— Дядя Игна-а-а-ат! — на всю квартиру пронесся крик Дашки, которая просто ураганом пролетела по коридору.

Я тут же обеспокоенно выбежала в коридор и на пороге нашей квартиры и вправду увидела Игната.

— Привет, племяшка! — подхватывая мою мелкую копию на руки, весело отозвался Раймис-средний.

О-о-о, Игната Даша просто обожала. А он, в свою очередь, просто души в ней не чаял. Наверное, дело здесь, скорее, в том, что Игнат слишком часто любит побаловать свою племяшку. Ангелины в детстве ему, походу, не особо хватило…

— Смотри, что я сегодня для тебя с братом купил! — доставая из пакета какой-то контейнер с чем-то разноцветным, весело проговорил Игнат.

— Сладкая вата!..

— Да, которую, если сегодня кто-то плохо поужинает, съест мама с папой, — забрав вату из рук Даши, сказала я и, поприветствовав Игната, вновь скрылась на кухне, где уже во все хулиганили мужчины.

— Вас, сидя за столом, есть не учили что ли? — отбирая из рук Раймиса тарелку с салатом, говорю я.

— Уль, но он такой вкусный, — заскулил Миша. Что двадцать лет, что тридцать — разницы никакой.

— Полностью солидарен с папой, — прожевав, ответил Илья.

— Да что вы говорите, — убрав тарелку, закатила я глаза. — Накрывайте на стол и сейчас все вместе покушаем.

— На самом деле, мне уже пора уходить, — встав, сказала Алена.

— Что? Почему так быстро? — вытащив курицу, спросила я.

Повернувшись, мне все стало ясно. Виной ухода Алены стал Игнат. Потому что сколько раз мы с Мишей замечали их не любовь друг к другу. В глазах сестры я все чаще и чаще видела раздражение к Игнату. А в отношении Игната к Алене замечала лишь полное безразличие. Холодность и постановочную дружелюбность. И если эти оба раньше хотя бы делали вид, что «все окей», то сейчас метали друг в друга гранаты.

— Что между вами происходит? — встав «рука на боку», напрямую спросила я.

— Ничего, — не сводя с Игната глаз, ответила Алена. — Просто не хочу иметь дело с глупым кротом. Он такой же слепой, как и Игнат.

Игнат не успел ничего толком ответить, как нас всех перебил звонящий телефон сестры.

— Алло… — она скрылась в гостевой комнате.

— И так, дети — расселись за столом, отец детей — накрывай на стол, а брат моего мужа идет мыть руки и присоединяется к Раймисам-младшим! — скомандовала я и, достав посуду, начала раскладывать еду.

— Ма-а-а-ам… — стоило мне только поставить тарелку Даше, как дочка тут же раскрыла свой прелестный ротик. Всегда не понимала, почему именно перед едой у этой девчонки развязывается рот?

— Да, милая?

— А когда мы поедем в парк аттракционов? — беря в руки вилку, спрашивает она.

— А кто тебе сказал про парк аттракционов? — прищурившись, спросила я, но уже знала виновника. Он только что вернулся из ванны, где мыл руки.

— Дядя Игнят сказял, фто зафтра после садика меня забефет он и тетя Алина, — жуя в обе щеки картошку, говорила она.

— Ах, дядя Игнат сказал, — в один голос с Аленой сказали мы.

Переглянувшись с сестрой, мы обе усмехнулись.

— Я не позволю, чтобы с моими племянниками нянчилась эта стерва. Только через мой труп, — пройдя мимо Игната, сказала она, а потом перевела свои переполненные счастьем глаза на меня. — Костя все никак не мог дозвониться до тебя, но когда узнал, что я у вас, то кое-что мне рассказал… — мягко начала она, а саму чуть не распирает от какого-то счастья. — Костя и Ксюша только что были на узи и узнали пол будущего малыша… у них будет девочка!!!

Я оживленно подорвалась с места и бросилась в объятия сестры. Не могла поверить, что совсем скоро уже и Костя с Ксюшей станут молодыми родителями.

— Надо будет позвонить и поздравить их, — утирая слезы счастья за брата, предложила я.

