Отчасти оттого, что люди стремятся справиться с этими состояниями, также растет потребление наркотиков и психотропных веществ и злоупотребление ими. Треть американцев в какой-то момент своей жизни злоупотребляли алкоголем или зависели от него; с 2000 года количество посещений отделений «Скорой помощи», связанных с неумеренным потреблением алкоголя, увеличилось на 50 %.
В то время как американцы составляют всего 4 % населения мира, мы являемся потребителями 75 % всех выписанных рецептов в мире. В 2014 году более тридцати миллионов взрослых американцев принимали антидепрессанты, по сравнению с тринадцатью миллионами в 2000 году. Кроме того, более семи миллионов американцев регулярно употребляют психотропные препараты – обезболивающие, стимуляторы, седативные средства или транквилизаторы – не по медицинским показаниям.
Неудивительно, что Соединенные Штаты также имеют самый высокий в мире показатель смертности от наркотиков, который с 1990 года вырос более чем на 650 %, что в 2016 и 2017 годах привело к снижению ожидаемой продолжительности жизни в США. Это гораздо ниже, чем у многих наших социально-экономических стран-партнеров. Передозировка наркотиков в настоящее время является основной причиной смерти американцев в возрасте до пятидесяти лет – опиоиды являются причиной двух третей из них. В 2017 году в результате опиоидной эпидемии[11] погибли почти сорок восемь тысяч человек, больше, чем умирали ежегодно от СПИДа во время пика заболеваемости.
Наряду со злоупотреблением опиоидами и алкоголизмом самоубийства привлекают к себе внимание как основная причина роста смертности, особенно среди белых американцев среднего возраста с начальным уровнем образования, а также в сельской местности. Сегодня уровень самоубийств в большинстве сельских районов почти в два раза выше, чем в большинстве городских районов, главным образом из-за более высокой распространенности оружия в сельской местности. В целом число самоубийств в США увеличилось на треть в период с 1999 по 2017 год, при этом смертность в США от алкоголя, наркотиков и самоубийств достигла наивысшего уровня в 2017 году с тех пор, как в 1999 году федеральное правительство начало собирать данные об этом виде смертности. Самоубийство остается одной из десяти ведущих причин смерти американцев.
Разумеется, эти тенденции затрагивают не только взрослых американцев. За последнее десятилетие госпитализация подростков, пытавшихся покончить с собой, выросла вдвое. Согласно опросу Американской ассоциации охраны здоровья студентов, в 2016 году 62 % американских студентов сообщили о том, что в предшествующем году они испытывали «мучительную тревожность», и тревожность в настоящее время является наиболее распространенной причиной, по которой они обращаются за консультацией к психологам. Если взять более широко, в 2017 году 91 % американцев в возрасте от 15 лет до 21 года – так называемое «поколение Z» – сообщили, что им регулярно приходится справляться с физическими или эмоциональными симптомами, вызванными стрессом, такими как депрессия или тревога.
Взрослые американцы также говорят о том, что все больше чувствуют влияние стресса и тревожность. Например в США поиск по слову «тревожность» в Google за период с 2008 по 2016 год вырос более чем вдвое – при этом более высокий показатель поиска у людей с невысоким уровнем образования, более низкими средними доходами и в регионах с преимущественным сельским населением. Аналогичным образом опрос Американской психологической ассоциации показал, что большинство американцев считают, что они живут с умеренным или высоким уровнем стресса – 44 % заявляют о повышении уровня стресса за последние пять лет, особенно на работе. Тем не менее, несмотря на признание нездорового уровня стресса, большинство американцев также сообщили, что они не чувствуют себя в состоянии практиковать здоровое поведение, в качестве основного препятствия выдвигая то, что они слишком заняты.
Рассмотрим следующие показатели образа жизни в США: менее половины взрослых американцев занимаются рекомендуемым количеством физической активности, причем почти 38 % считаются «полностью неактивными». Примерно треть взрослых американцев страдают ожирением, еще треть – лишним весом. Каждый пятый американец сообщает, что переедает или часто ест нездоровую пищу из-за стресса. У трети американцев также проявляется хотя бы один симптом бессонницы, причем 45 % взрослых американцев в 2017 году сообщили о том, что за последний месяц просыпались ночью и лежали без сна.
