любезно организовала? Обычно я бы просто пошла на это, но эта

дружба может быть немного обременительной. Впрочем, возможно, я

могу предположить, что ей будет всё равно, учитывая, что она, похоже, не знает, как именно они с Иэном связаны.

К тому же, она щедрая душа. Она хотела бы, чтобы её подруга и её

кузен или кто-то в этом роде переспали.

— Тебя случайно определили в команду по «Оценка высоты и

положения»? - спрашиваю я его, когда мы доходим до последних

нескольких строк кода.

— Нет. - Он издал небольшой смешок. Его профиль - произведение

почти совершенства, даже со сломанным носом. — Вообще-то, я

пробил себе дорогу туда когтями.

— О?

Он сохраняет и закрывает нашу работу несколькими быстрыми

нажатиями клавиш. — Что касается «Кьюриосити», я присоединился к

команде довольно поздно на стадии разработки и в основном

сосредоточился на запуске.

— Тебе понравилось?

— Очень. - Он наклоняет свой стул, чтобы оказаться лицом ко мне.

Наши колени, локти, плечи так часто соприкасались, что близость уже

кажется привычной. Как и жидкое тепло под моим пупком. — Но

после этого я начал работать над "Персеверанс"17 и попросил что-то

изменить. Что-то связанное с тем, что марсоход будет на Марсе, а не

три часа на мысе Канаверал.

— И они назначили тебя на «ОВ & П»18?

— Сначала я присоединился к экспедиции NASA на норвежский

объект "Марсианский аналог".

Я шумно вдыхаю. — АМАШЭ (в ориг. AMASE)? - Арктическая

Марсианская Аналоговая Шпицбергенская Экспедиция (АМАШЭ, для

друзей) - это то, что происходит, когда группа ботаников отправляется

в Норвегию, в район Бокфьорден на Шпицбергене. Можно подумать, что Северный полюс не имеет никакого отношения к космосу, но из-за

вулканической активности и ледников это место на Земле больше всего

похоже на Марс. Здесь даже есть уникальные карбонатные сферулы,

почти идентичные тем, которые мы обнаружили на марсианских

метеоритах. Исследователи NASA любят использовать это место для

проверки функциональности оборудования, которое они планируют

отправить в космические экспедиции, сбора образцов, изучения

занимательных научных вопросов, которые могут подготовить

астронавтов к будущим космическим полетам.

Я так хочу быть частью этого, что дрожь пробегает по

позвоночнику.

— Ага. Когда я вернулся, я попросил место в «ОВ & П», чего, очевидно, хотели все. Дошло до того, что руководитель миссии

разослал по всему NASA электронное письмо с вопросом, думаем ли

мы, что получим двойную зарплату и бесплатное пиво.

— И ты?

Я смеюсь над его взглядом. Он такой уморительно, восхитительно

дразнящий. — Почему все хотели быть частью этой команды?

Он пожимает плечами. — Я не уверен, почему все остальные так

хотели. Я полагаю, потому что это сложно. Много рискованных и

высокодоходных проектов. Но для меня это было... - Он смотрит в

окно, на кленовое дерево в кампусе ЛРД. На самом деле, нет: я думаю, он смотрит вверх. На небо. — Это просто было похоже на... - Он

прерывается, как будто не уверен, как продолжить.

— Как будто это было так близко к тому, чтобы оказаться на Марсе?

С марсоходом? - спрашиваю я его.

Его взгляд возвращается ко мне. — Да. - Он кажется удивленным.

Как будто мне удалось выразить словами что-то неуловимое. — Да, именно так.

Я киваю, потому что понимаю. Идея помочь построить что-то, что

будет исследовать Марс, идея возможности контролировать, куда он

отправится и что он будет делать... это и для меня тоже.

Несколько секунд мы с Иэном молча изучаем друг друга, оба слабо

улыбаемся. Достаточно долго, чтобы идея, которая вертелась у меня в

голове, закрепилась раз и навсегда.

Да. Я собираюсь сделать это. Прости, Мара. Мне слишком

нравится твой кузен или кто-то в этом роде, чтобы отказаться от

этого.

