– В Златогорье… – протянул удивленно Кавендиш.

– Именно.

– Мы идем в Златогорье? – еще раз спросил Кавендиш, все еще не веря.

– Да.

– А зачем?

– Кавендиш, ну как так…

– Что «ну как так»?

– Ну подумай головой, зачем нам Золотой трон?

– Эм… Пройти Посвящение?

– И это правильный ответ!

– Мы идем в Златогорье, чтобы пройти Посвящение?

– Да, мы идем в Златогорье, чтобы пройти Посвящение.

Услышанное оказалось удивительным для всех. Златогорье – колыбель правящей династии. Город, переставший быть столицей еще до появления шрамов-близнецов Разлома, когда императорский двор переехал в Семиградье, тогда еще бывшее Пятиградьем.

Перестав быть столицей Септиколийской Империи (тогда еще Септиколийской, без терранского Рима), Златогорье осталось главным городом Запада. И самый большой город Септиколии процветал до того момента, как открылись шрамы-близнецы – до которых отсюда совсем недалеко.

Город тогда, во время первого вторжения, выдержал несколько серьезных приступов, но сумел выстоять. Но столь большое поселение в непосредственной близости от Разлома – это слишком опасно. Поэтому жители его оставили, а опустевший город стал базой легионов. В мое время, в моей прошлой жизни, здесь стоял Пятый легион. Сейчас же, как я недавно узнал, Златогорье стало пунктом постоянной дислокации Legio Rapax, демонического легиона Хищников, воюющего на стороне человеческой цивилизации.

Но вне зависимости оттого, какой из легионов базировался в опустевшем, некогда блистательном городе, в Златогорье всегда стояла как минимум когорта преторианцев и отряд инквизиторов. Просто потому, что на главной площади города остались храмы богов нашего мира. Преторианцы и инквизиторы охраняли закрытый периметр центра города, куда никому не было хода. Никому официально не было хода – мы сейчас, как понимаю, собирались наведаться в центр бывшей столицы без подтвержденного приглашения.

Да, Посвящение богам, с принятием возможности повелевать силой Сияния, можно было пройти и в Златогорье. Другое дело, что Посвящение у каждого индигета бывает всего раз в жизни и это обычно торжественная процедура, в которой участвуют члены семьи. Но, правда, не в нашем случае – ни мне, ни Нессе, ни Кавендишу – пошедшему против воли авторитарного деда, ни Гаррету родственников ожидать не приходилось. Скорее всего к Посвящению Дженнифер прибыли бы члены фамилии Лариан, но не думаю, что она им сильно бы радовалась.

– Рейнар, – вновь подал голос Кавендиш.

– Да?

– А зачем все эти сложности?

– Какие сложности?

– Ну вот эта секретность, обман с двумя выходными, марш по выжженной земле… Проникновение в Златогорье, что является преступлением и нарушением Кодекса, если что.

– Полагаю, у магистра Никласа, который отвечает за организационные моменты нашей будущей операции, или у генерала Монтеклера… – бросил я короткий взгляд на сопровождающую меня с отбора спартанку, – появилась информация что до нашего Посвящения в Риме мы можем не дожить. И было решено сыграть на опережение.

– Почему мы можем не дожить до Посвящения?

– У этого вопроса довольно широкий спектр ответов, – произнес я, и уже сам с ожиданием посмотрел в спину идущего первым Никласа.

– Вас обоих должны спровоцировать на дуэль до начала Бала Героев и до Посвящения, – произнес магистр, не оборачиваясь. – Спровоцировать, и убить. Противники подобраны из второго сословия без дара владения, умелые бретеры и настоящие убийцы, шансов против них у вас будет мало. А после того как вы примете силу Сияния, сильных противников вам можно будет найти только среди индигетов Запада, но…

Никлас дальше не договорил, но все и так было понятно. Внутренняя политика, она такая. Путь компромиссов. Великие Дома и фамилии первого сословия Запада, которые враждуют между собой, очень ревностно относятся к своим правам и свободам. В данной же ситуации, когда удар будет направлен сразу против меня как представителя фамилии Рейнар, и одновременно против Венсана, как представителя фамилии Кавендиш, к Императору у фамилий Запада будет очень много вопросов.

