Клаус заверил её, что постарается больше есть, сделал глоток кофе… и сразу же его выплюнул.

— Клаус, какого хрена?! — Пятый возмущённо вскочил на ноги, чтобы не попасть под кофейный фонтан.

— Ваня, это твоё, — Клаус поморщился и вытянул в сторону руку со стаканом. Ваня нахмурилась, попробовала свой напиток и застенчиво улыбнулась.

— О, чёрт. И правда, — Ваня пересела к брату, и они обменялись кофе.

— Козявка карамельная, — Клаус ткнул её локтем в бок, чем заставил скромно хихикнуть.

— Ты здесь единственный, кто не любит карамель, чудила.

— Ладно, ладно. Ребята. Нам нужно кое-что обсудить, пока Эллисон не уехала, — Лютер стоял у бара с поднятыми руками и пытался утихомирить родных.

— Есть-есть, капитан, — саркастично отсалютовал Клаус. Похоже Лютеру это не понравилось.

— Нам нужен план действий, — и бла-бла-бла.

— Временные линии очень хрупки, — и ля-ля-ля.

Клаус это уже слышал. Они прыгнули в прошлое и изменили собственное детство, чтобы предотвратить апокалипсис, а после обнаружились все те последствия, о которых постоянно напоминал Пятый. В созданном ими «новом» настоящем времени то и дело случались аномалии и несоответствия.

Например, недавний переворот в правительстве был делом рук таинственного «избирателя с супер-способностями»… одного из сорока трех необычных детей. И, конечно же, случившееся привело к новым проблемам.

А ещё из-за изменений в прошлом возникла преступная группировка, которая теперь охотилась на семью Харгривзов. Никто не знал почему и как именно на это повлияли их действия.

Не суть важно. Да, они наворотили дел и обязательно со всем разберутся. Но сейчас Клаус мог думать лишь о том…

«Что, если между мной и Дэйвом ничего не было? Знал бы я об этом? Наверное, тогда я бы забыл обо всём, что случилось во Вьетнаме? Мог ли Дэйв забыть? Будто мы никогда не встречались и меня никогда для него не существовало?»

От этих мыслей Клауса затошнило. Ведь не было никакого другого объяснения тому, что Дэйв не отвечал на призыв.

Я всегда буду рядом. И если появится возможность увидеть тебя снова… что бы это ни значило… Я найду тебя. Чего бы это ни стоило.

— Клаус, — громадная ручища несколько раз щёлкнула пальцами у его носа и Клаус отпрянул. Окинул недовольным взглядом возвышающегося над ним Лютера. — Ну же! Тебе, как никому другому, будет полезно послушать.

— На что ты намекаешь?

Клаус понял, что все в комнате смотрят на него.

Что… ЧТО?

Боже, они опять за своё. Опять… осуждение и недовольство.

— Я пытаюсь сказать, что мы не можем нянчиться с тобой только потому, что ты не способен уделить хотя бы минуту…

— Ну простите, что моё существование доставляет такие неудобства.

— Я этого не говорил.

— Ребята, — Эллисон в другом конце комнаты предостерегающе покачала головой.

Братья проигнорировали её просьбу о перемирии.

— Клаус. Я просто вежливо прошу хотя бы ненадолго взять себя в руки и сконцентрироваться. Пожалуйста.

— Я слушаю!

— Хорошо. Ладно, — уступил Лютер и глубоко вздохнул, прежде чем продолжить.

Клаус фыркнул и откинулся на спинку дивана, игнорируя сочувствующий взгляд Вани и ощущение, что Бен пристально смотрит ему в затылок.

— Как я уже сказал, думаю нам ещё рано выходить из дома поодиночке. Слишком опасно разделяться.

— Я буду в поряде, — сразу же выступил Диего. Он хотел вернуться в свою комнатушку в боксёрском зале, потому что, как он любезно выразился: «Люблю вас всех и всё такое, но бесите страшно».

Клаус не понимал зачем он это слушает. Всё и всегда заканчивалось перепалками Лютера и Диего… Будто у остальных не было личных, мать его, проблем.

Клаус начал отключаться, когда сознание вдруг ухватилось за мелодию, звучащую из комнаты Эллисон. Должно быть, она забыла выключить радио. В детстве ему нравилось просыпаться под звуки музыки в коридоре. Стоит сказать, что даже сегодня утром этот ритуал успокоил его.

Но сейчас музыка вызывала совершенно другие ощущения. Играла «Tightrope» группы Electric Light Orchestra.

