— Что? «Круть»? Это просто означает «круто».

— Ну, это я могу сообразить.

— Тогда ладно. Какие ещё слова, мистер Рогач?

— Хм… — задумался Клаус, обнаружив, что его мозг был ещё в рабочем состоянии. — Баламут. Дон Хуан назвал меня «неуправляемый баламут».

— Это… тот, кто отказывается подчиняться обществу.

Клаус задумался над этим.

— О, хорошо… я постараюсь запомнить… — Клаус знал, что никогда не сможет серьезно относиться к жаргону конца шестидесятых. На его губах расплылась улыбка. — «Большие парни»?

— Танки.

— «КО»?

— Командующий офицер.

— Фу-фупер?

Лицо Дэйва исказилось в замешательстве.

— Что, прости?

— Ну, знаешь… Фупер.

— Фубар?

— Точно.

Дэйв рассмеялся, ущипнув себя за переносицу.

— Не смейтесь надо мной, сэр!

Это только заставило Дэйва рассмеяться ещё сильнее, уткнувшись головой в прижатые к телу колени.

— Перестань, Дэйв! Дэвид, — Клаус попытался остановить его, хотя и сам не смог удержаться от смеха. В любом случае, рот его говорил одно, а разум совсем другое. Клаус понял, что никогда не слышал звука, который нравился бы ему больше, чем смех Дэвида Каца. Но вслух такое не скажешь. — Пожааааалуйста.

— ФУБАР*, — повторил Дэйв, когда ему наконец удалось взять себя в руки. — это означает «полный пиздец» или «разьёбано и восстановлению не подлежит», то есть КРАНТЫ.

— О, ребята, здесь можно проявить столько творчества!

— Хорошо. Если захочешь узнать что-нибудь ещё, считай меня своим «личным словарем».

Клаус перестал хихикать. После того, как Дэйв это сказал… он почувствовал покалывание в своём сердце. Возможно, если бы он был трезвым, он бы его оттолкнул, но…

Но сейчас он принял его с распростёртыми объятиями.

— Круть, — Клаус счастливо улыбнулся Дэйву.

— Очень мило.

— Да.

— Итак, у тебя есть родители или семья в Канаде?

Атмосфера изменилась. Никто не спрашивал о семье Клауса с тех пор, как он попал сюда. Конечно, он постоянно думал о ней раньше, но сама мысль о том, что ему придётся говорить об этом вслух, заставила его сердце биться сильнее.

— Э-э, да. Вроде того. Типа. У меня там… странная ситуация.

Клаус инстинктивно поднёс косяк к губам. Дэйв подвинулся ближе, чтобы поджечь его. Затяжка помогла облегчить неприятное чувство, возникшее от мыслей о родном доме.

— Странная в каком смысле?

Клаус оценил то, что Дэйв не боялся искать ответы.

— Меня усыновили вместе с шестью другими детьми того же возраста. Мой отец был придурком. Моя мама… врач.

— Чёрт. Шесть братьев и сестёр?

— Угу.

— Вы близки?

— Мм. Раньше были. Уже не так. А вот Бен и я…

Клаус дёрнулся от внезапного желания полностью отключиться, поглотившего его при произнесении имени Бена. Он остановился как вкопанный в конце фразы, его голос сорвался, дыхание перехватило, а глаза защипало.

«Пожалуйста, не заметь этого».

Клаус сглотнул возникший в горле болезненный комок.

— Да… Я скучаю по этому маленькому паразиту, — сказал Клаус, глядя куда угодно, только не на Дэйва. С каждым новым упоминанием о семье он утрачивал часть своей беззаботной уверенности, и это заставляло Клауса чувствовать себя неловко перед Дэйвом. Он нервно теребил руки.

— Ты ещё увидишь его.

— Я в этом не уверен.

— Клаус. Не говори так.

Клаус понял, что Дэйв скорее всего подумал, что они могут умереть на этой проклятой войне, да и откуда он мог знать, что Клаус имел в виду потерю своего волшебного перемещающего во времени портфеля?

Клаус просто пожал плечами, отмахнувшись.

— Мне жаль, что ты не близок с остальными и что твой отец был придурком.

— Д-ах-ах, — рассмеялся в ответ Клаус, глядя на звёзды и стараясь поменьше вспоминать об этом подонке. — Он буквально пронумеровал нас. У нас даже сначала не было имён.

— Что…? Но как он тогда… вас называл?

— По номерам — от одного до семи. Мда.

— А ты…

— Номер Четыре. Приятно познакомиться.

