На Кота Нуара собственной персоной. После того-самого-инцидента он заглядывал ещё пару раз, но они не обсуждали произошедшее и в общем вели себя, как хорошо знакомые друзья.

Она помнила, что они на самом деле должны быть знакомы в реальной жизни, как они вывели раньше. Но думать про это даже не пыталась: осознавала, что бесполезно. Да и не хотелось ей получать очередную порцию головной боли, если честно. Она вообще не любила боль, в любом её проявлении.

— Принцесса, занята? — поинтересовался Кот, когда Маринетт открыла окно.

Он скользнул внутрь и сразу же снял свои сапоги. К ним, конечно, грязь не приставала, но Маринетт успела приучить Нуара к тому, что в её комнате обязательно нужно разуваться, если не происходит ничего особого опасного вроде нападения акумы.

В противном случае Маринетт обещала использовать грозное оружие — пульверизатор. Так что или Кот разувался, или Маринетт пшикала на него до тех пор, пока он не разувался.

— Ну, не особо, — Маринетт зевнула и распустила уставшие от хвостиков волосы. — Воевала с химией, но я, кажется, проигрываю. Садись куда-нибудь, я сейчас принесу нам что-нибудь перекусить. Ты голоден?

— Я всегда голоден, — рассеяно ответил Нуар.

Маринетт хмыкнула и пошла на кухню. В холодильнике не было ничего особенного, зато в духовке стоял рыбный пирог про который, судя по всему, забыли. Не мудрено, учитывая, что у родителей очередные пиковые дни: в их пекарню пристрастился забегать на перекус Кот Нуар. Который «всегда голоден», да. Ну, а вслед за Котом Нуаром наведывалась армия фанатов и фанаток всех возрастов.

Пирог быстро разогрелся в микроволновке, из холодильника Маринетт достала пакет холодного молока. Для стаканов или столовых приборов места в руках не нашлось, так что девушка просто положила поверх пирога нож: и выпечку разрезать на куски, и от молока уголок отрезать. Удобно.

Кот угощение принял с большой охотой, но ел как-то вяло. Зелёные глаза у него то и дело косились в сторону фотографий Адриана на стене. Маринетт ничего не говорила про подобную подборку, но за Нуаром следила уголком глаза: спросит или всё-таки промолчит? Он каждый раз смотрел на фотографии Агреста, и каждый раз никак их не комментировал, хотя явно хотел.

Расправившись с пирогом и выпив практически весь пакет молока, Нуар небрежно закинул руки за голову и как бы между делом поинтересовался:

— Так этот парень, как его… Агриан Адрест, да?

— Нет. Адриан Агрест.

— М, да, он. Он тебе, типа, нравится?

Маринетт посмотрела на фотографии и дёрнула уголком губ.

— Типа нравится. Хотя лучше будет сказать, что я его люблю.

— А меня?

Поза Кота, хотя и оставалась показательно-небрежной, всё же стала напряжённой. Мышцы под чёрной волшебной тканью словно закаменели, дыхание Нуара замедлилось и практически исчезло, а запах мороза стал ещё сильнее. Кот, к удивлению Маринетт, начал очень сильно нервничать.

Она осторожно коснулась его плеча, мягким жестом вынуждая опустить руку. Потом вторую. Погладила ладонью по запястьям и очертила кончиками пальцев отчётливо различимо выступающую вену на предплечье.

— Я люблю тебя, Кот Нуар, — совершенно спокойно призналась она. — Немного иначе, чем Адриана, но определённо люблю.

— И… как давно?

Она не смотрела в зелёные глаза, полностью сосредоточившись на вопросе и мужских руках.

Как давно? Как давно она поняла, — приняла, Маринетт, давай не будем врать, — что любит Кота Нуара?

— Не знаю точно. Недели две или три назад, наверное. Может чуть меньше. Я, знаешь ли, день своего осознания не отмечала в календаре красным кружочком.

Она подняла голову и наконец посмотрела на Кота. Нуар хмурился, но не от боли, как обычно, а от кипучей мыслительной деятельности. Маринетт буквально могла разглядеть, как мечутся разношёрстные вспышки осознания и мыслей в кошачьей голове, если начинала вглядываться в яркие неоновые радужки.

— Знаешь, когда был акума-гей, ты меня швырнул на крышу, — зачем-то сказала Маринетт. — Я ушиблась.

