— Что вам угодно, сударь? — надменно вскинув бровь, поинтересовалась Клара.

— С прошлой нашей встречи я мечтал увидеть вас вновь, миледи, — с восхищением произнёс мушкетёр, одарив девушку одной из своих самых очаровательных улыбок.

Та лишь хмыкнула. Нет, она определённо не собиралась покупаться на эти льстивые фразы и многозначительные взгляды. Клара знала таких мужчин. Он стремится очаровать её, обаять, ввести в настоящее заблуждение, преследуя при этом исключительно свои цели. И если сначала можно предположить, что это лишь самолюбие и охотничий инстинкт, то отдавая себе отчёт в том, что он наверняка догадался уже о её связи с кардиналом, им, вероятно, движет желание насолить Ришелье.

— Вы побеспокоили меня, и я надеюсь, у вас на то есть веская причина, — отчеканила она. — Поэтому давайте не будем тратить моё время зря. Что вам нужно?

— У меня есть для вас важная информация, миледи, — немного оскорблённо ответил мужчина, разочарованный её реакцией. — На счёт кардинала.

— Если это что-то важное, дядюшка оповестил бы меня об этом лично, — раздражённо повела плечами Клара, которой уже начинала надоедать эта глупая игра. Она прекрасно знала, что мушкетёр не скажет ей ничего лестного о Ришелье, однако какова в его словах будет доля правды тоже оставалось загадкой.

— Он никогда вас об этом не оповестит, — сквозь зубы прошипел Арамис, окончательно теряя терпение. — Поверьте, вам действительно нужно это знать. Я уверен. Вы хотите это знать.

Клара удивлённо вскинула брови. Этого было более, чем достаточно, чтобы дать ей понять, о чём пойдёт речь. И мушкетёр не ошибся. Она хотела это знать.

— С чего бы мне доверять вам? — с меньшей уверенностью спросила девушка.

— Вам не стоит доверять мне, я прошу лишь поверить, — ответил ей мушкетёр, пытаясь вложить в эти слова как можно больше нужной интонации.

Девушка коротко улыбнулась.

— Прошу за мной, — сказала она, направившись в гостиную.

***

Клара закрыла за собой дверь и резко развернулась к мужчине.

— Почему вы преследуете меня? — с обречённостью в голосе прошептала она. — Неужели не могли выбрать кого-нибудь ещё? Что вы молчите? Говорите! Говорите, пока я готова вас слушать!

Арамис довольно усмехнулся.

— Лестно слышать подобный упрёк от вас, — произнёс он, коротко поклонившись.

— Оставьте вашу лесть, я на неё не поведусь, — без раздражения сказала Клара. — Что вы мне хотели сказать? Учтите, мне нужна информация, а не ваша смазливая улыбка. И меня интересует только то, что касается кардинала. Без лирических отступлений и беспочвенных обвинений. Я знаю, какой он человек, но не советую вам опускать его передо мной.

Мушкетёр немного сбавил свою улыбку.

— Вы хотите верно знать, почему я решил, что вы знакомая Адель? — с грустью в голосе спросил он.

— Для начала, я хотела бы узнать, кто она вообще такая, — хмыкнула девушка, и на её лице снова образовалось высокомерное выражение.

Арамис широко улыбнулся, и на его лице отразилось выражение нескрываемой нежности и умиления. Впрочем, так же быстро оно сменилось горечью.

— Адель жила здесь, — сказал он. — Всё время, пока была любовницей кардинала. Он полностью содержал её, щедро платя за её «услуги». Мы познакомились совершенно случайно, но с тех пор я не могу забыть о ней.

— О, прямо-таки трогательно, — напустив притворного цинизма, прокомментировала Клара. — Значит, вы пытались соперничать с ним? Как примитивно.

Мужчина остро отреагировал на такие слова. Он одарил её укоризненным взглядом.

— Поначалу да, но не потом, — его голос заметно погрубел. — Я любил её. Она была дорога мне.

— Как трофей, символ вашей маленькой победы над самим кардиналом, — Клара произнесла это самым надменным тоном, присыпав толикой насмешки. — Я уже предупреждала вас, сударь, что со мною подобное не сработает.

— Я не стремлюсь опустить или оболгать кардинала в ваших глазах. Вы неправильно меня поняли, миледи, — отчаянно заявил мужчина.

— Тогда что же привело вас сюда?