— А ты… ты… — Клаус хихикнул и запустил руки под куртку Дэйва, прячась от ночной прохлады, — Тогда ты — моя синяя птица.

— У тебя теперь пунктик на синий цвет, да?

— Он подчёркивает цвет твоих глаз.

— Мне нравится.

— У Electric Light Orchestra есть песня… О синей птице. Я не могу… Почему я не могу ее вспомнить?

— Ничего страшного, детка. Пойдем… — усмехнулся Дэйв, — Нужно найти наш отель. Похоже, мы заблудились.

Синяя птица мертва.

Та самая песня, которую Клаус никак не мог вспомнить. Она так и называлась — «Bluebird Is Dead». Словно грёбаное, издевательское предупреждение, которое Клаус не заметил из-за собственной глупости. Проклятая вселенная кричала о будущем, но он не слушал.

Он вскочил с места прежде, чем понял, что делает. Все резко замолчали, но Клаусу не было до этого дела.

Он слышал только его смех… пьяный смех Дэйва той ночью, когда они возвращались в отель. Шум улиц Бангкока после того, как часы пробили полночь. Гул двигателей самолёта, летящего по маршруту Безопасность — Ад. Конечная остановка — Смерть.

Слышал свист пули, пробившей грудь Дэйва. Клаус думал, что она попала в мешки с песком… Как он мог подумать, что это были всего лишь мешки с песком?

— Что…

— Мне нужно… эм, — голос подвёл Клауса… горло перехватило, руки задрожали. Если он сейчас же не уберётся из гостиной, то разрыдается на глазах у родных (которые не знают о существовании Дэйва). А может с ним случится паническая атака или ПТСР.

— Сядь, чувак, — Диего встал и попытался положить руку Клаусу на плечо, но тот шарахнулся в сторону. Все взгляды были прикованы к нему — озадаченные и, что ещё хуже, скептические.

— Я не могу. Я… мне нужно идти, — Клаус попытался проскочить мимо брата, но Диего удалось поймать его за плечи.

— Эй, в чем дело?

— Об этом я и говорил.

— Заткнись, Лютер.

— Тебя трясёт, Клаус, — заметил Пятый. Он уселся по-турецки на ковре и уже принялся за второй стакан кофе. Недавно Эллисон взяла за правило брать для Пятого две порции.

— Да. И что с того? — Клаус сбросил руки Диего. Несколько голосов просили его вернуться, но Клаус услышал лишь одно обращение.

— Наркоман — это навсегда.

— Тебе есть что сказать, Пятый? — он повернулся и сердито бросил великовозрастному младшему брату. Тот лишь высокомерно изогнул бровь. — Это реально всё, что вы обо мне думаете? Предел вашей фантазии?

— Эй, не впутывай нас. По утрам Пятый всегда ведёт себя как ворчливый придурок, — Ваня слегка пнула Пятого и заработала суровый взгляд от мелкого засранца.

— Ребята, эй… Давайте закончим собрание вместе, пожалуйста. Клаус, если ты уйдёшь, мы не сможем поговорить с Беном, — Лютер пытался рассуждать логично, но Клаусу от этих слов стало только обиднее.

— Ах, понятно, — Клаус закатил глаза и, скрестив руки, снова уселся на диван. Иногда казалось, что его держат рядом исключительно для того, чтобы общаться с Беном. Клаус был достаточно силён, чтобы… ох, конечно же дело было не в нём, а в его способностях. Бен был видим и слышим для окружающих… Осталось только поработать над осязаемостью.

— Ты какой-то раздражительный в последнее время, Клаус. Ты… Ты не… Ты всё ещё…

— Трезв? Господи. Серьёзно? Невыносима мысль о том, что у вас есть козёл отпущения, но повод доебаться всегда один и тот же? Разумеется, ведь на фоне моих проблем куда проще притворяться, будто вы, неудачники, идеальны…

— Ради всего святого, Клаус. Успокойся. — Бен у него за спиной подал голос и положил руку на плечо.

Удивительно, но когда они с Божьей помощью добрались до номера, наиболее трезвым из них оказался Клаус. К тому времени Дэйв едва стоял на ногах и то только потому что держался за плечо Клауса, навалившись на него всем своим весом.

— Вау. Ты такой… такой сильный.

— Тш-ш, — Клаус засмеялся и успокаивающе погладил Дэйва по руке, когда они рухнули на кровать. Снова оказаться на мягком матрасе было похоже на исполнение заветной мечты.