— Я тоже... — нервно ответил он.

Нахмурился. Долго смотрел в мое лицо. Не знаю, что конкретно хотел там увидеть, в какой-то момент потянулся ко мне и повернулся к заднему сидению, чтобы достать...

— Да ладно! — не сдержалась я и воскликнула.

Быть не может!

От предвкушения сердце забилось в такт двигателя автомобиля и даже как-то неловко стало.

Этого я точно ожидать не могла, только не от него!

— Веник для дамы моего сердца, — парень злобно ухмыльнулся.

Кинул мне цветы на ноги с таким выражением лица, что мне захотелось его ударить.

От такой неожиданности я ненадолго провалилась в бессознательное состояние.

Хочу признаться, это было неожиданно.

— Ой, это так мило, — пролепетала, приподняла букет и вдохнула. — Жаль, что я ненавижу лилии, – вру. Я их обожаю.

Букет и, правда, был нереально красив, а пах так прекрасно, что пальцы рук закололо. И я благодарила небеса за то, что это не очередные розы, которые я терпеть не могу.

Как недавно сказал Тимур — это банально, и с этим я полностью соглашусь.

Все же в нем есть что-то необычное, он все делает не так, как все, но в итоге получается необычно, волнительно.

Так. Нельзя его нахваливать. Моя цель сегодня состоит не в этом.

Но почему же я довольна и сверкаю изнутри?

Почему я хочу зацеловать этого невыносимого парня?

Буквально ухватиться за шею и припасть к этим губам, что он облизывал, смотря на меня безотрывно все это время?

Я уже надумала себе разного в голове, пока он не открыл свой рот и не испортил все в один момент своим хамством.

— Жаль, что мне поебать. Бери, что дали, Салтыкова, — пропел он, отвернулся и вывернул на дорогу. — И давай улыбку пошире.

Он как обычно самоуверен в своих словах и движениях. Вот не может он все сделать как надо.

Обязательно нужно все испортить и вернуть меня на грешную землю.

Я-то уже размечталась, что он стал настоящим джентльменом.

Ага, Полина, губу закатай.

Мы ехали по вечернему городу, и я только и делала, что выворачивала голову, разглядывая пейзаж за окном. Ведь погулять так и не было удобной возможности.

Даже особо не обращая внимания на спутника, пока не ощутила его большую ладонь на своей коленке.

Посмотрела на неё, перевела взгляд на водителя, но он не подал вида, как будто не заметил мой недовольный взгляд.

Но руку его убирать не стала.

Пускай будет, мне не так уж и жалко, он же совсем недавно трогал меня в более интимных местах.

— Иии... — протянула. — Удивишь меня, Королев?

Тимур оторвался от дороги, одурманил меня темным загадочным взглядом. Я бы даже сказала хитрым, и у меня по телу пробежали мурашки.

— У нас есть три варианта, — кивнул он, встав на светофоре, повернулся ко мне в анфас. — Первый: поехать в ресторан. Второй: присоединиться к моим друзьям в боулинге. И третий, как я полагаю, самый оптимальный, — он сделал интригующую паузу и выдал: — поехать ко мне и потрахаться.

Ну, конечно, для него это самый лучший вариант, ведь для меня он делать ничего не хотел. Ему бы поскорей перейти к главному, как он полагает.

Жаль его огорчать.

— С фантазией у тебя явные проблемы, — выговариваю язвительно, уставившись в окно.

Повисла неловкая пауза.

Ну, а чего я ожидала?

Я ещё сидела и дулась, но Тимур остановил автомобиль и повернул мое лицо к себе.Взгляд его был серьёзен, как никогда, тело напряжено.

Возможно, его обидели мои слова, но мне все равно. Я же пообещала себе, что испорчу вечер, и у меня это получается хорошо.

Долго он не выдержит.

Он все сильней сжимает мои щёки, переводит взгляд на губы, которые мне сразу кажутся сухими.

