Община решала, кто пойдет рекрутом в армию. Надо сказать, так избавлялись от проблемных, у хорошего справного мужика сына в армию не ушлют. Надо ли говорить, что потом с такой армией начались очень большие проблемы. Кем были те бунтующие солдаты, которые весь Петроград заплевали семечками? А вот как раз эти самые – дети пьяниц и бузотеров.

Община до начала 20 века (вообще, после событий 1905 года административные права общины сильно урезали) имела право своей властью ссылать в Сибирь. Мы упоминаем бесправие крестьян и беспредел помещиков – а нет желания поговорить про вот это? Про коллективный беспредел самих крестьян, его корни и его последствия.

Общим местом в литературе, что документальной, что художественной стало связывание революций 1905 и 1917 года с бесправием крестьян и вековым угнетением помещиков. Но ведь крепостное право было отменено в 1861 году. И с того момента до революции 1917 года прошло более пятидесяти лет, сменилось поколение. А вот с общиной – государство начало бороться с 1906-1907 годов и до конца так и не доборолось. Не стоит ли предположить, что именно в недостатках общины кроются корни постигших нас потрясений?

Что произошло в 1861 году? Я бы сказал, чего не произошло. Не произошло освобождения крестьян. Им не предоставили личные экономические и политические права. Просто на смену помещику пришла община. Крестьяне теперь были в рабстве друг у друга.

Сталинский режим – имеет намного большее сходство с общинным рабством, чем это кто-то и когда-то признавал. В чем было это сходство?

Отсутствие права на перемещение и уход в город – крестьянин был прикреплен к колхозу, у него не было права получить паспорт и уйти в город

Барщина на государство, трудодни.

Общинный способ самоорганизации – колхоз, то есть что-то вроде артели. Из колхоза нельзя выйти и забрать имущество. Разница была в навязанной сверху фигуре председателя – но за него формально все же голосовали.

Фигура Сталина как «отца народа» – этот архетип очень понятен именно крестьянам, вышедшим из таких вот семей. Отец – царь и Бог в семье, его решения не обсуждаются, на него нельзя пожаловаться. В семье у тебя нет никакого личного имущества, все – семейное. Произведенный тобой продукт тоже принадлежит семье.

Самое главное – этика неравенства. В общине тебя тоже никто не угнетает, нет какого-то хозяина, помещика, с кем можно бороться. Но и прав – нет. Права у тебя отняли такие же крестьяне, как ты сам, ты одновременно и раб и хозяин.

Вот эта ситуация – невидимого «рабства без хозяина», саморабства, взаимного рабства – она намного сквернее, чем отношения классического крепостничества или феодализма и даже римского рабства. Против гнета феодалов можно и нужно бороться – но как бороться против гнета общества? Таких же, как ты? СССР в своем начальной итерации и был как раз общиной, чьи нормы и правила были перенесены на всю страну. Равно как и поздний СССР – был страной, где боролись не столько против государства, сколько против общества. У тех, кто боролся – появлялся специфический, нигде больше не проявлявшийся признак – ненависть к собственному народу. Значительная часть диссидентов ненавидели народ. Не диктатора, не партию – народ. И мы видим, почему. Страна рабов, страна господ – может, это определение станет понятнее, если увидеть что русский крестьянин был одновременно и рабом и господином. И это сказывается до сих пор – начиная от заборов по три метра и поиска «курортов без русских» и заканчивая провалами попыток построить гражданское общество. Каждая попытка ввести какой-то контроль со стороны общества – вызывает радикальное отторжение и недоверие очень у многих. Некоторым контроль со стороны государства кажется более приемлемым чем общественный…

Так что коллективная русская травма, сделавшая сталинизм возможным – она есть. Но не там где ее обычно ищут. Ее надо искать в последних пятидесяти годах существования общины.