Клара вопросительно вскинула брови, больше не произнеся ни слова. Несколько секунд они упрямо смотрели друг другу в глаза не желая сдавать своих позиций. Это могло бы продолжаться бесконечно долго, но терпение Арамиса исчерпалось первым.

— Я хочу всего лишь вас предупредить, — сказал он. — Я не собираюсь переубеждать вас, миледи. Я вижу по вашим глазам, как вы преданы ему, не могу понять причины, но не осуждаю. Просто подумайте сами: Адель была с ним, она была очень близка ему, пусть только телесно, потому что я не верю, что в этом камне ещё могут оставаться хоть какие-нибудь чувства, но она исчезла. Понимаете? Она пропала без следа. И у неё остался мой мушкет. Я не знаю, стоит ли придавать этому значение, но теперь я даже не уверен, жива ли она.

Клара невольно приоткрыла рот от удивления, услышав про мушкет. В её памяти тут же промелькнула недавняя картинка: она оказалась в его кабинете одна, когда кардинал был вынужден ненадолго отлучиться. Ей было откровенно нечем себя занять, поэтому она решила осмотреться. И вот среди вороха бумаг её привлёк заброшенный мушкет с резной ручкой и довольно необычным возвратным механизмом. Клара никогда особо не разбиралась в оружии в силу того, что ей попросту это было неинтересно. «Война — дело мужское», — ещё в детстве говорил ей её отец. Однако при этом с юных лет он обучил дочь фехтованию и стрельбе. На случай необходимости.

— Вы говорите, что оставили ей мушкет, — произнесла она дрожащими губами. — Какой он был? Не с резной ли ручкой и выжженным «флёр-де лис» на рукояти?

Глаза мужчины удивлённо расширились.

— Вы видели такой мушкет? — изумился он, приоткрыв рот от удивления. — Это… это именно он. Но где? Он был у Адель.

Клара замешкалась с ответом. Теперь всё становилось более, чем очевидным. Кем бы ни была Адель, её участь оказалась незавидной. С одной стороны, это было невероятно жестоко и мерзко со стороны кардинала, но с другой… Клара пыталась убедить себя, что у него просто не было выбора. Что может чувствовать человек, узнав, что его предали? К тому же такой самолюбивый и властный человек, как Ришелье. О чём думал могущественный кардинал Франции, когда обнаружил предательство прямо под своим носом? Авантюра девушки подрывала его авторитет в первую очередь в собственных же глазах. Какую он может иметь власть, если даже его любовница умудряется тайком спать с мушкетёром? И что чувствует мужчина, преданный, возможно, любимой женщиной?

Её сердце забилось чаще при этой мысли. Любил ли кардинал эту девушку? Дорога ли она была ему? Что он ощущал, когда избавлялся от неё? Клара сама боялась отвечать на эти вопросы. Ревность и страх перемешались в один бурлящий котёл, разрывая её изнутри. А что если…?

— Боюсь, мой ответ лишь подтвердит ваши опасения, — взяв себя в руки, произнесла девушка. — Ваш мушкет лежал на столе кардинала. Вероятно, он всё знает.

Арамис хотел было что-то ответить, но не смог выдавить ни звука. Он взъерошил волосы, нервно запустив пятерню в тёмные кудри.

— Он убил её, — бормотал мужчина, когда его растерянный взгляд метался по комнате. — Убил её из-за меня. Чёрт, конечно, он не мог не догадаться!

Мужчина отошёл к окну, меря широкими шагами комнату. Напряжение возрастало, и Клара сама еле сдерживала комок слёз, подкативший к горлу. Ей теперь было просто кошмарно страшно. Она догадывалась о жестокости своего покровителя, но тем не менее старалась закрывать на это глаза. Он дал ей всё, и как она может ответить ему за это неблагодарностью? Более того Клара с ужасом осознавала, что пусть ей грозила бы смертельная опасность рядом с ним, она всё равно ни за что его не оставила. Она предпочла бы принять смерть из его рук, лишь бы он не оттолкнул её, не бросил, не оставил. Это было жутким чувством.

— Теперь вы понимаете, что я хотел вам сказать? — резко спросил Арамис, вернувшись к ней. — Вам нужно бежать, Мари, бежать как можно дальше от него, пока не стало слишком поздно. Поймите уже, что вы обманываетесь. Он не тот, кем вы его считаете.