— Ледибаг, прости!

Он дёрнулся вперёд, но Ледибаг оказалась быстрее. Она натянула леску и выпрыгнула из окна, удаляясь от дома Агрестов с максимальной скоростью. К счастью, она запомнила адрес, где бушевала акума, и даже знала, куда нужно бежать.

В груди у неё пульсировала крошечная звёздочка злости. Практически искорка, которая в любой момент может рвануть во все стороны — стоит только отпустить контроль и расслабиться.

Подоспевшему Коту она только кивнула, будучи не уверена, что с её губ не сорвётся что-нибудь едкое и злое. Вот уж Нуар точно не виноват в её состоянии, и страдать от её ядовитого языка не будет. Не заслуживает он такого дерьмового отношения.

Нуар, кстати, был очаровательно-смущённым и, наконец, очень милым. Ещё одна причина, по которой Коту не стоило бы портить настроение, по мнению Маринетт.

— Ледибаг? — позвал Кот во время очередного прыжка.

Ледибаг только предупреждающе подняла ладонь, и Кот не стал продолжать расспросы. Он бы, может, попытался бы её как-то утешить, как всегда делал, но не сейчас: у них впереди была достаточно опасная акума. Это было ещё одно правило Чудесных. Сначала одержимые, потом разговоры и всё остальное.

В бой пришлось влетать без какого-либо плана и перерыва: рядом с одержимым оказалось слишком много людей. Детей в том числе — кажется, неподалёку до начала акуманизации проходил то ли утренник, то ли экскурсия. И теперь мужчина под влиянием демона истерически хохотал, пока его жгуты-провода обвивали несколько детских тел.

Ледибаг увидела это издалека. Искрящиеся провода были толще человеческой руки, чёрные, маслянисто-блестящие. Судя по всему, сила сдавливания у них была высокой: одно из обугленных тел оказалось попросту разделено пополам. Ледибаг ещё успела отметить, что жертвой стал ребёнок, — слишком маленькое чёрное тело, от которого пахло углём и жареным мясом, — прежде чем жгут потянулся за следующим верещащим человечком.

Ледибаг затормозила прямиком на фонаре и замахнулась йо-йо. Игрушка устремилась вперёд, леска обмоталась вокруг ближайших к одержимому детей и, обвив их, вытянула из-под захвата. В момент, когда йо-йо захватило детей, Ледибаг ощутила судорогу.

К счастью, она не была такой уж сильной, хотя и распространялась по всему телу. И она определённо прекратилась, когда обвитые леской дети оторвались от асфальта.

— Вокруг ток! — крикнула Ледибаг Коту. — Не наступай рядом с акумой!

Что же, стало ясно, почему люди рядом с акумой не пытались убежать: их просто закоротило. Напряжение было не очень высоким, но достаточным, чтобы лишить людей возможности уйти.

Нуар кивнул и бросился вперёд, чтобы вытянуть из зоны поражения молодую женщину с коляской. Ледибаг огляделась по сторонам и нахмурилась. Детей она отпустила в отдалении: неравнодушные граждане тотчас похватали малявок на руки и припустили от опасного места.

Итак, отлично. Здесь реально пахло, как в помеси коптильни и горящей мусорки: шашлыком, горелым пластиком и палёными волосами. Запах бил в нос и вызывал тошноту, к которой Ледибаг, признаться, уже начинала привыкать. Всё равно постоянно испытывает её. То из-за травм головы, то из-за ароматов и происходящего вокруг, то из-за нервов.

Так или иначе, Маринетт в последнее время постоянно тошнило. Она даже немного похудела: сложно есть, когда желудок буквально отвергает пищу. В другие же моменты, когда ей удавалось поесть, она запихивала в себя столько еды, сколько вообще мог вместить её несчастный организм. Хорошо ещё, что волшебство сглаживало неприятные моменты, и Маринетт не страдала от язвы, гастрита и кучи прочих неприятностей.

Одержимый стоял недалеко от трансформаторной будки и не собирался от неё отходить. Не мудрено: те провода, которыми он атаковал всех вокруг, тянулись именно оттуда. Куда же акума денется без своего оружия?

Земля вокруг будки заметно искрила. Яркие голубые вспышки появлялись то тут, то там, перепрыгивая с мелкого мусора на обугленные тела и обратно. Искорки скользили по проводам и путались в стоящих дыбом волосах одержимого, совершенно не нанося ему никакого вреда. На мужчине был ярко-жёлтый костюм со стилизованными голубыми молниями, как в комиксе.