1915 год – год первого сталинского процесса. Нет, я не шучу и не передергиваю. Принято считать, что первым большим процессом сталинского типа было «Шахтинское дело» – я же считаю таковым дело Мясоедова – Сухомлинова 1915-1917 годов. Ниже я это докажу – но обо всем по порядку.

Почему то историки, изучая сталинизм как явление – неразрывно связывают его с личностью самого И.В. Сталина и резко отделяют время его правления от того что было до него и после него. И еще более резко отделяют действительность СССР от действительности Российской Империи. Как будто в 1937 году – всем жителям страны Советов было максимум по двадцать лет и они не имели никакого жизненного опыта, кроме того который получили в СССР. И как будто бы Сталину и Ежову было по двадцать лет, как будто они не родились и не выросли в Российской Империи и не получили в ней самый важный, детский и подростковый опыт.

В то же время мы, живя в наше время – видим своими глазами, что независимой демократической и капиталистической России двадцать пять лет – но у нас по-прежнему существует советский человек, живя и совершая поступки в соответствии со своим опытом. И этот советский человек проявляется в нас буквально на каждом шагу. При этом – нас от Советского Союза отделяет лихолетье девяностых – но оно нас не изменило. Точнее, изменило, конечно, но не всех и не кардинально.

Так почему же мы думаем, что в 1937 году было как то иначе? И не стоит ли нам поискать истоки этого страшного времени во временах молодости тех, кто в зрелости своей надел ежовые рукавицы и пошел искоренять контру? Не там ли – они набрались этого специфического сочетания наивной, нерассуждающей веры в самое страшное – с готовностью применять страшное, разнузданное насилие для массового искоренения этого страшного. А откуда взялось сталинское общество? Эти люди, которые искренне верили, что те, кто еще вчера стоял на Мавзолее – на самом деле агенты американской, немецкой, британской, польской, бурундийской разведок? Что существуют группы заговорщиков, которые опрыскивают кабинеты парами ртути, распространяют бациллы холеры, делают вредительские взрывы на шахтах и заводах, портят крупный рогатый скот вредительским образом.

Как то очень легко мы поверили, что один Сталин и его ближайшие соратники – способны ни с того ни с сего ввергнуть народ – богоносец в чернейшие времена охоты на ведьм. Что один Сталин – способен всего за несколько лет создать систему общенационального террора. Сделать морально здоровых людей Великими Инквизиторами.

Так вот.

Дело полковника Мясоедова – началось и закончилось в 1915 году. До этого – жандармский полковник Сергей Мясоедов вел интересную и насыщенную жизнь. Он долгое время был начальником пограничного пункта в Вержболово, через который потоком шла самая разная контрабанда. У него были дорогие ружья и автомобиль Даймлер-Бенц (по современным меркам Мерседес – 600). Но непонятно – то ли он это купил на взятки, то ли на приданое супруги – еврейки. Жениться на еврейках для жандарма тогда было предосудительно.

В мирные времена – Мясоедов был приглашен на охоту лично кайзером Вильгельмом. По мнению немецких контрразведчиков – он совмещал охоту со шпионством (в пользу России), а контрразведчики ничего не могли сделать с гостем Кайзера. Мясоедов был личным врагом Столыпина и Гучкова.

Уволенный со службы он занялся бизнесом – пристроили еврейские родственники. Гучков обвинил его в шпионаже еще в 1912 году – но это был «удар от борта», на самом деле Гучков атаковал военного министра Сухомлинова. Мясоедов был приближенным Сухомлинова, организовывал отдых 65-летнего министра с его 25-летней супругой в Германии. Наверняка и что-то имел от этого, не он так его еврейские родственники. Но был ли он шпионом?

С началом войны – Мясоедов попросился в строй – и Сухомлинов устроил ему это. Лично ходил в тыл с разведгруппами, по мнению многих был полезен – но не упускал и возможности прибрать в брошенных немецких домах что-то ценное для себя. Но был ли он шпионом?