— Это малахитовый карп, — чуть смутился мужчина, — вкусная рыба, — не костлявая.

— Вот и замечательно, храни вас небо, — принимая сверток, улыбнулась я.

Можно было расстроиться, пасть духом и уйти домой рыдать в подушку. А смысл? В любом другом месте отношение было бы идентичным. Может быть, в маленьком городе мне будет проще убедить окружающих в том, что я не плохая «лиса». Да, это потребует большого труда. Но у меня и моей стаи нет выбора… нам нужен дом. Люди знали, что среди верфоксов полно иллюзорников, нам ничего не стоит задурить собеседнику голову. Вот и отношение было соответствующим.

Поэтому я подобрала сопли и пошла дальше по рынку, помимо рыбы тут были свежие овощи и фрукты. Я мечтала о собственных урожаях, но эту науку только предстояло постичь, а витаминов хотелось уже сейчас. Лиза шагала рядом, вскоре мы докупили ещё и морковки с луком, и медведица тащила уже два мешка. Я попыталась было помочь Перкинс с ношей, но мне вручили корзинку с зеленью и предложили не путаться под ногами.

— Я вам понесу! — огрызнулась Лиза, — переломитесь, а мне потом ещё и ваши останки домой переть.

Я была с Лизой не согласна относительно своей тщедушности, но спорить с дамой, которая может с лёгкостью вырвать навесной замок голыми руками… Кто бы спорил, а я умная.

Лиза часто проявляла ко мне почти материнскую заботу. Возможно, так проявлялся её нерастраченный инстинкт заботы о потомстве? Своих детей медведица не могла иметь, за что её часто упрекал муж.

В городе Лиза жила в том же доме, что и я, в соседней крохотной комнатушке над складом зерна. Сначала мы здоровались в коридоре, шли на работу вместе. А потом она сдружилась с Дином. Помогала по дому, иногда присматривала за моими малявками. Лизе нужно было о ком-то заботиться, нам не помешала бы помощь. Покидая столицу, я предложила медведице роль экономки, крышу над головой и жалование. От денег дама долго отказывалась. Она была рада уже тому, что дальнейшая её жизнь не пройдёт в одиночестве.

И всё равно ко мне Перкинс относилась не только с заботой, грубоватой бережностью, но и с уважением. Хоть я и была младше, но Лиза упорно мне «выкала». Может быть, виной тому было моё образование? Лиза с трудом освоила азбуку и читала по слогам, моя эрудиция, обширные знания и манеры вызывали у медведицы благоговейный трепет. Уважение и почти детский восторг. Я учила Лизу читать и готовить, эти оба навыка ранее были не нужны одинокой вышибале из прокуренной пивной.

Сначала толпа раздражала, но не так сильно, как всегда. Эльг даже получал удовольствие от выхода в город. Конечно, это не столица, но все же лучше, чем полутёмные комнаты старого замка. В Столице Эльг не очень любил прогулки, а вот посидев в четырех стенах, резко захотел в социум. По обе стороны улицы пестрели вывесками магазинчики. В салоне брадобрея в креслах задремал престарелый горожанин. От сырной лавки вкусно и одновременно мерзко потянуло сырным духом. Эльг ускорил шаг.

Уже спустя одну улицу Касо не был так рад своей прогулке. Отец Эльга редко выходил из замка, оттого появление в городе нового нэйра вызвало ажиотаж. В него разве что пальцем не тыкали, когда видели на улице. Сейчас о его прогулке донесут мэру, а тот прибежит здороваться… Ещё и и спина начала ныть. А всё почему? А всё потому, что, отправленный на покой, бывший королевский ловчий всё больше сидел. Чаще всего скрючившись за столом, пытаясь привести в порядок дела, которые пустил под откос старший нэйр Касо. Мир его костям.

— Нэйр Касо? — старик Лурье удивлённо вскинул брови и поднялся со стула.

Эльг приветственно кивнул и зашёл в книжную лавку. За спиной жалобно тренькнул бубенчик на дверях.

— День добрый, — вздохнул Эльг.

— Чем могу помочь? — засуетился хозяин лавки.

Старик ёж уже семенил к нему, смешно фыркая и подёргивая плечами. От испуга даже пустился в трансформу, но остановился на полпути. Часть волос на загривке превратились в длинные иглы, нос почернел, но всё же трансформация замерла.

