— Ты такая страстная, мне очень нравится, люблю диких кобыл, — посмеивается он и зарывает лицо в мою шею, смачно вылизывая ее, только грубей толкаясь в меня. Кажется, ещё немного и он сможет порвать эту преграду из моих штанов.

Боже, когда же это прекратится. Когда он остановится делать такие вещи. Потому что я за себя уже не отвечаю.

Я только чувствую сильное давление между ног и даже ощущаю, как там позорно влажно.

Это так унизительно, находясь под ним, чувствовать подобное.

Я хочу сопротивляться, но тело не слушается, оно просто ослабело под его жёстким натиском.

— На тебе слишком много одежды, — говорит он мне в шею и опускает руки к краю майки.

— Не трогай. Не смей.

Дрожу. В глазах все плывёт. Не могу справиться с собой и остановить это безобразие.

Утихомирить эту похоть, возникшую между нами. От этого тошно.

Я слаба перед ним. И как больно осознавать это. Как мерзко чувствовать себя предателем. Пока моя киска пульсирует.

Кусаю свою щеку изнутри, утихомиривая в себе желание кончить.

Всхлипываю, и на этот звук он поднимает голову, смотрит сначала удивлённо, но потом быстро берет себя в руки.

— Не реви, я же тебя не насилую, — высовывает влажный язык и облизывает мои итак мокрые щёки. — Если ты позволишь, то я сделаю тебе хорошо.

— Пошёл ты... — продолжаю всхлипывать и все же делаю попытку его скинуть с себя.

Избавиться наконец от его сильных рук и члена, что продолжал активно тереться.

— Как ты хочешь, чтобы я это сделал? Пальцами... Или может языком? Знаешь, я такой хуйней не занимаюсь, но для тебя сделаю исключение по старой дружбе.

— Неееет. Я сказала тебе нет! — кричу я на него, уже не думая о том, что нас могут застукать.

Тимур резко отстраняется от меня. Смотрит яростно. И через ещё один мой нелегкий вдох сдвигает мои колени вместе и садится на них сверху.

— Как же ты заебала меня уже, — выплёвывает грубо и принимается снова надрачивать. — Лживая сука...

Я отворачиваюсь, не желая на это смотреть. Пока в животе появляется жалящая боль от незаконченного дела.

Стараюсь успокоиться, когда он стягивает мою майку к груди.

Стараюсь не вслушиваться в его громкое дыхание и не обращать внимание на то, с какой силой он вдавливает меня в матрас.

Прислоняю ладони к горящим щекам, вытирая слёзы поражения.

Облизываю засохшие губы и в следующее мгновенье живота касается вязкая тёплая сперма. Убивая во мне гордость окончательно.

Не двигаюсь, когда он слезает с меня и падает рядом на кровать. Продолжает дышать тяжело и поворачивает ко мне голову.

Улыбается. А мне так и хочется плюнуть в его довольное лицо.

— Салтыкова, да брось. Все было не так ужасно, — убирает с мокрого лица мои прилипшие волосы и оставляет на губах смачный поцелуй. — С меня причитается.

Встаёт с кровати, заправляя ещё стоявший член в штаны. Все с той же еле скрываемой улыбкой, кидает на меня обеспокоенный взгляд.

Тянет ко мне руку, которую я сразу отбиваю, немного придя в себя, и сама принимаю сидячее положение.

— Не подходи ко мне больше. Никогда.

Пытаюсь вытереть эту жижу на животе, сильно тру своей майкой, оставляя красные следы.

Пометил, так пометил.

Залил меня полностью, даже на грудь попало и расстеклось все.

— Где моя куртка? — спрашивает он как ни в чем не бывало, почти выходя из комнаты.

Сейчас мне даже пофиг на то, что Илья его может увидеть. Лишь бы отвалили оба.

— Под раковиной, прикрытая пакетами, — отвечаю безэмоционально, вставая с кровати, решая поменять постельное белье прямо сейчас. Потому как заснуть с его запахом не смогу.

Главное не думать о том, что сейчас произошло, и не втаптывать себя дальше в это дерьмо.

Буквально срываю пододеяльник и пыхчу от ярости, пока не чувствую руки Тимура на талии.

