– Ну, так что? – подошел ко мне Тунин, бросая подозрительные взгляды по сторонам, – Решился? – он придвинулся совсем вплотную и на ухо зашептал, – Это, вполне может быть, наш последний шанс, – Тунин ткнул пальцем в горизонт, который явно посветлел, а снизу разрасталась яркая полоска синевы, – Дождь, скоро закончится. И войска Ограна нас настигнут. И в этот раз, настанет конец.

Я с усилием втянул влажный воздух, пропахший гнилыми испарениями. Все еще хуже, даже если останемся живы, то там дальше, начинаются Топи. Император надеется, что южане не пойдут за ним туда, но…. Но учитывая их упорство, и отсутствие сколь-нибудь организованного жилья дальше, я бы на это ставить не стал. А заодно и мерзкие болотные твари, очень ядовитые, могут вполне их и опередить. В общем, шансы выжить, стремились к нулю. А полоса яркого неба, и первый солнечный зайчик, запустили отсчет. Кто бы сказал мне, что я стану дезертиром, плюнул бы ему в морду, а то и снес бы шашкой с плеч дурную башку. Но вот, подишь ты?! Я хмуро кивнул, признавая его слова, а заодно и давая согласие.

– По одному, – удовлетворенно крякнул Тунин, – до леса, – он кивнул в сторону темной полоски деревьев слева, – и придется пешком, пропажу коней быстро заметят. И это, – он серьезно посмотрел на меня, – обязательно что-то оставь! Ружье, куртку, рюкзак. Понял?

Я утвердительно качнул головой, размышляя, с чем я был готов попрощаться? С ружьем запросто, порох уже отсырел, и им разве что вместо дубинки можно было сейчас сражаться. Но возьму я его или нет, всем без разницы, даже не заметят. Рюкзак? Там много что из разряда очень нужного, с другой стороны, если я внезапной пойду с лагеря, нацепив походный рюкзак?

      Я сдал лошадь на поруки конюхов, и прошел к уже воздвигаемым временным навесам. Снял рюкзак, и, достав из него небольшую сумку, сложил в неё самое необходимое. Поставил рядом с рюкзаком ружье, и, взяв топорик, нарочно, прошел мимо командира, помахав ему лезвием. Мол, я палки рубить пошел. Тот важно кивнул, и махнул в обратную. Понял, принял.

Земля чавкала под ногами, грозясь стащить и без неё весьма уставшие сапоги, но полоска леса стала ближе. Я различил уже не только мощные дубы, но и чахлые осинки, шепчущие на поднимающемся ветре. Меня обдало резким холодным порывом, и я зябко поежился. Кроме меня в сторону леса шли и другие. Все ли из них решили сбежать, я не знал. Да оно и к лучшему.

Лес принял меня в объятья, но лучше не стало. С крон падали крупные холодные капли, мох под ногами размок, и сапоги проскальзывали, не находя себе опоры. Да еще и по лицу, тут же что-то заползало. Я тихо выматерился, попытавшись это стряхнуть, но куда там. Из-за толстого дуба выглянул Тунин и поманил к себе. Оглянувшись через плечо, я покрепче ухватил топорик, и направился в его сторону. Он внимательно меня оглядел и довольно буркнул:

– Молодец, хвалю!

– Да, брось, – я поморщился, – Кому нас догонять? Можно было бы и лошадей взять, но толку от них в лесу нет.

– Возможно, – Тунин фыркнул, – Но лучше перебздеть, как говориться.

– Лучше, – хохотнул я, – следов не оставлять, а то когда бздишь…

– Вот знаешь?! – фыркнул он, точно зная продолжение фразы, но улыбнулся, – Иди, молча!

Я примирительно вскинул руки, и сделал жест, будто застегиваю рот на молнию. Пройдя метров пять мы вышли на опушку. Там нас ждали еще трое. И один из них был Синемордый. Я с отвращением поморщился. Нас все считали друзьями, так как все время видели вместе, хотя, на самом деле все было иначе. Проще и одновременно сложнее. Почти с самого начала службы, этот тип словно ко мне приклеился. Я его возненавидел с первого взгляда. Пытался сменить полк, казарму, даже город, но через какое-то время он снова оказывался возле. Я его даже убить пару раз пробовал, но тому невероятно везло, или он что-то знал? Мы переглянулись, скупо кивнув друг другу, и вопросительно уставились на Тунина.

