Просто смахнуть голову с плеч и дело с концом. Тело в море, команда вышколена не замечать того, что видеть не нужно. А госпожа… ну да, прогневается, но все проходит, гнев бономов тоже. Глядишь и обойдется… Нет, нельзя. Нельзя. Может, обойдется, а может, и нет. Мурье не испытывал ни малейшего желания возвращаться к родовому «владению», то есть деревне о пяти избах.

Хорошо бы лошадь поскорее надоела госпоже. Или просто куда-нибудь подевалась, желательно тихо и не оставляя следов.

Хорошо бы…

Как полагалось нормальной дворянке, Флесса имела обширную свиту. Личные слуги, охранники драгоценностей и одежды, стражи ворот и стен, ключник, повара, гобеленщик, парикмахеры, конюхи и так далее, и так далее. А также около десятка оруженосцев старого герцога в качестве привилегированных «спутников». Спутники под руководством Мурье исполняли роль курьеров, телохранителей, спали у дверей личных покоев, пересказывали новости города и Двора, развлекали чтением вслух повестей о любви и подвигах. Таким образом, наследница практически всегда находилась в чьем-то обществе.

Однако царство помощников заканчивалось на третьем этаже особняка, у дверей в личные покои герцогини. Тренировки с «болваном» проходили один на один, и Елена подозревала, что это была отдельная причина для Флессы ценить фехтовальные занятия — так наследница могла обрести законное уединение. Спутники оказались до крайности недовольны появлением приходящей не пойми кого, выполняющей роль не пойми чего — и не боец, и не фехтмейстер. Тем более что каждый из родовитых мужчин сам по себе обладал всеми навыками классного бойца и с радостью сыграл бы роль спарринг-партнера. Но Флесса держала в ежовой рукавице Грызуна Мурье, а тот в свою очередь умел поддерживать необходимый уровень дисциплины среди личного состава. Так что неприятие тюремной приблуды пока исчерпывалось лишь злобными взглядами исподтишка. С другой стороны и Елена старалась не нарываться, вовремя снимая шапку, обозначая поклоны и вообще соблюдая ритуалы.

Удар, еще удар. Флесса наступала, прикрываясь круглым щитом — высокая фигура в многослойной защите, лица не видно под маской из прочной лозы. Елена присела и чуть наклонилась, развернувшись левым боком к противнице. Деревянные мечи одновременно, с глухим стуком ударили по кожаной обшивке. Елена отступила на полшага, выставив вперед тренировочный клинок, подпирая его для большей устойчивости щитом. Прием был простой и рассчитан на торопливого преследователя, который спешит развить атаку и готов сам в запале прыгнуть на острие. Елена и не ожидала, что получится, скорее, пыталась выиграть несколько мгновений, чтобы оценить ситуацию и как-то изменить ход поединка.

Флесса стукнула своим клинком по самому концу елениного, показывая, что уловка замечена и разгадана. Елене показалось, что в глухой темноте маски сверкают два огонька, как у синеглазого привидения. Противницы двинулись по кругу мелкими осторожными шагами. Девушка чувствовала, что еще немного, и она станет задыхаться. Оставалось надеяться, что Флессе поединок тоже не прибавил выносливости. У серьезных боев имелось много неприятных и совсем не кинематографических нюансов. Например, в толстых стеганках было невероятно жарко. Как бьются настоящие воины, скажем, в кольчугах с войлочными поддевками, Елена даже представить боялась. А деревянные мечи хоть и не убивали, синяки оставляли здоровские, да и сломать ими что-нибудь при должном невезении проблем не составляло.

Флесса замерла, выставив правую ногу и опустив клинок, очень низко, провоцируя на атаку. Елена понимала, что это ловушка, однако не удержалась. И «от кисти», почти без подключения локтя ударила по открытому плечу, одновременно с подшагом влево. Предполагалось, что герцогиня прикроется щитом и нанесет контр-укол, на что у «болвана» уже было готово… Тут Флесса в очередной раз преподнесла сюрприз. Она парировала клинком в клинок и, в свою очередь, шагнула вбок, обходя защиту Елены, обозначая удар по ноге под щитом. Лекарка чудом ушла от хлесткого взмаха, исключительно благодаря науке Шагов Чертежника и простому везению.

