Теперь истинный центр обитаемого мира находится далеко отсюда, в Риме. Где, на главной площади Семиградья, возвышается похожая золотая колонна с выгравированными на ней названиями всех городов Империи. Центр мира больше символизирует не Септиколийская колонна, а римская Miliarim Aureum – золотая миля.

По знаку Никласа скинув у скрытого выхода на поверхность рюкзаки и колдовские маскировочные плащи, мы двинулись по главной площади Златогорья. Шли все, осматриваясь по сторонам. Я здесь был раньше, а вот остальные – даже Никлас, судя по всему, нет. И все с интересом оглядывали колоннады, статуи, портики проходов – здесь, на главной площади города, расположены храмы старых богов нашего мира. И здесь не было храмов тех богов, кто пришел сюда вместе с терранами.

Все местные храмы оставались в идеальной сохранности, но все они пусты: ни над одним из них не было видно отсвета Сияния. Когда люди ушли из Златогорья, ушли отсюда и боги. Но именно здесь, совсем неподалеку, находится источник Белого лириума, а также храм единственного оставшегося здесь, в сердце города, божества. Бога, при посредничестве которого можно говорить с любыми другими богами.

Ведущая наш небольшой отряд демонесса двигалась на удивление осторожно и аккуратно, словно боялась потревожить духов этого места. Словно боялась привлечь внимание. В принципе, она могла бы уже и откланяться. Я знал куда нам теперь идти, и Никлас – хоть и не был здесь, тоже наверняка это знал. Но демонесса оставалась с нами.

В недавних разговорах ни с командиром Корпуса фон Вайсом, ни с командиром Первой бригады генералом де Монтеклером я ни разу не слышал уточнений насчет плотности сотрудничества с Легионом хищников. Но судя по происходящему с полудемонами отношения более чем близкие. И скорее всего стали они такими на фоне того, что командиры Корпуса и Легиона Хищников понимают – цель необъявленной имперской политики сейчас в том, чтобы ослабить и спартанцев, и демонических рейдеров параллельно усилению военных сил Союза Зерна и Стали.

В полном молчании, поглядывая на демонессу и уже также стараясь двигаться как можно тише, мы проходили оставленное людьми и богами место. И наконец подошли к цели. Оказавшись у портика небольшого, по соотношению с другими, храма. Мрамор здесь был не белоснежным, как все вокруг, а серым, словно едва подернутый дымкой.

Этот храм не был самым большим на площади. Но он был единственным из живых, единственным из сохранившем силу на Белой площади. Потому что питался совсем не силой веры людей: нужный нам храм принадлежал Янусу, Двуликому богу. Некогда, до возвышения Юпитера, верховному богу Септиколийской Империи.

Янус – Двуликий бог, бог путей и дорог, бог начала и конца любого события. И в отличие от других богов, Янус не нуждается в прямой людской поддержке. Потому что его жизнь – это движение. А движение – это и есть жизнь. Пока живет это мир, живет и Двуликий бог, и паства ему не нужна.

Ни у кого из остальных спутников удивления наша цель пути не вызвала. Посвящение в Сиянии с помощью Двуликого бога – вполне себе обыденность. Великая триада богов Рима, как и многие другие боги, в большинстве не сходят не только до нужд обычных людей, но и до нужд индигетов. И во время Посвящения в Семиградье, тот кто хочет получить дар владения от Марса, Афины, Посейдона и прочих богов первой дюжины, всегда обращаются к ним в храмах Януса, который выступает посредником.

Боги второго круга – принявшие покровительство над Великими Домами и фамилиями индигетов первого сословия, во время Посвящения отвечают лично. Но и через Януса к ним можно обратиться, так что в этом я не вижу проблемы.

Вот так, без торжественной церемонии и без взглядов сотен, а то и тысяч зрителей, собирающихся смотреть на то, как боги отвечают индигетам, просящим у своих богов-покровителей Посвящение в Сиянии, мы довольно буднично пришли к месту главного своего события в жизни.

– Рейнар? – обернулся на меня Никлас. – Ты первый.

