— Ты думаешь меня волнует, что ты хочешь, а что нет? — он не говорил, он рычал.

— Я думаю, что ты сволочь, — выплюнула ему в лицо. — Пусти!

Мужчина скривился, и его лицо перекосило от гнева. А глаза окутала опасная тьма. Но он, как не странно отстранился, выпуская из плена своего тела.

— Хорошо, иди.

— Что?

— Я тебя отпускаю. Отправляйся в свою комнату.

Я отрывисто выдохнув, рывком сползла с кровати. На ходу хватая халат и накинув на голое тело, вылетаю из спальни Корецкого.

Не помню как добралась до своей комнаты. Грудь жгло от негодования, и стыда. Да как он посмел! Да кто он такой! Да я вообще больше никогда не позволю ему ко мне прикоснутся. Пусть лучше удушит, или кинет на растерзание своей псине.

Чтоб смыть с себя позор и остатки возбуждения, направилась в душ. Настроила воду по прохладнее, так как кожа ещё горела от его прикосновений.

И только упругие струи коснулись моих плеч. Как дверь душевой с грохотом отворились. И в кабинку ввалился разъярённый и явно возбужденный Стас. Заполняя собой почти всё пространство.

— Я передумал, — рявкнул, нависая горой.

Я поежилась и отступила, упершись спиной в холодную стену. Сильные руки больно сжали талию и притянули к твердому и горячему торсу. А мужчина нагнулся, впиваясь мне в губы жалящим поцелуем. Его язык ворвался мне в рот и начал безумно ласкать. Доводя до помешательства, причиняя боль. Но это только добавляло остроты ощущениям. И я выгнулась навстречу, отвечая на поцелуй.

Стас подхватил меня на руки и вынес из ванной комнаты. Я прижимаясь к его разгорячённому и влажному от воды телу, продолжала отвечать на поцелуй.

Кинув меня на кровать, мужчина в одно движение освободившись от мокрых пижамных штанов и представ передо мной во всей красе, а показать там было, что. Жадно обвел меня потемневшими от возбуждения глазами. Я поёжилась под его взглядом и сжала бедра. Потому что размеры его мужского достоинства, меня откровенно пугали.

— Раздвинь ноги Арина, или я сам это сделаю, силой — буквально рыкнул. Опасно нависая сверху.

Грудь вздымалась, сердце бешено колотилось, а губы горели от недавнего поцелуя. Опасно. Горячо. Остро. И невыносимо стыдно. Но больше сопротивляться ему, я не могла. Тело предало меня и требовало разрядки. Горело от бешенного раздирающего изнутри желания, ощутить этого мужчину в себе. И… я повиновалась. Пошло, развратно и откровенно. Я раскрылась, открывая ему себя. Так интимно и так безнравственно. Сейчас только тело. Но не разум не душа.

В туже секунду мужчина навалился сверху и вошёл в меня на всю длину, заполняя до основания, растягивая до предела. Шумно выдыхая мне в шею. Я вцепившись ему в плечи попыталась отстранится. Так как почувствовала острую боль, от резкого толчка. К таким размерам я была не подготовлена. Да и мужчины у меня давно не было.

— Поздно девочка. Теперь ты моя Ари-ина, — яростный шепот, обжег кожу.

И он задвигался, жестко, быстро, неистово вклиниваясь. До предела, до основания. Выбивая из меня крики и всхлипы. Я царапалась, кусалась. Молила не останавливаться и одновременно просила о пощаде. Казалось, что мир перевернулся и придавил меня своей тяжестью. Высвобождая всю не истраченную страсть. Я таяла, сгорала и захлебывалась собственными стонами. А мой мучитель неистово терзал моё тело. Сжимал и оттягивал до боли твердые горошины сосков. Оглаживал бедра и больно шлепал по попе, подгоняя когда я начинала уставать. Кусал мои губы в жестком, болезненном поцелуе. И я уже не понимала, где заканчивается наслаждение и начинается боль. Мой зверь с упоением со свойственной ему грубостью и жесткостью, методично доводил меня до исступления. И экстаза.

Тело потяжелело. А-А-А! Сорвалось в темноту. И тугая сжимающая внутри пружина выстрелила, высвобождая скопившееся напряжение и меня затрясло. В безумном, головокружительном оргазме. Мышцы сокращались с такой силой, что даже причиняли боль. А глаза подернулись дымкой, и я на мгновение даже потеряла ориентир.