— Я думаю, будет намного лучше, если мы спонтанно наведаемся к Савиным в гости, — обнимая меня со спины, предложил Миша. — Как тебе идея?

— Наверное, ты прав, — усмехнулась я, потому что вспомнила первые посиделки Кости и Даши одних в комнате, когда той было всего три года.

Дочка повеселилась знатно, а вот брату было совсем не до смеха, ведь когда он проснулся, все его лицо было изрисовано перманентным маркером. Помню, как Ксюша со смехом замазывала его гримом и танальником, а тот ворчал, что из-за маленькой девочки ему приходится быть взрослой девушкой.

А вот с Ильей Косте сидеть поистине нравилось. Хотя, может, это потому что тот мог спокойно взять книгу и пролистать картинки или найти фломастеры и аккуратно порисовать ими на листе, а не на лицо своего дяди. Но если покопаться в памяти, то можно припомнить косяки и Илюшки, который как-то раз, пока Костя разговаривал по телефону, взобрался на стол и, усевшись, в обе щеки уплетал торт, который был куплен специально ко дню рождения Ксюшиной мамы.

Поверьте, это далеко не единственные случай «выступлений» наших с Мишей детей. Их настолько много, что не хватит и одного вечера, чтобы перечислить все.

Узнав о новости семьи Савиных, мне захотелось поздравить их хотя бы по телефону, ведь сейчас ребята отдыхают в одном из санаториев за нашим городом.

Усадив всех за стол, я оправилась на поиски своего телефона и по итогу нашла его на тумбочке из-под телевизора. Наклонившись, я взяла его и когда поднимала голову, то вновь залюбовалась нашими с Раймисом фотографиями.

На первой фотографии был изображен момент с моего выпускного. На мне было нежно-розовое платье в пол, а на Мише классический костюм, в котором он был и на своем выпускном. Мы стояли на лестнице университета. Я спереди, а Миша приобнимал меня позади. Счастливые, лучезарные и веселые, мы подняли к небу наши дипломы и улыбнулись в камеру.

Рядом с первой фотографией стояла рамка из двух фотографий нашей свадьбы. Я в шикарном белом платье. Миша в новом сером костюме. Мы стояли в зале ЗАГСА и на первой фотографии расписывались в документах, по которым теперь я официально, по закону и праву, стала Мише женой, а он мне мужем. На второй фотографии рядом мы одевали на пальцы друг друга обручальные кольца.

Следом за свадебной фотографией стояла фотография из парка. Мы стояли на мосту, где первый раз состоялся наш поцелуй и, обнимаясь, показывали в камеру снимок узи, на котором были изображены два наших малыша, только ещё совсем маленьких. Радовало то, что на руке Раймиса, которая лежала на моем ещё совсем маленьком животике, и на моей ладони, что обвивала его плечо, под лучами солнца сияли обручальные кольца.

Следующей рамкой с тремя фотографиями стали снимки из роддома, где на первой фотографии, самой большой и первой, на моих руках спал Илья, а на руках Миши капризничала Даша. Сразу дала понять, кто будет главной звездой нашей семейки. На второй фотографии позади нас уже стояла толпа родственников: родители, сестры и братья. А на третьей фотографии рядом с нами стояли Адам и Наташа, которые с трепетом наблюдали за карапузами, ведь свой малыш у ребят появился только через три года после моих родов.

— Мне кажется, этой фотографии тоже есть место, — выйдя из-за моей спины и поставив возле всех фотографией ещё одну, сказал Миша.

На фотографии, которую поставил Раймис, была изображена я…и мои первая игра на фортепиано и исполнение под неё мою первую, собственного сочинения песню.

Раньше я думала, что моей мечтой была музыка. Я сама внушала себе то, что ей не суждено сбыться. Но сейчас понимаю, что мечтала я далеко не о ней. Моей главной мечтой был любимый человек, который в любое время будет со мной рядом, тот, кто поддержит меня, поможет и станет опорой. И моя мечта сбылась. В моей жизни появился парень на синей Ауди — Михаил Раймис… моя сбывшаяся мечта, в придачу с которой пошли и два ангела, которым мы подарили жизнь.

Моя любовь — это моя семья. А моя семья это муж, дочь и сын. И я их очень люблю, точно так же, как и они любят меня.