Правда перед этим нужно, сделать одну маленькую мелочь, захватить одного бойца ордена, который приносит воду хаоситам. Планировал заняться этим, вместо него. Перед рассветом, мы с Альбрехтом дежурили в подвальчике, неприметных развалин, где и квартировался необходимый нам светляк. За всю ночь он несколько раз сюда приходил прикорнуть на пару часиков, отдыхая от изнурительной работы. Вот он, возвращается, светляк выглядел уставшим, я видел через его ауру, как он медленно переставлял ноги, бедняга, что его там заставляли делать, он почти засыпал на ходу.

Естественно, светляк нас не заметил и даже не отреагировал на шум за спиной, когда Альбрехт в потемках зацепил мусор на полу, а дальше, рывок удар кулаком в затылок. Мой новый пленный был в глубокой нирване, я стянул с него, белый плащ с глубоким капюшоном, он мне сразу понравился, в нем мое лицо будет сложно узнать. А также на спине была нарисована крутая латная перчатка. Забрав у него толстую связку ключей, закинул на плечо большой мех с водой, и взял руку несколько кружек.

— Альбрехт, смотри чтобы пленный не орал. — Попросил я хасоита, наблюдая с какой силой он затягивает путы на руках и ногах пленного.

Сейчас уже светало, солнце почти заползло на небосвод, буквально через несколько минут к нам придет неодолимый поток нестерпимого жара. У входа в тюрьму, под небольшим козырьком из белых тряпок сидел страж, его обрюзгшее тело, скрывала одна лишь накидка, а по красному лицу, уже начинал катиться пот.

— А где Фреден, он разве не закончил работать с пленными? — лениво поинтересовался страж.

— Нет конечно, он меня попросил напоить их, — сухим голосом ответил я.

— А чего он это не сделал сам, это его обязанность? — возмутился толстяк.

— Я недавно ему в кости проигрался, на услугу, а он сегодня уж очень хотел выпить, до наступления жары. — скромно добавил я.

— Старик Фреден своим привычкам никогда не изменит, напомни ему что приор такого не любит! — произнес мне в спину стражник, дослушивать его не стал, нужно собрать информацию как можно быстрее.

В целом чего-то подобного и ожидал, зачем организовывать караульную службу если святой отец и приор, способны видеть присутствие древнего врага? Но у нас же есть Арканитовый камень, скрывающий проявления хаоса, разве только ради этого, уже не стоит включить голову, и организовать нормальную систему безопасности, ведь я нахожусь, в самом охраняемом месте ордена, не прилагая для этого и капли усилий. Спустившись по ступенькам винтовой лестнице вниз, очутился в относительно прохладном коридоре, по обеим сторонам, шли окованные железом двери в камеры заключенных. Постояльцами были только пятеро хаоситов, и их состояние мне чертовски не нравилось, первый лежал пластом. Его кожа была в отвратительном состоянии, почерневшая, вся в трещинах, сквозь которые выступала розовая густая жидкость.

Хаосит не пришел в сознание, когда я его пытался напоить, он был очень плох с большим трудом услышал как бьется его сердце. В следующей клетке была его копия, некогда здоровенный хаосит, едва помещался в своем узилище, и он также, страдал от странного кожного заболевания, что здесь вообще происходит? Очередной хаосит, казалось, был вообще мертв, через черную потрескавшуюся кожу, можно было увидеть мышцы и вены, а также у него не хватало обеих рук, правда из свежей культи не текла кровь, хоть она была не перевязана. Я на всякий случай наложил повязку, черт, да они все не транспортабельны, как мне их спасти?

Все камеры были открыты, не было смысла их как-то запирать, подобные инвалиды самостоятельно сбежать не смогут. Тем более в столь жаркой пустыне, им некуда сбегать, всюду несчастных будет ждать страшная мучительная смерть. Я осторожно заглянул в четвертую камеру, там находилась женщина, единственная правая руки и ноги были закованы в кандалы, а цепи были вмурованы в стену. Кожа, также полнилась потемнениями и трещинами, но в гораздо меньших пропорциях. И, кажется, она была при памяти, я не торопился открывать дверь ее камеры, лишний шум сейчас может помешать.

— Пс, эй, ты меня слышишь? — тихо позвал я.