Сквозь пелену от отступающего оргазма. Я почувствовала как Стас тоже мощно кончил. С силой сжимая зубы и делая последние толчки. Тяжело дыша он опустился рядом, продолжая прижимать меня к себе.

Говорить не хотелось. Голова была ватной, а тело ныло как после много часовой тренировки. Сейчас у меня было лишь одно желание, спать. И желательно одной. Хватит, он же уже получил свое. Пусть теперь катится. И я почувствовав как снова наворачиваются слезы, всхлипнула.

— Арина, ты что плачешь? — его голос прорезал тишину.

— Нет, я смеюсь.

— Некогда не видел, чтоб так странно смеялись.

— Можешь наслаждаться, два раза не повторяю, — истерично фыркнула.

- Что случилось? Я сделал тебе больно? Я не понимаю.

Мужчина уже приподнялся на локте и заглядывал мне в глаза через плечо.

— Да! Когда насильно закрыл в этой клетке, — эмоции взяли вверх и меня несло.

- Ты сама на это согласилась, Арина. Или тебе напомнить.

— Нет необходимости. С памятью у меня всё в порядке, — ехидно ответила.

— Вот и отлично.

— Вот и замечательно. А теперь будьте так добры, покиньте мои апартаменты. Рабы тоже нуждаются в отдыхе.

— Рабы да, а игрушки нет, — огорошил меня мужчина. Сильнее вжимая в своё тело. Чтоб я четко ощутила своей попой его эрегированный член.

Мамочки, он что ещё хочет! Ну уж нет. Второй раз я не дамся, пусть и не надеется. Теперь ему точно придется меня придушить.

И я негодующие вскинула на Стаса полный злобы взгляд.

— Ладно, я пошутил, — мужчина привстал. Отдыхай. Не хочу чтобы моя игрушка сломалась раньше времени, — в голосе угадывался сарказм.

— Да я лучше сдохну, чем ещё раз под тебя лягу!

Глаза Корецкого сверкнули злобой, и он нагнулся больно хватая за подбородок разворачивая к себе.

— А в следующий раз и не нужно под меня. Можешь сверху, малышка, — прошипел, мне в губы, обдавая горячим дыханием. А в следующую секунду, приник к моему рту в жадном поцелуе. И я опять страстно ответила. Чувствуя как тело окутывает новая волна возбуждения. Но мужчина также резко отстранился, отпуская.

Теперь на меня смотрел прежний Стас. Холодны, расчётливый, безжалостный.

— Сладких снов, девочка моя, — расплываясь в холодной улыбке, обнажая оскал, прохрипел Стас.

— Да пошёл ты, — кинула в спину. И когда он уже закрыл за собой дверь, горько разрыдалась.

Если он меня не прикончит, то я сама себя грохну. Но так жить я не хочу, не буду. Быть домашней шлюхой, девочкой для секса. И то, это пока Корецкий не наиграется. А потом что? Отдаст меня на растерзание своей своре голодных псов. Нужно бежать. Только как мне это удастся, я ещё не представляю.

Утром проснулась от настойчивого стука в дверь. Распахнула глаза и поморщилась, тело болело так, будто по мне ночью каток проехался, причем туда и обратно. И имя этому катку — Стас Корецкий. Ехидно пискнуло подсознание.

— Кто там? — спросила сиплым ото сна голосом.

Дверь сразу же отворилась и в неё ввалился Нат. При этом парень был с зажмуренными глазами.

— Можно? Ты одетая? — поинтересовался.

Вот же ж зараза. Стоило один раз ляпнуть, что если он будет врываться без стука, я специально начну ходить по комнате голой. Так он теперь, при каждом удобном случае, над этим стебётся. Вот доиграется он у меня. Так и быть, ошарашу его костюмом Евы.

— Да открой уже глаза. Ещё да. Но если нужно, то могу и раздеться, — парировала, мило улыбаясь и хлопая ресничками.

И мне показалось, что глаза парня сверкнули непонятным блеском. Стирая с лица шуточную улыбку.

— Ох, с огнём играешь Арина. Смотри дошутишься, и я не посмотрю, что ты принадлежишь другому.

— Я, мой дорогой, принадлежу сама себе. А если другие думают иначе, то это их проблемы. Чего пришёл?

— Пришёл тебя провести на завтрак.

— А что, в комнате мне уже не положено.

— Нет, в комнате можно. Просто сегодня у тебя будут убираться. И тебе будет удобнее поесть в общей столовой.