Чтобы объяснить эти возрастающие показатели тревожности и депрессии, исследователи указывают на растущее бремя хронических физических заболеваний, ожирения, потребления богатой углеводами и сахаром пищи, а также на недостаточную физическую активность – все это возникает из-за эволюционного несоответствия между прошлой окружающей средой человека и современным образом жизни. Они также указывают на неравенство, изоляцию, чувство бессмысленности и одиночество – в сочетании со снижением взаимного доверия и присутствия в обществе, которые стали отличительными признаками современной жизни. Например в ходе кросс-культурного исследования, участниками которого были самые разные люди, от нигериек из сел до городских американских женщин, было установлено, что чем более современными и урбанизированными являются условия, тем выше уровень распространения депрессии. Аналогичным образом принятие американского образа жизни объясняет более высокие показатели депрессии среди мексиканцев, рожденных в США, по сравнению с мексиканскими иммигрантами. В целом городские жители в развитых странах имеют более высокий уровень тревожных расстройств и депрессии, чем сельские жители.
В совокупности эти статистические данные говорят о том, что повседневная жизнь многих американцев субъективно ухудшается, и эти социальные сдвиги связаны с несоответствием между современным миром и нашим палеолитическим нейробиологическим наследием. Мы крепко сбиты, как наши пещерные предки, с нейробиологией, которая была создана для обнаружения непосредственных смертельных угроз (таких, как хищники) и выживания. Важно, что эта система ум – тело, которую мы делим с нашими предками, была оптимизирована под короткие всплески немедленной необходимости выживания, за которыми следовали периоды восстановления, позволяющие выполнять долгосрочные задачи, такие как исцеление, размножение и развитие.
Это наше устройство не изменилось, но, конечно, мир, в котором мы живем, изменился радикально, как и тот выбор решений, с которым мы сталкиваемся сегодня. Мы редко находимся в смертельной опасности, но наши системы ум – тело по-прежнему полагаются на структуру нашего устройства, чтобы реагировать на «символические угрозы» – например на тревожные мысли о приближающемся сроке сдачи работы или о том, где и когда может произойти следующая стрельба в школе. Однако в отличие от наших предков, наша система остается включенной на протяжении несколько дней, недель, месяцев или даже лет, откладывая более долгосрочные задачи, которые, естественно, лишаются своего приоритета, когда в результате стрессового воздействия включается стрессовая активация.
Парадокс заключается в том, что удобства современного мира только усугубляют эти проблемы. Мы сталкиваемся с постоянными требованиями, сроками, давлением времени и технологиями, которые позволяют нам преодолеть ограничения природы. Очевидно, что доступ к электронным устройствам 24/7 подпитывает миф о «многозадачности», затрудняя для нас отключение от подпитки социальных сетей или от электронных поводков, тянущихся к нам из нашего офиса. Тем не менее этот постоянный электромагнитный шквал – как правило, вне нашего осознанного понимания – также поддерживает наши системы ум – тело включенными. От быстро движущихся автомобилей, поездов и самолетов до быстро меняющихся изображений и звуков вездесущих телевизоров и радиостанций в общественных местах, до компьютеров и карманных устройств, к которым обращаемся в моменты скуки, мы постоянно получаем электронную стимуляцию. Даже нечто такое «старомодное», как электричество, позволяет нам подавить наши естественные биоритмы, предназначенные для сна, возвращения целостности и восстановления. И плюс к тому мы дополняем технологическое подавление наших систем различными веществами – рецептурными лекарственными препаратами, рекреационными препаратами, антацидами, слабительными веществами и средствами для улучшения сна. Кофеин, никотин и сахар помогают нам искусственно мобилизовать энергию и в краткосрочной перспективе сконцентрировать наше внимание, в то время как алкоголь помогает нам расслабиться в конце дня. Другими словами, эти удобства обеспечивают нам все более творческие способы подавления нашей внутренней системы, и в итоге мы все более и более отдаляемся от нашей врожденной способности к самонастройке и саморегуляции.