— Чего тебе надо тварь, все же решил отрубить мне вторую руку? — безэмоционально спросила она.

Ее голос был спокоен, и это главное, я отворил дверь, при этом хаоситка, поджала под себя ноги, ее избитое грязное лицо оскалилось, оставшимися клыками, кто-то скрупулезно повыбивал ей почти все зубы.

— Тише, я свой, — произнес я, снимая капюшон и улыбаясь.

Пленную стразу отпустило, она обмякла на цепях, но через мгновение, ее голубые глаза наполнились волей, а из уст сорвались язвительные слова:

— Какого черта так долго? Ты даже не представляешь, через что нам приходиться проходить каждую ночь, эти уроды держат нас вместо подопытных зверей, даже хуже, над зверьми не издеваться просто так.

— Не надо наездов, сейчас, это моя частная инициатива, у меня нет задания, вас вытаскивать, — возмутился я. — Давай по существу, что здесь происходит, и что мне надо знать?

Надо отдать ей должное, она быстро собралась, и начала говорить пока я осматривал ее кандалы, толстые цепи, уходили в прочные стены. Сами цепи мне не порвать, и не вырвать их из стены, без помощи инструментов или Альбрехта тут не обойтись. И зачем тюремщику такая толстая связка тюремных ключей? Если кандалы качественно заклепал кузнец, а камеры закрывать вообще нет никакого смысла, для статуса? Или чтобы греметь ими, прохаживаясь по коридору, действуя на нервы заключенным?

Общая ситуация, мне не нравилась, у их группы был приказ, найти промышляющий в пустыне орден, и понять, что им здесь надо? Но у ордена оказался боевой прелат, он один справился с хаоситами, и взял в плен живьем. По словам Улы, именно так звали хаоситку, у них был сильный отряд, все имели ранг «воин», а Самаил их лидер, ранг «зверя». Все боевое крыло ордена, они бы раскидали, при этом особо не вспотев, и даже имеющий сан паладина приор, не смог бы им в этом помешать, но прелат размял их как щенков, он высшая лига. Сейчас же, на них испытывают артефакты, в частности один, который и оставляет, на телах страшные ожоги, и не позволяет коже регенерировать.

Напоив хаоситку, я попросил ее не отсвечивать, пообещав, их скоро вытащить, нужно было проверить последнего, их лидер ранга «зверь», сейчас находился в самой лаборатории. Выглядел он не важно, у него не было рук и ног, не знаю это предосторожности или часть эксперимента. У него почти не было здоровой кожи, вся она распадалась, демонстрируя все, что должна скрывать. С такими повреждениями даже хаосит, не должен жить, его растрескавшееся лицо, скрывала гримаса мучений, глаза заплыли розовой субстанцией, он с трудом втягивал воздух, через стиснутые от боли зубы.

— Брат, ты должен их вытащить, — прохрипел он, как только я вошел в лабораторию.

— Тише, я вас всех вытащу, — ответил я, приподымая его голову чтобы напоить.

— Убей меня, у меня больше нет сил терпеть, — чуть громче добавил он.

— Терпеть, тебе еще придется много, и убивать я тебя не буду, это гарантирует мне штрафную мутацию, — серьезно заметил я.

— Урод, ты даже не представляешь как мне больно, — рычал хаосит.

— Давай успокоимся и попьем водички.

Поставив на ближайший стол кружку, наполнил ее не разлив ни капли. Перед тем, как приподнять голову раненому и помочь ему напиться, кружка выскользнула из моих ослабевших пальцев, и глухо стукнулась о каменный пол:

— Черт, сюда спускается прелат.

Боевому прелату принадлежала самая сильная аура в лагере, она уже спускалась по ступеням казематов, видимо за мной, черт, вот это провал. Я перебежал на другую сторону стола, в надежде найти укрытие, не увидев его, перебежал обратно. Сделав каменное лицо, благо большую его часть скрывает глубоко накинутый капюшон, и заново наполнил кружку с водой, собираясь напоить больного.

За спиной послышались поспешные шаги, низкорослый, худощавый старикан в рясе, подпоясанный широким поясом, на котором висел короткий клинок. Он словно меня не замечая, прошел к столику с документами, взял пару свитков в руки, и только потом, перевел на меня взгляд.