документов, пожалуйста. Я обещаю, что не буду отвечать

непрошеными обнаженными фотографиями.

— Нет, это не то... - Он закрывает глаза и щиплет переносицу. Его

скулы выглядят более розовыми, чем раньше. Его губы шевелятся,

пытаясь сформировать слова в течение нескольких секунд, пока он не

решается: — Это просто... неожиданно.

Ох. Я наклоняю голову. — Почему? - Мне показалось, что я

довольно много наговорила.

— Потому что. - Его большая рука делает жест в мою сторону. Он

сглатывает, и я наблюдаю за работой его горла. — Просто... посмотри

на себя.

Я действительно делаю это. Я смотрю на себя сверху вниз, на свои

скрещенные ноги, шорты цвета хаки, простую черную футболку. Моё

тело в своём обычном состоянии: высокое. Жилистое. Немного тощее.

С оливковой кожей. Я даже побрилась сегодня утром. Может быть. Не

могу вспомнить. Суть в том, что я выгляжу нормально.

Поэтому я так и говорю: — Я выгляжу нормально, - что должно

звучать уверенно, но выходит немного наигранно. Не то чтобы я

думала, что я горячая штучка, но я отказываюсь быть неуверенной в

своей внешности. Я нравлюсь себе. Исторически сложилось так, что

людям, с которыми я хотела переспать, я тоже нравилась. Моё тело

выполняет свою работу как средство достижения цели. Оно позволяет

мне плавать на байдарках по калифорнийским озерам без боли в

мышцах на следующий день, и оно переваривает лактозу, как будто это

олимпийская дисциплина. Это всё, что имеет значение.

Но он отвечает: — Ты не выглядишь нормально, - и... нет.

— Правда. - Мой тон ледяной. Иэн Флойд пытается намекнуть, что

он недосягаем для меня? Потому что если так, я дам ему пощечину. —

Как же я выгляжу?

— Просто... - Он снова сглатывает. — Я. . . Такие женщины, как ты, обычно не...

— Такие женщины, как я. - Ого. Похоже, мне действительно

придется дать ему пощечину. — Что? Потому что...

— Красивая. Ты очень, очень красивая. Наверное, самая... И ты, очевидно, умная и веселая, так что... - Он бросает на меня

беспомощный взгляд, внезапно становясь менее похожим на

гениального руководителя группы NASA, построенного как кедровое

дерево, и более... мальчишеским. Молодым. — Это какая-то шутка?

Я изучаю его сквозь прищуренные глаза, пересматривая свою

прежнюю оценку. Возможно, мои выводы были преждевременными, и

это не совсем верно, что никто не может быть настолько бестолковым.

Возможно, кто-то может.

Например, Иэн. Иэн, который, вероятно, мог бы зарабатывать

хорошие деньги в качестве фотомодели, теги: Горячий парень, Рыжий, Массивный. Я видела, как около четырех человек рассматривали его, пока мы шли сюда, но он, очевидно, понятия не имеет, что его могут

пригласить на роль горячего брата Уизли. Абсолютный ноль осознания

того, насколько он великолепен.

Я ухмыляюсь, внезапно очарованная. — Могу я задать тебе вопрос?

- Я подкатываюсь ближе, и не уверена, когда это произошло, но он

наклонил свой стул так, что мои колени оказались между его

коленями. Мило. — Это немного наперед.

Он смотрит вниз на наши соприкасающиеся ноги и кивает. Как

обычно, только один раз.

— Можно я тебя поцелую? Например, прямо сейчас?

— Я. . . - Он смотрит. Потом моргает. Потом произносит что-то, что

не является словом.

Моя ухмылка расширяется. — Это ведь не "нет"?

— Нет. - Он качает головой. Его глаза прикованы к моим губам, черные зрачки поглощают голубые. — Это не так.

— Тогда ладно.

Это довольно просто - встать со своего кресла и наклониться вперед

на его. Мои ладони находят подлокотники и прижимаются к ним, и на

долгое мгновение я остаюсь там, в клетке этого медвежьего размера

мужчины, который мог бы оттолкнуть меня своим мизинцем, но не

делает этого. Вместо этого он смотрит на меня вверх, как на чудо, прекрасное и благоговейное, как на подарок, как будто он немного

ошарашен.

