– Не совсем понимаю, что вы мне предлагаете…

– Работу мечты, Карина, работу мечты, – воодушевлённо пояснил проводник. – С пожизненным контрактом. Вы будете делать то же самое, что и в прежней жизни, – оживлять свои фантазии на благо другим. Но на качественно более высоком уровне. Ну так что, по рукам?

– Думаю, вы не оставили мне выбора, – весело ответила я, а господин Штольцберг хмыкнул:

– В точку! – И опять подошёл к зеркалу.

Отодвинул в сторонку листья, открывая обзор на стакан с водой и какую-то белую коробочку, которые, словно в гнезде, стояли на переплетённых ветвях.

– Выпейте это лекарство, – произнёс проводник, протягивая мне подношение. – Первое время связь нового тела с душой ещё слишком слаба. Поэтому нужно дважды в день в одно и то же время на протяжении полугода принимать эти таблетки.

Не задумываясь, тотчас открыла коробочку и проглотила пилюлю, залпом осушила стакан.

– Что дальше? – спросила с энтузиазмом.

– Как насчёт оценить ваше новое место работы? – Я одобрительно кивнула и проводник, посмеиваясь, коснулся рукой какого-то рычага, что был спрятан за листьями.

Зеркальная гладь исчезла. Пространство под аркой заполнил густой белёсый туман, и я увидела очертания величественного белоснежного здания в греческом стиле, чьё основание утопало в гигантском облаке.

– Это портал, моя дорогая. Идём?

– Господи, где это мы? – выдохнула я с восторгом, едва мы с проводником выбрались из портала.

– В Пантеоне, моя дорогая, в храме творцов, – с усмешкой и затаённой гордостью произнёс господин Штольцберг. – В народе его именуют ещё Небесами.

– Невероятно… – пробормотала одними губами, с любопытством разглядывая диковинный интерьер, который никак не вязался с образами античных храмов из книг по истории. А вот с высокотехнологичными космическими станциями – вполне.

Глянцевые белоснежные стены, взмывавшие ввысь, прозрачные кабинки лифтов, скользившие по ним вертикально и горизонтально, как по артериям, и такие же блестящие белоснежные сферы, что парили, словно планеты, на каждом из этажей.

Мимо нас с господином Штольцбергом проносились люди в ярких нарядах. Они что-то возбуждённо шептали себе под нос, пролистывая газеты с голограммами-фото, и над их головами появлялись то иллюзорные фламинго, то роскошные платья из кувшинок и золотых хризантем, то какие-то странные гаджеты.

– Доброе утро, Фредерик! – бросил на ходу симпатичный блондин с усами и аккуратной бородкой в дорогом сером костюме. Верхние пуговицы белоснежной рубашки были небрежно расстёгнуты, галстук криво завязан, а на мускулистых руках незнакомца вместо ручек портфелей висели смеющиеся девицы в фривольных нарядах. – Очередной новичок? Хороша! – он улыбнулся, сверкнув острыми клыками, и мне подмигнул. – Я бы с ней…

– Берд! – возмутилась одна из его спутниц.

– Малышка, не злись! – примирительным тоном ответил он. – Ты же знаешь, меня на всех хватит!

– Поберегись! – крикнула какая-то синевласая девчонка-подросток в роскошных восточных нарядах, тараном несясь на нашу компанию на… ковре-самолёте? Тотчас отскочила в сторону, споро пригнулась, рефлекторно закрывая руками голову. – Доброе утро, Фредерик! Берд, хватит кутить!

Следом за синевлаской мимо нас пронеслась стайка юристов на таких же странных устройствах. Они что-то кричали гонщице в спину, размахивая дорогими портфелями и стопками документов, но она их не слышала.

– Неужели мне это не снится?.. – восторженно пробормотала я, выпрямив спину, и, рассмеявшись, пробежала немного вперёд, указала рукой на те самые сферы-планеты: – Что это такое?

– О, это рабочие кабинеты писателей, – охотно пояснил проводник, следуя за мной по пятам. – Храм творцов, как вы могли заметить, выполнен по типу органных труб. Это сделано как раз для того, чтобы освободить побольше пространства для них. Воображению нужен простор, вы согласны, Карина?

– Конечно! – весело ответила я, жадно разглядывая парившие над пропастью сферы и пытаясь отыскать хотя бы намёк на крылья и реактивные двигатели. Однако ничего подобного там не было. – Но… Но как такое возможно? Это что, какая-то магия?

– О нет! – рассмеялся господин Штольцберг. – Но, как говорил ваш Артур Кларк, любая высокоразвитая технология практически от неё неотличима. Пойдёмте, Карина, я проведу вам небольшой ликбез.

С этими словами господин Штольцберг ловко взял меня под локоток и подвёл к статуе Атланта, который, вместо небесного свода, держал на своих плечах огромный серебристый шар. Проводник на что-то нажал – и пространство вокруг нас заполнили голограммы, а звучный мужской голос начал рассказ.