Эльг вздохнул с облегчением. Вот поэтому он и не ходил в город. Вокруг все тут же становились очень нервными. Если в Столице на высшего смотрели с опаской и уважением, то в Мироквосе начиналось какое-то всеобщее помешательство. Чуть ли в ноги не готовы были бухнуться, завидев нэйра земель. Тут даже просто пройтись и купить себе пирожок в булочной оказалось делом сложным и нервным. Только та лисица не сконфузилась при виде дракона. Плевать ей было, кто такой Эльг. На кровь его плевать, на магию, на титул и имя. И на самого нэйра Касо.

Дракон осмотрелся, с удовольствием вдыхая аромат старых книг, запах бумаги и чернил. Мягкий свет лился сквозь окно, отбрасывая на пол лавки тени букв с витрины. И захотелось зажечь свечи, взять чашку чая и сесть в темный угол с книгой. Не важно с какой.

— Вам должны были привезти книги для моей коллекции, — пояснил Касо.

Эльг любил старые книги. И старые вещи. Он любил коллекционировать древности. Вещи с историей пахли иначе, выглядели иначе. Хранили в себе частичку чужих судеб, чужие загадки и тайны. Загадки и тайны Эльг тоже любил. Даже больше, чем огонь и море.

— Да-да, да-да, — принялся лепетать ёж, — я их уже подготовил для доставки… Посыльный просто немного отвлёкся. Вы уж простите, нэйр Касо…

— Я уже здесь. Я заберу, — отозвался дракон, — Нужно же и мне иногда по земле ходить. Из замка выходить.

А сам до сих пор не смог себе ответить, какой чёрт понёс его сегодня в город. Ноги сами пошагали к книжной лавке Лурье. А еще в памяти всплывали события вчерашнего вечера. Эльгу было за все это неловко. И эта неловкость мешала, будто камешек застрявший в сапоге. Старик что-то бормотал, предлагал угостить чаем. Эльг отказался ото всех знаков внимания и пожелал прогуляться среди книжных полок. У букиниста Лурье было много старых книг. Всякие справочники, атласы. Карты. В старинных картах, на взгляд Эльга, было особое очарование. Все эти древние названия, рукописные шрифты, художественная неповторимость каждого отдельного элемента.

Конечно, техническая революция упростила жизнь, теперь вместо одной рукописной книги станок мог произвести сотни копий. Для продаж это было значимо. А вот романтика пострадала. Всё вокруг становилось типичным, безликим, конвеерным. Вещи утрачивали свою индивидуальность. Свою душу.

— Чем могу служить, дамы? — услышал Эльг голос старика.

Дракон как раз скрылся за одной из полок, пролистывая старинный атлас. Подумывал и его купить. Вошедших посетителей он ещё не видел, да и стоял так, что и его никто бы не заметил за ровными шеренгами печатных изданий.

— А сказки у вас есть? — прозвучал грубый голос, половую принадлежность которого сложно было определить, а далее последовало смущённое: — и ещё романы. Женские.

Эльгу даже стало интересно, кто это там зашёл, такой басистый и смущённый. Любящий читать слезливые романы о любви и сказки. Хотя и то и другое было отражением одинакового стремления в идеальный мир. Дети прятались в сказки, дамы — в беллетристику.

— И ещё бы книгу про садоводство, — произнёс второй женский голос.

И вот этот голосок Эль тут же узнал. Он даже присел, пытаясь разглядеть даму, сдвигая книги на полке. Точно! Она, чертовка! Лисица стояла у прилавка, кокетливо поправляя соломенную шляпку на голове. Что же, что в ночном полумраке, что в ярких солнечных лучах лисица выглядела одинаково… волнующе. И это легкомысленное платье василькового цвета в горошек неимоверно шло к белой коже и рыжей косе дамы. Особенно когда было известно, что скривалось под этим скромным нарядом.

А вот обладательницей зычного баса оказалась дама-медведь. Дама высилась над лисицей, уперев мускулистые руки в бока. Бицепсы у медведицы были знатные, с такой «бугристой» особой побоялся бы столкнуться даже дракон. Медведица была неопределённого, какого-то среднего возраста. И не старуха, но уже и не юная дева. На висках серебрилась седина, в уголках глаз виднелись морщинки. Но румяное лицо светилось озорством и каким-то детским восторгом. Лисица и медведь? Что связывало этих двоих?