– О да. Похоже, я лучше тебя самого знаю, зачем ты туда ездишь. И что должен делать.

Это какая-то шутка? Сегодня какой-то особенный день, когда все решили меня достать под лозунгом «Мы знаем все лучше тебя»? Сначала Мэри со своими советами, как я должен относиться к вампирам, потом Руди со своими догадками, а теперь еще и Дастин.

– Джон, – Дастин на секунду опустил глаза, а когда поднял их, то властная маска спала и передо мной оказался просто давний друг. – Что с тобой происходит?

– А что со мной происходит? – удивился я.

Он тяжело вздохнул, его глаза бегали по моему лицу, будто он пытался решить: я действительно не понимал или притворялся. Но я и правда был в замешательстве.

– Наверное, у меня не получится сделать этот разговор легким, – лицо Дастина напряглось, он снова стал тем, кем его сделала судьба против его воли, не дав права выбора. – Прекрати ездить к Гербертам.

– Это еще почему?

– По-твоему, мало причин?

– Назови хоть одну.

– Я назову несколько, – твердо сказал Дастин, подавшись вперед. – Во-первых, ты сам виноват, что разрешил Мэри ездить в их дом, и раз ты решил доверить им ее, то думаю, найдется тот, кто отвезет Мэри домой. Если у тебя много свободного времени, я найду тебе занятие. У нас достаточно работы.

Я сжал челюсть так сильно, что еще немного и услышал бы хруст зубов. Дастин не обращал внимания на мою реакцию:

– Во-вторых, ты можешь сорваться. Нам нужны Герберты, нравится это стае или нет. Не хотелось бы, чтобы ты их разорвал, если кто-то снова спровоцирует тебя.

Конечно, Дастин знал о случае с Крисом. В тот вечер, когда упырь намеренно провоцировал меня, заставляя наброситься на него, стая удостоверилась, что Джордж не был откровенен со своей семьей. Они не знали, почему им разрешили жить на нашей земле, раз пытались ввязаться в драку с оборотнем. Но вот что интересно: посвятил ли Джордж Лексу в детали нашего договора?

– В-третьих, – продолжил Дастин, немного понизив голос. – Мы оба знаем, что Мэри далеко не главная причина твоих визитов.

Я буквально услышал щелчок в груди, будто кто-то переключил тумблер. Огонь обжигал кости, норовя вырваться наружу. Но я хорошо умею себя контролировать, поэтому задал вопрос, глядя в глаза Дастину. Пусть скажет мне это в лицо.

– И откуда же ты знаешь?

– Да, я следил за твоими мыслями, – быстро ответил Дастин, его голос даже не дрогнул. – Ты это хотел услышать? Мое признание? – я скривился от его слов. В этой жизни никому нельзя верить. Дастин опустил глаза, рассматривая свои подрагивающие ладони. – И это главная причина, почему ты не должен ездить к вампирам. Ты стал одержимым, я не понимаю, как и почему, но могу догадываться.

Я не знал, что разозлило меня больше – то, что Дастин не сдержал слово и проник мне в голову, или то, что он делал собственные выводы и лез не в свое дело. Он не имел права вмешиваться в личную жизнь оборотней. Часы за спиной жутко раздражали, стрелки монотонно выбивали ритм, пока я рассматривал лицо друга, для которого сдержать обещание оказалось непосильной ношей.

– Во-первых, Дастин, – спустя некоторое время я первым прервал тишину, говоря тихо, но уверенно. – Думаю, не стоит тебе напоминать, как ты обещал не лезть мне в голову. То, что происходит в моих мыслях, – это мое личное дело, и если я не обращаюсь к тебе, значит, тебя это не касается. Во-вторых…

– Это касается всей стаи, Джон! – перебил меня Дастин.

– Во-вторых, – спокойно продолжил я, не обращая внимания на неожиданную вспышку злости у Дастина, хотя злиться в этой ситуации должен был я. – Я прекрасно себя контролирую. В-третьих, я не одержим. Так что ни одна из твоих причин не кажется мне серьезной.

Не желая больше находиться в этом помещении и терпеть попытки Дастина промыть мне мозги так, как ему хочется, я поднялся и направился к выходу.

– Стой, – тихо сказал он, и я не мог не послушаться.