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА – КРОВАВОЕ ПЯТНО НА СТРАНИЦАХ ЭДЕМА. ОНА ЗАБРАЛА БЕСЧИСЛЕННОЕ КОЛИЧЕСТВО ЖИЗНЕЙ, ЛИШИЛА НАС КРОВА И СРЕДСТВ К СУЩЕСТВОВАНИЮ, ПОСТАВИЛА НА КОЛЕНИ…

Кадры военных сражений, бомбёжек чередовались с образами сломленных отощавших людей в грязных лохмотьях на фоне разрушенных до основания зданий.

… И ВОТ КОГДА СТАЛО КАЗАТЬСЯ, ЧТО ДОРОГА К ПРЕЖНЕЙ СЧАСТЛИВОЙ ЖИЗНИ БЕЗВОЗВРАТНО УТРАЧЕНА, ПОВИЛСЯ ОН – КРИСТОФЕР НОЛЛАНД. ПИСАТЕЛЬ. ПЕРВЫЙ ТВОРЕЦ ФАНТАЗИЙНЫХ ФЕДЕРАЛЬНЫХ ЗЕМЕЛЬ И ВСЕГО ЭДЕМА, СУМЕВШИЙ СОЗДАТЬ НЕВОЗМОЖНОЕ.

Картинка сменилась, и в кадре появился смеющийся сребровласый мужчина. Его улыбка была удивительно светлой, а в голубых глазах с лукавым прищуром плескались надежда и оптимизм.

… ОН ТАК СИЛЬНО ВЕРИЛ В НАШЕ СЧАСТЛИВОЕ БУДУЩЕЕ И СТОЛЬКО ЭМОЦИЙ ВКЛАДЫВАЛ В СВОИ СЛОВА, ЧТО ЕГО ФАНТАЗИИ НАЧАЛИ ОЖИВАТЬ.

Вокруг нас с проводником закружились какие-то странные, словно сошедшие со страниц фантазийных книг, звери, а потом появились миниатюрные телевизоры, экскаваторы… Один из них подъехал к мне, и я, коротко взвизгнув, споро отскочила в сторону, рассмеялась, потянулась рукой к разноцветным животным.

…ОДНАКО БЕЗ ВЕРБАЛЬНОГО ПОДКРЕПЛЕНИЯ МАТЕРИАЛИЗОВАННЫЕ ФАНТАЗИИ НЕ МОГЛИ ДОЛГО СУЩЕСТВОВАТЬ В РЕАЛЬНОМ МИРЕ.

Иллюзорная техника начала лопаться, как мыльные пузыри.

И ТОГДА СТАРАНИЯМИ ЛУЧШИХ УЧЁНЫХ БЫЛО ОТКРЫТО ОСОБОЕ ВЕЩЕСТВО-ЗАКРЕПИТЕЛЬ – ЭФИРИУС. БЛАГОДАРЯ ЕМУ И ПИСАТЕЛЯМ, ФФЗ ПРЕВРАТИЛИСЬ В ПОИСТИНЕ РАЙСКИЙ САД, КОТОРЫЙ С РАДОСТЬЮ РАСПАХНУЛ СВОИ ЗОЛОТЫЕ ВРАТА ДЛЯ ВСЕХ ПРИШЕЛЬЦЕВ.

– Здорово! – восхитилась я, глядя на сиявшего зелёного зверя, что завертелся вокруг меня.

– Рад, что вам нравится, моя дорогая, – весело произнёс господин Штольцберг и отключил транслятор. – А теперь давайте я вам покажу ваш рабочий кабинет.

Он вытащил из кармана какое-то странное устройство, нажал на кнопочку, и нас тут же перебросило на стыковочную площадку, к которой подлетали белоснежные сферы. Где-то на краешке сознания мелькнула мысль, почему всё в Пантеоне было белым, словно его создатель пытался излечиться от тяжёлой болезни или избавиться от пятен на совести, репутации, но я отбросила её в сторону за ненадобностью и тут же забыла.

– Запоминайте, Карина, номер вашего рабочего кабинета пятьсот одиннадцать, он находится на пятом этаже в двенадцатом секторе, – произнёс господин Штольцберг, набирая комбинацию цифр на сенсорной панели, что была встроена в невысокую стойку. – А если понадобится вызвать кого-то из коллег, просто нажмите на зелёную кнопку, введите номер их капсулы и ждите ответа.

– Я запомню, – радостно улыбнулась я и с замиранием сердца уставилась на подлетевшую к нам сферу.

Наверняка там пряталось что-то волшебное!

Но ничего, кроме белоснежного сенсорного стола и придвинутого к нему стула посреди пустой белой комнаты не обнаружила.

– Что, огорчились, Карина? – участливо спросил проводник, словно прочитав мои мысли.