Были бы эти змеедевы еще полностью разумными, были бы вообще крайне опасными тварями – власть в Инферно они точно бы захватили. К счастью и для людей, и для демонов Инферно, уровнем развития ламии до настоящего разума не дотягивали.

Доминике на них пришлось даже прикрикнуть, чтобы змееподобные девы держались от меня подальше. Совсем как на собак, обратил я внимание. И случившееся подтверждало предположения людей об иерархии ламий в обществе демонов. Змеедевы друг демонов, не более. Точно не на правах союзников в орде они находятся, а в подчиненном статусе. Внимательно я так подмечал все детали, потому что о ламиях у людей информации всегда было крайне мало.

Демонологи, как и колдуны-некроманты, вышли из тюрьмы «пустыми» – без привычной группы сопровождения из адских гончих, упырей, гулей, бхутов и иных бездушных тварей. Для демонологов эта проблема не оказалась проблемой – на нижних уровнях тюрьмы всегда было достаточно самых разных низших демонов. Самых сильных и собрали под свой контроль демонологи – получилось четыре малых стаи. Чуть больше сотни гончих и мутировавших измененных – больше уже похожих на зверей, чем на людей, которыми когда-то были. Человеческие черты в этих тварях больше даже не угадывались. Колдуны-некроманты только оказались без «материала» для создания групп поддержки. Но это, к сожалению, дело наживное.

Филиппа, которая оценила мощь отряда за спиной Доминики, несколько притихла и теперь неотлучно держалась за моим плечом. Баронесса просто не ожидала, что ведьмочка окажется настолько серьезным авторитетом – очень уж не соотносилась ее юная непосредственность с подобным подчиненным отрядом. Черным отрядом.

Демоны, они ведь совершенно иные чем люди; это человеческому принцу вне зависимости от личной силы, ума и сообразительности могут дать легионы на поле боя поиграться. У демонов (в шрамах-близнецах до сих пор точно, как в Большом разломе сейчас не знаю) подчинение базируется в первую очередь на личной силе. Если кто-то из бойцов в отряде сильнее лидера, то за таким лидером просто не пойдут. Ну, вернее пойдут, но после того как у отряда будет новый лидер.

Доминика, кстати, изменения настроения и поведения баронессы прекрасно заметила.

– Да ты не бойся, теть, я на тебя зла не держу, – услышал я, как она фамильярно сообщила ей походя.

Не знаю насчет личной силы ведьмочки, но в уме и сообразительности она пока не сильный специалист. Потому что Филиппа, несмотря на притихшее поведение, обнаружившейся за спиной Доминики мощи совершенно не боялась. Баронесса, как я уже неоднократно замечал, была умной женщиной; даже мудрой. И ее ум, как и приобретенная мудрость после демонической трансформации никуда не ушли.

Она притихла только для того, чтобы не провоцировать Доминику на реакцию в ответ на ее нравоучения в камере при первой встрече. Притихла, но подобного снисходительного обращения стерпеть ну никак не могла. Тем более что сама Фили далеко не проста – я помню, как артефакторной плеткой она разваливала ледяных демонов с поражающей легкостью и скоростью. Там круг седьмой владения как минимум, и как она его сумела получить, скрываясь под действием блокирующего сущность амулета, вопрос вопросов.

– Дорогая Доминика. Можно тебя попросить на пару слов? – ангельским голосом, который на контрасте демонической внешности звучал совершенно по-особенному, произнесла Филиппа.

Чувствовал я сейчас ее эмоции очень ярко и четко. То ли это дело в принесенной ей клятве, то ли это все более пробуждается ее демоническая сущность, реагируя на подчиненное в моем теле адское пламя; то ли само место так действует, а может вообще все вместе комплексно – еще и учитывая прямое вмешательство девы Морриган, которая уже два раза за сегодняшний день приводила меня в порядок, буквально заново собирая. А когда обряд восстановления проводит сама богиня, ожидать можно чего угодно – не всегда только люди горшки обжигают, иногда это делают сами боги, и результат может удивить.