По мере увеличения радиуса от одержимого искорок на земле становилось меньше. Обугленных трупов, между прочим, тоже. Зато появлялись вполне живые, но замершие в странных позах горожане. Все как один — испуганные, шокированные, со вздыбленными из-за напряжения волосами. Неподвижные.

Нуар прыгнул на фонарь рядом с Ледибаг и вцепился в напарницу. Места было слишком мало, чтобы герои спокойно стояли, так что Кот буквально впечатал себя в девичье тело, лишь бы не свалиться. В одной руке он держал свой шест, другой обнимал Ледибаг за талию.

— Я вытянул кого мог, — мрачно сказал Кот. — До остальных не дотягиваюсь. Возможно, твоё йо-йо?..

Ледибаг скосила глаза на напарника и нахмурилась. Одержимый обхватил наэлектризованными жгутами следующую жертву, женщину с ярко-рыжими волосами, и сдавил её тело.

Раздался треск. Полыхнуло ярко-голубым. Запах жжёных волос и горелого мяса ударил по обонянию.

Тошнота, напротив, прошла, будто бы её и не было.

Кот сильнее прижал к себе напарницу и поднял верхнюю губу в оскале. Нуар не сводил бешеных глаз с одержимого, явно желая размозжить поддавшемуся акуме голову. Кот всегда бурно реагировал на чужие страдания, не то, что Маринетт.

Акуманизированный потянулся проводами к следующей жертве. Нуар напрягся и слегка согнул колени. Отвёл шест немного назад и положил большой палец на одну из кнопок на волшебном оружии. Тяжело заворчал, как опасный хищный кот.

Ледибаг вцепилась в его пояс и чувствительно ущипнула за бок. Рычание задохнулось, а Нуар обратил, наконец, внимание на напарницу, а не на акуму. Взгляд у него был растерянный и капельку раздражённый. Светлые волосы оказались взъерошены больше обычного; виновато было, конечно же, электричество.

— Это то, с чем надо мириться, — жёстко сказала Ледибаг, щуря холодные глаза. — Прекращай маяться дурью.

— Его надо победить, и как можно быстрее.

— Мы этим и занимаемся.

Кот встряхнулся и выдавил из себя ухмылку. Бледную и слабую.

Ну, хоть что-то.

Говоря откровенно, у Ледибаг не было ни одной мысли о том, что делать дальше. Они с Котом несколько раз сражались против акум, использовавших электричество. Единственное, что Ледибаг вынесла из этих боёв было то, что она чертовски плохо реагирует на ток. Даже малейшего заряда было достаточно, чтобы её мышцы начинало сводить, и судороги могли держаться довольно долго. Это мешало использовать йо-йо и говорить. Соответственно, были проблемы с Супер-Шансом и Исцелением.

Наученная неприятностями, Ледибаг сразу использовала Супер-Шанс. Лучше уж сейчас получить заряд удачи, чем потом заикаться и пытаться выдавить из непослушной глотки нужные слова.

Выпала монетка. Обычное евро.

— И что я должна с этим делать?

В монохромном мире Ледибаг не было никаких подсказок, так что монетку пришлось просто зажать в кулаке.

— Может, отдашь мне? — предложил Кот. — А что? У меня есть кармашки, не потеряю.

— Нет уж, пусть будет у меня.

— Ох, миледи, не радуешь ты меня пуррдарочками.

Ледибаг закатила глаза и одновременно с этим ощутила волну стыда. Надо было всё-таки поспешить с подарком для Нуара и доплести, наконец, его талисман удачи. А вот штаны Адриана могут и подождать: Маринетт была слишком разозлена на любовь всей её жизни и пока не могла уверенно сказать, что сможет сшить что-то для него.

Терапия, видите ли. Людям нужна терапия!

Кто-нибудь когда-нибудь подумает о Маринетт?

— Миледи, — Кот легонько сжал когтистую руку на её талии. — Сначала акума.

— Потом разборки, — кивнула Ледибаг. — Ладно, Котик, давай-ка попробуем что-нибудь сделать с этим одержимым.

Они спрыгнули с фонаря в разные стороны, обходя акуму по достаточно большому радиусу. Ледибаг чувствовала, как гудит и вибрирует под ногами земля и видела, как в каких-то метрах впереди из разломов в асфальте выскакивают крошечные электрические разряды.