— Хорошо, у меня есть для тебя вопрос о карьере. Чтобы спасти

наше информационное интервью.

— Валяй.

— Итак, я заканчиваю аспирантуру, что займет у меня ещё около

четырех лет.

— Это долго, - говорит он, его тон немного неразборчив.

Да, это похоже на вечность. - Не так уж и долго. Итак, я

заканчиваю университет и решаю, что хочу работать в NASA, а не на

какого-нибудь чудаковатого миллиардера, который относится к

исследованию космоса так, будто это его домашнее средство для

увеличения пениса.

Иэн страдальчески кивает. — Мудро.

— Что поможет мне выглядеть сильным кандидатом? Как выглядит

отличный пакет документов?

Он обдумывает это. — Я не уверен. Для своей команды я обычно

нанимаю внутренних сотрудников. Но я почти уверен, что у меня всё

ещё есть мои материалы на моём старом ноутбуке. Я могу отправить

их тебе.

Хорошо. Идеально. Отлично.

Открытие, которую я ждала.

Мой пульс учащается. В нижней части моего живота разливается

тепло. Я наклоняюсь вперед с улыбкой, чувствуя, что наконец-то я в

своей стихии. Это, это то, что я знаю лучше всего. В зависимости от

того, насколько я занята учебой, работой или просмотром K-драм, я

делаю это примерно раз в неделю. Что означает довольно много

практики. — Может быть, я могла бы прийти к тебе? - говорю я, находя золотую середину между комичным предложением и " Давай

соберемся вместе, чтобы поиграть в "Карты против человечества".

— И ты мне покажешь?

— Я имею в виду в Хьюстоне. Мой ноутбук в Хьюстоне.

— Значит, ты не привез свой ноутбук 2010 года в Пасадену?

Он улыбается. — Знал, что что-то забыл.

— Конечно, забыл. - Я прямо смотрю ему в глаза. Наклоняюсь на

полдюйма ближе. — Тогда, может быть, я всё ещё могу прийти к тебе, и мы могли бы заняться чем-нибудь другим?

Он смотрит на меня наполовину озадаченным взглядом. — Чем

именно?

Я поджимаю губы. Хорошо. Возможно, я переоценила свои навыки

флирта. Но так ли это? Я так не думаю. — Правда? - спрашиваю я, забавляясь. — Неужели я настолько плоха?

— Прости, я не понимаю. - Выражение лица Иэна - сплошное

замешательство, как будто я только что внезапно начала говорить с

австралийским акцентом. — В чем плоха?

— В том, что подкатываю к тебе, Иэн.

Я могу точно, точно определить момент, когда смысл моих слов

проникает в языковую часть его мозга. Он несколько раз моргает.

Затем его большое тело замирает в напряженной, невозможной, вибрирующей манере, как будто его внутреннее программное

обеспечение буферизуется через непредсказуемый набор обновлений.

Он выглядит абсолютно, почти очаровательно озадаченным, и мне

что-то приходит в голову: Я завязывала флиртующие разговоры с

десятками парней и девушек на вечеринках, в барах, прачечных, спортзалах, книжных магазинах, на семинарах, на забегах с

препятствиями по грязи, в теплицах - даже, по одному памятному

случаю, в приемной планового родительского дома, и... никто никогда

не был таким бестолковым. Никто. Так что, возможно, он просто

притворялся, что не понимает. Может, он надеялся, что я отстану.

Дерьмо.

— Мне жаль. - Я выпрямляюсь и откатываю свой стул назад, давая

ему несколько дюймов пространства. — Я причиняю тебе неудобства.

— Нет. Нет, я... - Он наконец-то перезагружается. Качает головой. —

Нет, это не так, я просто...

— Немного напуган? - Я ободряюще улыбаюсь, пытаясь дать

понять, что всё в порядке. Я могу принять отказ. Я уже большая

девочка. — Всё в порядке. Давай забудем, что я что-то сказала. Но как

только вернешься домой, отправь мне по электронной почте пакет