А потом не слышу в ухо тихое:

— Вечеринка в пятницу у меня. Только попробуй проигнорировать. Иначе спермой залью твою промежность.

Тимур Королев.

Придёт или не придёт?

Именно об этом я думал все оставшиеся дни до долгожданной пятницы. А они словно в насмешку тянулись очень медленно.

Никакой вечеринки, по сути, не предполагалось, так ляпнул, что первое в голову пришло. Потому что по взгляду ее обиженному понимал, что не захочет меня видеть после нашей небольшой шалости.

Избегать будет, как по сути и всегда делала до этого. Но сейчас повод был более серьёзным. Она же не была к такому готова.

Значит нужно было надавить. Снова манипулировать бедной девушкой.

И, черт, как же это заводило. Когда она вся такая беззащитная в твоих руках, но в то же время видно, как ей самой это нравится.

Ломать ее приносило мне удовольствие.

Выводить наружу ее истинные желания и стирать с лица эту вечно недовольную мину.

Видеть, как она оживала, буквально из тихони в сучку заводную превращалась.

В ту, которую я так хочу.

Хотя Салтыкова и пыталась всем своим видом показать, что нет у меня на неё никакого влияния. Но меня не проведёшь.

Вся правда кроется во взгляде, в податливом, словно кусок расплавленного масла на сковороде, теле.

Не в лживых словах.

А я как наркоман все выжидал свой новый приход.

Давно уже завязал с наркотой, но те ощущения, которые приносит Салтыкова, напоминают мне те часы забвения. Когда башку срывает и тормоза отказывают. Когда похрен становится на происходящее вокруг, когда важны только ощущения внутри.

И ждёшь, ждёшь снова эту живительную дозу, а пока ее нет, медленно начинаешь подыхать, и тебя в серьёз ломает.

Дни ожидания были мучительны.

Я жил лишь вспоминая произошедшее в квартире девушки.

Тогда я не понимал, как вообще смог удержаться и не засадить ей по самые яйца. Хотел сорвать с неё эту ужасную одежду, ноги загорелые раздвинуть в стороны и погрузить своего бойца на место должное.

Долбить и добить.

Пока кричать не начнет, пока соками своими не намочит мой член, да так сильно, что входить бы стало намного легче.

Туда и обратно. Чтобы горло сорвала, выкрикивая мое... мое чёртово имя.

Чтобы в момент позабыла, что парень у неё есть, и в минуты экстаза в любви именно мне клялась. И слёзы, чтобы не от обиды, а от радости были.

Как я смог сдержаться? Уже и не помню, о чем именно думал. Все шло неподвластно моему разуму.

Наверное, сопли ее остановили и этот вид жертвы, а я хотел видеть только желание.

Поиграли в кошки-мышки и хватит. Пришло время взрослых игр.

Она не сможет строить из себя саму невинность слишком долго.

Уже перешла границу, откуда нет пути обратно. Она уже запятнана мной.

У меня перед глазами так и стоит, как заливал ее живот и грудь своим семенем. Это было так правильно.

Этот вид буквально выбил из меня весь дух. Ведь до этого момента и не думал, что это может быть настолько захватывающе.

Никогда не имел желание помечать.

Раньше секс был, как отличный способ выбросить энергию.

Трахнул, снял презик и забыл.

А с этой гадиной все так же на грани моего безумия.

Что в первый раз, тогда на берегу моря, что в этот, хотя до траха дело не дошло.

Но почему так же крышесносно? Почему? В чем дело?

Этими вопросами был забит мой мозг все дни.

Хотел все списать на выпитый алкоголь, да вот тогда не чувствовал себя пьяным, и память не исчезла.

Наоборот, кажется, я помнил каждую проведённую с ней секунду.

Как же я не хотел уходить.

Не хотел оставлять ее с ним, с этим уёбком, что в уши ей явно заливает.

Не понимал, почему она ведётся на это, почему не пошлёт его нахрен, не выгонит из квартиры или не уйдёт сама. Она же не из бедной семьи, деньги у неё имеются, уж с голоду не помрет.

Что продолжает удерживать ее около моего брата? И как долго мне ждать, пока она его кинет?

Почему она так вцепилась в него мертвой хваткой?