Вот так вот. Без лишних слов и церемоний. В прошлый раз во время моего Посвящения все было бодрее и торжественнее. Я вспомнил заполненные трибуны, летающие лепестки цветов и приветственные крики людей. Сейчас же… все еще похмельные Кавендиш и Гаррет, напряженная Несса, настороженная Дженнифер, раздраженный вчерашним фестивалем Никлас и загадочная молчаливая демонесса из высшего командования демонического Легиона.

И все это в центре мертвой столицы Запада.

– Пусть компания и невелика, зато весьма респектабельна, – буркнул я себе под нос, заходя под своды портика храма.

Вот так вот буднично сделав всего несколько шагов незначительные в масштабе вечности, но являвшихся основоопределяющими для пути всей моей жизни. Впрочем, я уже проходил Посвящение, так что ни сюрпризов не ждал, ни особого трепета не испытывал. Для меня не ожидалось ничего нового – вновь путешествие во времени со взглядом на то, как варгрийский народ стал нацией, после того как обрел поддержку Морриган во время битвы с вырвавшимися из Разлома демонами. Так что шел вперед я даже без особого внутреннего волнения.

Мглистая пелена у колонн храма не была миражом – я прошел сквозь нее словно сквозь материальную завесу полога. Даже почувствовал холод касания по коже. Тоже привычно: храм Януса находился словно на границе миров. Отсюда, если испросить разрешения и хорошо Двуликому богу заплатить, можно отправиться в любую точку обитаемого мира. Если, конечно, Янус сочтет нужным ответить на просьбу. И если хватит силы для оплаты – потому что берет в дар за свою помощь Двуликий бог совсем не золотом.

Оказавшись под фронтоном храма за границей пелены, я ненадолго остановился, осматриваясь. Одновременно с моим появлением на стенах начали загораться белым огнем светильники – освещая мне путь вперед, вдоль колоннады к целле – внутренней, священной части храма. Освещая мне дорогу среди окружающей мглистой серой дымки.

Вместе с сопровождающим меня белесым отсветом светильников я прошел вперед, и через несколько десятков шагов оказавшись в самом центре храма. Ранее я уже бывал в храмах Януса; и во всех его обителях, в отличие от храмов других богов, у Двуликого бога всегда все предельно просто. Бело-серый мрамор, голые стены, статуя божества, белесый свет вокруг и мглистая дымка – ощущение, словно находишься ранним утром на перекрестке дорог.

На распутье. Потому что Двуликий бог всегда предлагает выбор: ведь по любой дороге можно идти в две стороны.

Статуя в центре круглого помещения, несмотря на белесый свет вокруг, не дающий тени, находилась в полумраке. Как обычно. Все было привычно, но… непривычно. Потому что сейчас, по мере приближения к статуе двуликого бога, я по-иному начинал чувствовать свое тело и окружающую реальность. Появилось очень странное чувство – словно тяжелая легкость. Я будто бы парил в воздухе, но при этом мне на плечи давила невероятная тяжесть.

Очень странное ощущение, которое раньше я ни разу в жизни не испытывал. И сейчас, незаметно для себя оказавшись у самой статуи Двуликого бога, вдруг увидел, что он протягивает мне руку.

А ведь несколько мгновений назад статуя Януса, готов поклясться, находилась в своем естественном положении.

Сейчас же что-то изменилось.

Коротко оглянувшись, я увидел, что мгла вокруг сгустилась плотнее. Серая пелена тумана закрыла для меня все вокруг. Осталась только статуя Двуликого бога.

Янус приглашал меня в путешествие, открывая врата для… для чего? Для общения с богиней, служению которой я готов посвятить свою жизнь и деятельность, получив в ответ дар владения силой Сияния… Или нет?

Восприятие действительности изменилось. Я и оставался в собственном теле, и одновременно словно парил в воздухе. Лицо бога, вернее два его лица, я сейчас видел одновременно. Несмотря на то, что одно из них было обращено назад, и теоретически видеть я его не мог.

И оба лица Двуликого бога, которые обычно нельзя рассмотреть из-за размытой дымки, сквозь которую не пробиться взгляду, сейчас приобрели черты. И на меня сейчас смотрело двое мужчин. Даже юношей.