Елена скрипнула зубами под маской и со свистом выдохнула, радуясь, что маска плохо пропускает звуки. Синие огоньки снова полыхнули за решеткой, и Елена поняла, что насчет звуковой непроводимости она ошиблась. Больше всего на свете хотелось бешено атаковать, засыпав герцогиню лавиной ударов, стирая с мраморного лица улыбку превосходства, которую лекарка не видела, но великолепно представляла. Также не было сомнений, что именно этого Флесса и ждет, готовая принять порыв «на острие». Елена сжала челюсти, снова пошла кругом, присев еще ниже и высоко поднимая щит, кулак над ухом, рука ближе к телу, так, чтобы движение шло от плеча вверх-вниз. Свободный, расслабленный хват щита был типичной ошибкой непрофессионалов, за который платили в лучшем случае ушибами. Физику не обманешь, и пусть удар не пробивает двойной слой дерева с кожаной обшивкой, кинетическая энергия от этого не исчезает.

— Ты держишь меч как прялку! — подзадоривала Флесса сквозь маску, так что было неясно, как у нее хватает на все дыхания. — А щит как поднос!

Елена молчала, дожидаясь нужной секунды, надеясь на промашку оппонента. За десятки боев с Флессой, она поняла, что даже неплохо поставленной Чертежником техники не хватает для боя на равных. Хотя герцогиня кое в чем и уступала, но чаще все же била партнершу за счет большей практики.

Удар, еще удар. Паркет под ногами тихонько поскрипывал, отдавая дань традиции — деревянные полы в богатых домах специально делали «поющими», двухслойными. Сначала выкладывался основной настил, затем в него вбивались медные гвозди, а уже поверх, в свою очередь, стелились узорные дощечки. Получившийся массив мелодично гудел на каждом шаге, не давая подкрасться убийце.

Полуденное солнце било в окна, заставляя принять поправку на маневрирование, чтобы не встать лицом к слепящему свету. Противницы вновь обменялись выпадами, Елена отразила горизонтальный удар в шею и несколько мгновений поединщицы дрались по-рапирному, нанося удары верхней четвертью клинков с хорошей дистанции. Затем Флесса пошла с козырей, стараясь пробить Елену грубой силой, вертикальными ударами в голову со всей силы в предельно быстром темпе, так, чтобы партнерша успевала только парировать. Лекарка вздрогнула, все это до безумия напомнило страшный абордаж, последнюю самоубийственную атаку Шены и град ударов, которыми она осыпала колдовскую противницу.

Елена выдохнула, чувствуя, как волна слепящей ярости застилает глаза — Чертежник не преминул бы хорошенько взгреть ученицу палкой, читая нотацию о холодном рассудке в бою. Но его здесь не было, и ученица фехтмейстера шагнула прямо под замах, ударив щитом в щит. Флесса пошатнулась, ей пришлось отступить назад и широко раскинуть руки, ловя равновесие. Елена с силой ударила короткой гардой в нагрудный щиток, опрокинув соперницу. Наступила на щит, не дав Флессе подняться, замахнулась опять, готовясь добить. Герцогиня торопливо отбросила меч, поднимая вверх пустую ладонь в толстой перчатке.

Злобная жестокость отхлынула. Пару мгновений спустя Елене уже было стыдно за вспышку. Победительница разжала пальцы, выпуская учебный клинок, протянула Флессе руку, помогая встать. Герцогиня поднялась тяжело, похоже, она устала не меньше своей визави, движения казались тягуче-медленными. Когда Флесса, наконец, утвердилась вертикально, синие глаза за прутьями полыхнули внезапной свирепостью. Елена поняла, что попалась, но было поздно. Флесса скользнула к ней, прижимаясь вплотную, выхватывая из ножен с левого предплечья маленький кинжал. Настоящий, ни разу не учебный. Граненое острие кольнуло чуть ниже ребер, указывая, что подбитая ватой куртка оружию не преграда.