Опускает взгляд ниже, в область груди, и недовольно вздыхает, потому что обзор на неё полностью закрыт.

— Слушай, я не знал, что ты любишь, да и, честно, разбираться в этом не хочу, — отпускает меня и снова заводит двигатель. — Говори, куда едем, иначе я выберу сам.

Как скажешь, милый!

Да начнётся ад на земле.

— То есть тебе не понравилось ни одно место из трёх! — повышает голос Королев, не выпуская мою руку из своей. Сжимает ее до боли.

Мы только вышли из очередного ресторана, в котором я ничего не заказала. Специально. Хотя кушать хотелось.

Поначалу было весело его мучать и смотркто, как  он старается и не возражает моим прихотям.

Но вот сейчас у меня тоже сдавали нервишки.  Потому что предложение отвезти меня домой он отклонил и таскал меня из одного места в другое. Будто бы тоже делая это в насмешку.

Не сдаётся.

Парня уже конкретно трясло. Думаю, ещё чуть-чуть, и он сорвётся. И я солгу если, скажу, что меня это не заводило с пол оборота.

Возможно, судя по яростному выражению лица, он хотел меня как минимум придушить... Или затрахать до смерти.

Я сама вся уже на нервах и, кажется, не откажусь от такой перспективы. Особенно от второй...

Я хочу в этом признаться и закончить весь этот фарс, но изо рта вырывается только раздражительное:

— У меня не то настроение.

Вырвалась из его захвата и села обратно в машину, хлопнув дверью.

Блин, ну почему он такой баран непробиваемый!

Сказала домой, значит пора меня отвезти!

Понятно же, что не получилось у нас. Словно между нами блок стоит и разрушить его никому не по силам.

Смотрела на то, как Тимур прикуривает сигарету, ходя около тачки туда и обратно. Бормочет там чего-то под нос, волосы взлохмачивает.

Даже немного жалко становится этого бедолагу. Но он же сам этого хотел.

А сколько он моей кровушки попил в своё время?

Так что это ещё не так жестоко, по сравнению с тем, как он поступал со мной. Раньше и сейчас.

Тим отходит дальше, с кем-то разговаривает по телефону, жестикулируя руками.

Отчетливо слышу своё имя.

Жалуемся, значит?

Интересненько...

Кто же у нас там в помощниках?

Сначала говорит он, а потом долго слушает собеседника, кивает на его слова, поглядывает в мою сторону.

Во мне борется любопытство и я уже хочу выйти из машины и все разузнать, но останавливаю этот порыв, продолжая наблюдать.

Поговорив, он возвращается и кидает телефон на заднее сидение к цветам.

Он все никак не может взять себя в руки.

Довела. И, кажется, перегнула палку.

Сжимает руль, тяжело дышит.

А я не шевелюсь, только смотрю, как он пытается успокоиться.

Сразу понимаю, что так просто он меня сегодня не отпустит. Вижу это по решительному взгляду, который он кидает в мою сторону.

— Замечательно, — начинает он разговор, а у меня от его грубого тона мурашки проносятся по коже. — Если ты думаешь, что я готов в лепешку ради тебя разбиваться, то закатай-ка губу, Салтыкова.

Он снова переходит на крик, от которого мне становится уже не по себе. Ему бы нервы полечить, совсем уже от рук отбились.

Так и я не буду!

— Могу сказать тебе то же самое, — чеканю ему в ответ. — Придурок.

Ох, как я зла! Так зла, что хочу ему морду его наглую расцарапать.

Отворачиваюсь и почему-то чувствую слёзы в уголках глаза, а нижняя губа начинает неконтролируемо дрожать.

Этого мне ещё не хватало, разреветься прямо при нем. В руках бы себя надо научиться держать.

Вот и погуляли.

Хочу открыть рот и опять сказать, что все же пора по домам, но он перебивает, кладёт мою руку на своё бедро, сжимая в своей.