Клаус посмотрел Дэйву в глаза и увидел в них удивление и дикое любопытство. Уголки губ Каца едва заметно приподнялись. Клаус скользнул взглядом по чертам его лица, пытаясь сохранить моментальный снимок этого выражения.

«Ты очарователен», — подумал он, сбивая внутреннюю тревогу.

— Номер Четыре… — решил повторить Дэйв. — Значит, ты прямо посередине, да?

— В этом есть смысл, правда же? Классический средний ребенок. Постоянная надоедливая потребность во внимании, — он поднял руку, повторяя то, в чём его постоянно обвиняли братья и сестры.

— Я так не думаю.

— Ладно… Я думаю, ты просто пытаешься быть милым.

— Почему ты так решил?

— Ну что ж, посмотрим.… Ты пошёл за мной на вражескую территорию, чтобы спасти мою паникующую задницу, ты всегда рядом, если я перепуган или растерян, ты поднимаешь настроение всем остальным парням, и, если происходит какая-то хрень, ты не закрываешь на неё глаза, как другие.

— Может, я просто пытаюсь искупить то, что на самом деле я плохой человек.

Клаус замер. Он медленно перевёл взгляд на Дэйва, который изо всех сил старался не встречаться с ним взглядом.

— Дэвид… Не говори глупостей.

— Не волнуйся. Просто шучу, — сказал он без единого намека на шутку. От сгустившейся вокруг них тяжелой атмосферы Клаусу стало почти физически больно. Даже хуже, потому что Клаус ощутил в Дэйве нечто знакомое — намек на скрытую неуверенность, граничащую с ненавистью к самому себе, проступавшую, как только на землю опускались вечерние тени.

Он не понимал, что, ради всего святого, могло заставить Дэйва чувствовать себя так. Обычно Клаус сразу спрашивал. Но сейчас он волновался и нервничал.

— Что насчёт тебя? В семейном плане.

К Дэйву мгновенно вернулось самообладание. Это очень напомнило Клаусу самого себя и свою склонность возвращаться к своему дикому, амбициозному альтер-эго. Может, они не такие уж и разные, он и Дэйв.

— Моя мама ещё жива, но… она… э-э… она грустит. Большую часть времени. Мой отец умер, когда мне было шесть, но мне было всё равно. Он тоже был придурком. А вот отчим был классным. Он был для меня как отец. Он умер, когда мне было девятнадцать. Ещё трое старших братьев и сестёр, но я не особо общаюсь с ними. Иииии одна младшая сводная сестра, которую я люблю больше всех на этой Земле.

— Правда? — спросил Клаус, чувствуя, как от вида лица Дэйва, засиявшего при упоминании сестры, его сердце снова согрелось.

— Да, Лиззи. Она просто фейерверк. Ей только что исполнилось шестнадцать. Я думаю, вы бы поладили. Хотя это может быть опасно. Не представляю, в какие неприятности вы бы влипли, если бы встретились.

Клаус улыбнулся и застенчиво покусал ногти.

— Да поможет нам Бог, если это случится.

— Возможно. Никогда не знаешь наверняка.

«Это обещание?» Клаус обычно не стеснялся флиртовать и творил всё, что ему заблагорассудится. Но он не мог позволить себе этого с Дэйвом.

— Кстати о неприятностях… Надеюсь, сегодня я не втянул тебя в историю с Бейтсом. Ну, знаешь, из-за этой дурацкой ситуации с Юджи.

— О… Нет, на самом деле это не так… У нас с Юджином были стычки с самого начала моего второго призыва. Был один инцидент, и я… я не знаю. Это не важно. Между нами кровь. Наверное, тебе лучше не знать.

Клаус попытался скрыть то, что ему неприятны слова Дэйва. Он был уверен, что Кац сказал это, не намереваясь его оттолкнуть. Так ведь? Клаус всего лишь почувствовал небольшую досаду.

Дэйв, должно быть, заметил его смятение. Он тут же продолжил:

— Я просто не хочу, чтобы ты…ты…

Клаус улыбнулся Дэйву, наслаждаясь тем, как он запинался. Он приподнял брови, глядя на внезапно застенчивого солдата, призывая его сказать то, что он пытался произнести.

— Не знаю, я волнуюсь, понимаешь? — покачал головой Дэйв и закатил глаза, заметив усмешку Клауса. — Отвали, ты знаешь, о чём я.

На самом деле Клаус не знал, хотя и очень хотел бы знать. Ему хотелось, чтобы всё оказалось так, как он надеялся, чтобы за этим «беспокойством» стояло хоть немного больше, чем обычная доброта.