В общем, желание Филиппы убедительно рассказать Доминике правила поведения я почувствовал совершенно отчетливо. Так, словно это было практически моими мыслями. Пришлось отреагировать: свернув на полпути, даже забыв куда сейчас шел, я таким маневром одновременно и Филиппу отстранил, и подошел к ведьмочке. Взяв ее за предплечье, отвел в сторонку.

– Ой ладно, братик, давай не будем… – начала было Доминика с капризными интонациями.

Дальше ведьмочка не договорила – я притянул ее к себе практически вплотную. Красные глаза оказались совсем рядом, а черные вертикальные зрачки вдруг расширились до формы полного круга, став похожими на кошачьи глаза в охотничьем режиме.

– Дорогая… сестра. К моим спутникам, с этого момента. Ты будешь обращаться. Со всем. Уважением, – произнес я, с каждым словом все сильнее добавляя звучания Голоса.

Эффект оказался сосем не таким, как я планировал. Совершенно не таким.

Доминика юна. Юна, но при этом сильна ментально, иначе спаянный огнем, кровью и тьмой Черный отряд за ней просто бы не пошел. Да, я конечно рассчитывал, что мой дух сильнее ее – все же за плечами у меня уже есть одна жизнь. Но как оказалось, рассчитывал я неправильно. Совсем не учел, что теперь вместе со мной прямое благословение богини Морриган – и мой Голос прозвучал лишь ненамного тише и внушительнее, чем звучал на озере Рендина. Но тогда мой крик раздавался по всей округе на многие мили, а сейчас – во время контакта глаза-в-глаза, Голос звучал только для ведьмочки.

Кому другому подобный ментальный натиск мог бы стоить сохранности ума, сознания, даже жизни. Доминика же, не в силах отвести взгляд и опустить глаза, от неожиданности упала на колени. Вернее, упала бы на колени, если бы я вовремя не взял ее за плечи и не придержал в вертикальном положении. И еще некоторое время я так и поддерживал ведьмочку, ожидая пока к ней вернутся силы и контроль над своим телом.

Демоническая свора своевольна, в ней не никогда не будут терпеть слабость вожаков и лидеров. И если черный отряд увидит юную ведьму, стоящую на коленях передо мной, вполне может подняться вопрос о выборе нового командира или, как минимум, высказанного Доминике вотума недоверия. Что, в условиях приближения магической бури и вообще в свете наших планов, совершенно мне сейчас не нужно.

Как только Доминика вернула способность держаться на ногах, я оставил ее осмысливать что именно сейчас с ней произошло (да и сам честно сказать удивился новой силе Голоса) и вспомнил куда только что шел. А шел я искать Гомера – ментат куда-то запропастился. Пока мы с Доминикой вызволяли ее «девочек и мальчиков», (оказавшихся черным, мать его, отрядом), он просто исчез. Мне же нужно было срочно решить, как его везти – я планировал посадить ментата за спину Симону или Стефану, но сработает ли это при небесном беге? Мне кажется не факт, что сработает, но связывать себя с Гомером кровными узами я желания не имел.

– Да где же ты! – в сердцах выдохнул я.

Время утекает как песок, а этот сибаритствующий вечно пьяный владыка чужих душ где-то шарится. Если еще и пойло с закуской ищет… Меня тогда, наверное, вообще порвет от злости. Вот ненавижу терять время по вине других.

– Теть, не держи зла, ладно? Я к тебе теперь со всем уважением. Слышала, что братик сказал? – услышал я за спиной как пришедшая в себя Доминика с извиняющимися интонациями обращается к Филиппе.

Сдержав порыв еще раз провести воспитательную беседу – похоже здесь воспитание бессильно, что выросло то выросло, я уже собрался просто покричать, чтобы позвать Гомера.

– Лорд Рейнар, – услышал я за спиной.

– Да! – чуть более резко чем следовало, повернулся я.

Айне Гессер, изгнанная из клана. Когда я обернулся, она даже вздрогнула – видимо аура у меня сейчас алая, злая. Альтаирка вздрогнула, но не отступила. Только голову опустила под моим взглядом.

– Вы возьмете меня с собой, лорд Рейнар? – произнесла она, не поднимая глаз.

Н-ну… а за каким бесом мне нужна альтаирка? Не нужна. Но не бросать же ее здесь.