Как будто он действительно хочет, чтобы я его поцеловала. Так что

я закрываю последний дюйм и делаю это. И это...

Немного неловко, если честно. Не плохо. Просто немного

нерешительно. Его губы раздвигаются, когда они касаются моих, и на

долю секунды меня посещает ужасающая мысль.

Это его первый поцелуй. Неужели? О Боже, это его первый

поцелуй. Неужели я действительно дарю кому-то его первый...

Иэн наклоняет голову, прижимается своим ртом к моему, и это

разрушает ход моих мыслей. Я не знаю, как ему это удается, но то, что

он делает своими губами и зубами, кажется очень, очень правильным.

Я хнычу, когда его язык встречается с моим. Он рычит в ответ, что-то

хриплое и глубокое в его горле.

Хорошо. Это не первый поцелуй. Это гребаный шедевр.

В нем, наверное, килограммов двести мышц, и я понятия не имею, выдержит ли кресло нас обоих, но я решаю жить опасно: я сажусь на

колени Иэна, чувствуя, как его резкий вдох вибрирует в моём теле. На

какую-то долю секунды наши губы расходятся, а его глаза

задерживаются на мне, как будто мы оба ждем, что все предметы

мебели в комнате рухнут. Но ЛРД, должно быть, инвестирует в

прочный декор.

— Это был высокий риск и высокая отдача, - говорю я и удивляюсь

тому, насколько коротким стало моё дыхание. Комната молчит, залитая

теплым светом. Я издаю единственный, дрожащий смешок и понимаю, где находится рука Иэна: она висит на полдюйма выше моей талии.

Теплая. Жаждущая. Готовая сорваться.

— Можно мне...? - спрашивает он.

— Да. - Я смеюсь ему в рот. — Ты можешь прикасаться ко мне. В

этом весь смысл...

Я не успеваю закончить, потому что в ту же секунду его руки

оказываются повсюду: одна на моём затылке, притягивая мои губы к

своим, другая - на моей спине. В тот момент, когда моя грудь

прижимается к его груди, он издает ещё один из этих низких, грубых

звуков - но в десять раз глубже, как будто они исходят из самой его

сердцевины. Он весь в щетине, теплой громоздкой плоти, а в уголках

глаз я вижу только рыжий, рыжий, так много рыжего.

— Я влюблена в твои веснушки, - говорю я, прежде чем ущипнуть

одну из них на его челюсти. — Я думала облизать их, как только

увидела тебя. - Я пробираюсь к впадинке его уха. Он резко выдыхает.

— Когда я увидел тебя, я... - Я присасываюсь к его горлу, и он

запинается. — Я подумал, что ты слишком красива, - заканчивает он, задыхаясь. Его руки пробираются под мою футболку, вверх по

позвоночнику, осторожно обследуют края бюстгальтера. Он пахнет

великолепно, чисто, серьезно и тепло.

— Слишком красива для чего?

— Для всего. Слишком красива даже для того, чтобы смотреть на

тебя. - Его хватка на моей талии усиливается. — Ханна, ты...

Я трусь своей киской о его пах. Возможно, поэтому мы оба звучим

так, будто бежим марафон. И в свою защиту скажу, что я

действительно хотела, чтобы это был только поцелуй, но да. Нет. Я не

остановлюсь, и, судя по тому, как его пальцы погружаются в заднюю

часть моих шорт, чтобы обхватить мою ягодицу и прижать меня

плотнее к своему твердому члену, он тоже не собирается этого делать.

— Кто-нибудь ещё пользуется этим офисом? - спрашиваю я. Я не

стесняюсь, но это... хорошо. Без помех, пожалуйста, хорошо. Я не хочу

ждать, пока мы вернемся домой - это хорошо. Я кончу через пару

минут - это хорошо.

Он качает головой, и я могла бы заплакать от счастья, но у меня нет

времени. Мы как будто играли до этого, а теперь всё всерьез. Мы

почти не целуемся, нескоординированно, расфокусированно, просто

прижимаемся друг к другу, и я гонюсь за ощущением его тела против