Индигеты первого сословия часто убивают друг друга, это дело обычное, обыденное даже для высоких фамилий. Но вот если возникнет подозрение, что произошло вмешательство откуда-то извне узкого круга индигетов Запада, то Ассамблея этого просто так не оставит. Когда нужно, враждующие между собой фамилии умеют выступать единым фронтом.

Все это было понятно, вот только Никлас сейчас определенно недоговаривал. И если остальные не спрашивали, потому что не все до конца понимали, то я не спрашивал, потому что понимал даже больше чем нужно.

Подготовка и наше предстоящее путешествие в Рим на Бал Героев четко спланированы Корпусом. Найти возможность спровоцировать нас с Кавендишем (как тех двоих, кто имеет возможность не только вызвать Финнегана на дуэль, но и победить его) в это время невероятно сложно. Невероятно сложно, если не брать в расчет то, что это может быть сделано внутри Корпуса. И именно это подтверждает мои догадки о том, что имеет место предательство. Или… не предательство, а, скажем так, разные интересы разных групп внутри Корпуса.

– Вот видишь, – несмотря на тяжесть мыслей, внешне беззаботно повернулся я к Кавендишу. – Вот так бывает. Так что давай сейчас я не буду грузить тебя лишней информацией. Просто переставляй в шаге ноги с такой скоростью, чтобы не отставать от ведущего нас мастера-магистра, и больше не задавай лишних вопросов.

– Но… – лишние вопросы у Кавендиша определенно остались. Если бы не его тяжелая с похмелья (а от игристой сангрии похмелье ужас-ужас, врагу не пожелаешь), он сам бы уже давно догадался обо всем том, о чем сейчас думал я.

Несса же, как и Гаррет и Дженнифер не обладают ни моим опытом, ни принадлежат к Великому дому как Кавендиш, не настолько искушены в интригах и сами вряд ли догадаются. И я очень не хотел, чтобы сейчас у них появились ненужные знания и лишние мысли. Всему свое время.

– Рейнар.

– Кавендиш, давай немного помолчим. Я сам немного не выспался.

– Ты тоже что ли вчера накидался?

– Нет.

– А почему тогда не выспался? – с подозрением сощурился Кавендиш, внимательно в меня вглядываясь.

– Все, давай, до свидания.

– Куда «до свидания», нам еще до самого горизонта идти не расходясь.

– Там уже стены Златогорья видны, нам немного осталось.

– Это не стены, а облака на горизонте, так что давай поговорим. Я хотел спросил тебя о…

– Кавендиш?

– А?

– Просто помолчи. Пожалуйста. От долгих разговоров горло пересохнет, а у нас воды ограниченное количество.

– Меня сие не волнует, я прошел отбор мясорубки Корпуса и готов вести благочинную беседу даже под…

– Кавендиш.

– А?

– Скажи, а где ты такие деньги взял?

– Какие?

– На двадцать четыре прелестницы по двойной таксе, плюс сколько ты еще официантке с барского плеча насыпал.

– Официантке я не платил…

Кавендиш не очень уверенно посмотрел на Гаррета, а тот поджал губы и с сочувствием покачал головой.

– Платил? Надо же…

– Да даже без этого, Кавендиш. Это же нереальная сумма! Откуда взял?

– Где взял, там больше нет.

– Заложил что-то?

– Рейнар.

– А?

– Просто помолчи, пожалуйста. Горло пересохнет.

– Я прошел отбор мясорубки Корпуса и пересохшее горло меня совсем не волнует, особенно учитывая запас воды в гидраторе, который у меня, в отличие от тебя, полный…

– Рейнар.

– Да?

– Очень тебя прошу. Просто давай помолчим.

– Уверен?

– Да. Это у тебя, как выяснилось, была отличная идея.

Время близилось к полудню, а мы все шли и шли. Показавшиеся час назад вдали стены города словно и не думали приближаться. Солнце пекло уже беспощадно, поднявшись практически в зенит и мне пришлось поделиться своей водой с Кавендишем. Несса и Дженнифер помогли Гаррету, который чувствовал себя гораздо хуже. Видимо, вчера больше чем Кавендиш налегал на игристую сангрию.