Я остановился у двери, но к Дастину не повернулся. Вот так просто, одним тихим словом он подчинил себе мою волю. Я чувствовал, что Дастин сверлил мне затылок, слышал, как он нервно сопел и сжимал кулаки. Минуты бежали, и я просто ждал, когда он позволит мне уйти. Быть невластным над своим телом – ужасно. Раньше это здорово выручало, когда ты не можешь обернуться, найти путь назад, снова стать человеком. Но эти времена для меня давно прошли, и теперь я боролся с яростью, чтобы не воспламениться. Как он смеет мною управлять?

– Джон… – начал он шепотом. – Как ты умудрился влюбиться в вампира, скажи мне?

Я вздрогнул, услышав эти слова. Из уст другого человека они казались настолько реальными, будто я мог потрогать их, ощутить физически. Сердце странно защемило, незнакомое чувство волной прокатилось по телу.

– Я, конечно, понимаю, она красивая и все такое, но… Это же ты, Джон! Понимаешь? Была бы она просто красивой девушкой, а не вампиром…

– Да при чем здесь это? – рявкнул я, быстро повернувшись к Дастину. От неожиданности он вжался в стул. – Неужели ты думаешь, я просто повелся на внешность? Что за бред?

– Ну а почему тогда?

Я открыл рот, чтобы ответить, но осекся. Почему? Как можно назвать причину, по которой ты влюбляешься в человека? Тебя просто тянет к нему и все. К голосу, к запаху, ко всему, что связано с ней. Сильная снаружи, но хрупкая внутри. Неважно, что она оказалась на другой стороне. Лекса не вампир. Я чувствовал это, видел, знал. То, что делала она, не каждый оборотень способен сделать.

– Она… особенная, – прошептал я, просто потому что нужно было дать ответ. – Она – другая, не такая, как все вампиры. Ты не видишь?

Дастин молча наблюдал за мной, а я искал еще аргументы, пытался наконец-то осмыслить, что я влюблен в нее. У меня хватало смелости это признать, но что теперь делать с этой информацией, если Лекса даже не выходит ко мне.

– И все же, она – вампир, – подытожил Дастин, выдернув меня из мыслей о ней.

– Но ведь это не совсем так, – покачал головой я, неспешно направляясь к столу. – Ты сам видел, что она может быть одной из нас. Какой вампир на такое способен?

Дастин вздернул бровь:

– Может. Но кто она сейчас? Если у Лексы есть выбор, тогда почему она выбирает быть вампиром? А?

Вопрос Дастина был полностью обоснован, я и сам часто им задавался. До того, как получил ответ от Лексы. Месяц назад, стоя на скале, она призналась, что хотела бы стать человеком, но это непозволительный в ее ситуации эгоизм, как вампир она способна сделать гораздо больше. Спасать, защищать людей. Так мыслили оборотни, не вампиры.

– У нее достаточно причин, – я передумал садиться рядом с Дастином и принялся расхаживать по гостиной. – Такие способности, как у нее, у оборотней не проявляются. Что толку ей становится волком, если вампиром она может гораздо больше? Особенно сейчас, когда нам открыто объявили войну.

– Я все прекрасно вижу, Джон. Но тебе нужно от нее отстраниться, – я замер и в упор уставился на Дастина. Он кивнул: – Да, нужно. Я не знаю, зачем это ей, что она пытается сделать и каким образом, но очевидно одно: то, что с тобой происходит, – это неестественно, ненормально. Понимаешь?

– Нет, не понимаю, – насторожился я. – Что ты хочешь этим сказать?

Дастин тяжело вздохнул, облокотился на стол и уставился на свои руки.

– Я хочу сказать: то, что она нам показывала, – это далеко не все ее умения. Я думаю, она каким-то образом тобой манипулирует, чтобы подобраться поближе к стае.

– Это бред! – зарычал я, больше не в силах держать эмоции под контролем. Дастин предостерегающе на меня посмотрел. Моя кожа не дымилась, но Дастин точно ощутил жар, который я излучал. Я сделал глубокий вдох. – Она не манипулирует мной, и если бы ты внимательнее следил за моими мыслями, то наверняка увидел бы, что Лекса вообще избегает меня.

Дастин нервно усмехнулся и покачал головой. Меня охватывала злость. Не из-за того, что Дастин лезет не в свое дело или вломился мне в голову, перебрав все мысли, а потому что нечестно после всего, что Лекса сделала для стаи, сомневаться в ее искренности и все еще подозревать.