– Ну что смотрите, орлы? – бодро хмыкнул он, – Полетели. Тут город есть недалече.

– А может лучше в лесу прятаться? – прошамкал один из трех, рослый детина с красным платком на шее.

– А смысл? – пожал плечами я, – нашим, гоняться за нами некогда. Собственно потому народ и разбегается.

– А не нашим? – поинтересовался Синемордый.

– А не нашим, – снова хмыкнул Тунин, – еще надо нас отличить от местных. Вот ты, морда, чего делать умеешь?

– В карты играть, – хохотнул бугай, – и пить!

– Так себе, конечно умения, – оскалился Тунин, и попытался нас подбодрить, – зато в любом трактире сразу как свой будет.

– Все равно рискуем, – насупился последний из нашей пятерки, старый вояка с острым взглядом и проседью в волосах, – Я слышал, награду хорошую за каждого из нас назначили. Если прознают, что мы дезертиры…

– Так мы разделимся потом, – пожал плечами Тунин, – а пока, лес близко к Топи, тут безопаснее быть не одному.

– Согласен, – кивнул вояка, – лес проходим и каждый сам по себе.

Все дружно кивнули, и, взяв хороший темп, углубились в чащу.

Рукма.

Мне было страшно! На самом деле очень страшно, хоть я и старалась до конца не подавать вида. Мать сказала, что я должна так сделать, потому что храбрее и смелее всех. И я отвела младших братьев в маленький поселок в лесу. Потому что к нам пришел император Крестин, с остатками своей армии. И надо было прятаться. Прятаться ото всех, и от волков, которые разжирели и став совсем наглыми, утаскивали детей, чуть ли не из собственных кроватей, и от дезертиров, и от чужих солдат. И кто из них был хуже, я бы не взялась судить. Нет, своими глазами ничего такого я не видела, но мать рассказывала. Да и в трактире много чего можно было услышать. А еще и Макар недавно вернулся. Он вроде как тоже дезертир, но свой. Ну, мама так утверждала.

      Чащу пронзил лающий вой, и я, вздрогнув, крепче сжала ружье. Судя по всему, волки были далеко, но стоило поспешить. Я побежала, ветки и корни пытались ухватить меня за ноги, но не в первый раз тут, так что не выйдет. Лес редел, и в сердце разгоралась радость. Я смогла! Я сделала! Мама будет довольна.

      Грозный, хриплый рык, раздался совсем рядом. Я резко затормозила, и, пытаясь унять дыхание, испуганно осмотрелась. Прямо на тропе в город стоял огромный волк, а из-за дерева выходил еще один. Я медленно попятилась, надеясь, что жуткие звери уже сыты, и просто пройдут мимо. Под ногой совсем тихо хрустнула веточка, но чуткие уши волков уловили этот предательский звук. Оба зверя направились ко мне. Трясущимися руками, я положила ружье на землю, и быстро зачиркала кремнием. Огонь надежнее отпугнет зверей. Да и выстрелить можно лишь раз, а волков два.

Плохо промасленная тряпка никак не хотела разгораться, я слышала, как хрустят веточки, звери и не думали прятаться. Наконец пламя вспыхнуло, и, схватившись двумя руками за древко, я вскочила на ноги, разворачиваясь к тварям. Сердце гулко колотилось о ребра, грозясь выскочить наружу.

Волки даже не рычали, их скорее гнало любопытство и инстинкт, но яркий свет огня и пламя, вызвало агрессию. Оба зверя остановились и, пригнув голову, низко зарычали.

– Отойди! – послышался сзади мужской голос. Я вздрогнула и оглянулась. Сзади, подняв моё ружье, стоял незнакомец. Не задумываясь, я резко отпрыгнула в сторону, и тут же раздался звук выстрела. Один из волков хрипло кашлянул, и, дернувшись пару раз, свалился на дорогу. Второй остановился, глядя на людей, и еще дымившийся ствол. Громко клацнул челюстью и свернул в лес. Я облегченно выдохнула, но вспомнила о незнакомце, и, развернувшись уже в его сторону, выставила горящий факел. В лесу опасны не только волки.

– Ты кто? – требовательно спросила я, и решительно сверкнула глазами. Он поймал мой взгляд и вздрогнул. На его лице появилось странное выражение, пока мне не понятное.

– Человек, – мужчина поднял руки вверх, показывая, что не собирается нападать.