Нуар удивился.

— Что, правда? Я вообще ничего не помню, а съёмки нет, потому что у Альи, наконец, проснулся инстинкт самосохранения, и она не стала выходить к этому одержимому.

— Слава всем существующим богам, — Маринетт закатила глаза.

— Да… тебе было больно?

— Немного. Хотя скорее мне было обидно, что ты так со мной обошёлся.

Кот склонил голову к плечу и прищурился.

— Обидно? Знаешь, мне раньше мама говорила, что обида — это синяк души. А синяки она мне целовала, чтобы не болели…

Маринетт улыбнулась. Её мама тоже целовала ей разбитые коленки в детстве. Это было приятно и очень по-домашнему.

— И как же ты будешь целовать душу, Кот Нуар? Я не знаю ни одного способа, чтобы…

— Я знаю.

Он придвинулся к Маринетт ещё ближе и склонился к ней. Достаточно медленно, чтобы Дюпэн-Чэн смогла отстраниться, если бы она захотела.

Поцелуи с Котом Нуаром были самой естественной вещью, которую она когда-либо делала, и у Маринетт даже мысли не возникло о том, чтобы помешать её котёнку целовать её.

========== Глава 20 ==========

Комментарий к Глава 20

Хэй, спасибо за ожидание! Ваши лучи добра помогли мне дописать.

А ещё спасибо за пару донатов. Ребята, вы просто делаете мой день. Это отличный подарок.

Приятного чтения.

Алоха!

День Адриана обещал быть интересным, — в хорошем смысле, наконец-то, — с самого утра.

Во-первых, из-за болезни мадам Бюстье он выспался, и даже Плагг не стал будить своего подопечного извечными требованиями сыра, развлечений и пароля от wi-fi. Квами-котёнок, на удивление, спокойно пролежал всё время, что Адриан спал, на подушке рядом с его головой. Неслыханная щедрость от существа, которому сон был не нужен.

Спокойно проснувшись в начале одиннадцатого, Адриан с удивлением понял, что ему не нужно никуда спешить. От физкультуры в школе он был освобождён с самого поступления, чтобы «не испортить лицо ненароком», как говорил отец. А кроме предметов мадам Бюстье и той самой физкультуры по четвергам у него ничего и не было.

Нет, конечно, раньше он ещё посещал множественные фотосессии, но их в последнее время также стало совсем мало. Журналы и студии всё ещё звали Агреста-младшего как приглашённую модель, но из-за болезни отца работать так же много, как раньше, Адриан уже не мог. Габриэль и Натали оказались заняты здоровьем первого и решили немного пожертвовать популярностью самой известной парижской модели. Не то чтобы Адриан был против.

Ему нравилось просыпаться по утрам с осознанием того, что целый день он может провести так, как ему захочется. Что нет забитого под завязку расписания, не надо никуда ехать, не надо ничего делать. Можно предаваться безделью, как самый настоящий подросток.

Или же можно… прогуляться? Нацепить кошачьи уши и прыгать по крышам, делать головокружительные пируэты, вопить от восторга и ощущать искреннюю радость Плагга от их совместных полётов и бега. Может быть, они найдут Ледибаг. Хотя, зачем искать, если можно её просто позвать?

— Плагг, — позвал Адриан.

Котёнок сладко потянулся на подушке и лениво приоткрыл неоново-зелёный глаз.

— Чего тебе, пацан?

— Как насчёт трансформации? Я ненадолго, только позову миледи гулять.

Плагг фыркнул, от чего усики на его голове забавно дёрнулись.

— Ага, ненадолго. А если она согласится? Тогда будет уже не просто долго, пацан, а очень долго, ты так не думаешь?

— Пожалуйста?..

Квами потянулся ещё раз и взлетел в воздух. Остановившись перед лицом Адриана на расстоянии вытянутой руки, котёнок совсем по-человечески скрестил лапки.

— Нет-нет, так дела не делаются, пацан. Давай поговорим более по-деловому. Что ты можешь мне предложить за трансформацию без веской причины?

Адриан надулся, как маленький ребёнок. Квами на это тихонько захихикал: такие «торги» были между ними в порядке вещей, и мальчишка давным-давно прекратил обижаться на Плагга за них. Только и стоило всего один-единственный раз поговорить на эту тему и рассказать о том, что Плаггу просто нравится выторговывать камамбер, который он получил бы в любом случае.