– Если только они не выйдут из города, а не перебьют нас всех, – ответил боярин Илья. – И это не так уж и сложно будет, их там немало, а мы на открытом месте будем.

– Это если у наместника сейчас войско в городе собрано, – покачал я головой. – А это далеко на факт. Кому-то надо за разбойниками гоняться, кому-то – границы охранять. И полуночную границу, и восходную. Орловский наместник может вообще еще не знать о том, что власть в Брянске переменилась.

– Денис Иванович знал, – возразили мне.

– Денис Иванович мне помог, – ответил я. – Это он меня в Брянск и отправил. Оттого и знал. До Орла далеко, весть могла еще не дойти.

– А когда мы туда войском двинем, то дойдет, – продолжил спорить боярин Илья. – Дозоры нас увидят и непременно об этом в город сообщат. И войско наместник успеет собрать.

– А для чего ему вообще дозоры ставить внутри Пяти Княжеств? – спросил я. – Он от Брянска угрозы не ожидает, значит, вряд ли вообще на дорогах дозоры стоят. Если только кто-то случайно нам встретится. Да и тех мы скорее перебьем, а если не перебьем… Нет, не успеет наместник войско собрать до нашего прибытия. Никак не успеет.

– А если подкрепления позже подойдут? – спросил Денис Иванович. Причем явно спросил не с желанием поспорить с моим мнением, а для того, чтобы уточнить, что я собираюсь предпринять в этом случае.

– Перебьем, – ответил я. – К тому же от Орла мы сможем во все стороны гонцов разослать. И те бояре, что меня поддержать согласились, а таких немало совсем, тоже могут к Орлу выдвинуться. Так что войско наше только прирастет.

– Но Орел нам все равно не взять, – покачал головой боярин Глеб. – Здесь нужно тысячи полторы наемников нагнать. Тогда, может быть, и возьмем. Да и то не факт, все-таки это Орел, крепость большая и мощная.

– К тому же остальные наместники на месте сидеть не будут, они тоже свои войска к Орлу двинут, – проговорил Денис Иванович. – И их тогда побольше нас будет, сколько бы бояр на твою сторону не перешло бы, Олег.

– Тогда воевать надо не только руками и оружием, а головой, – ответил я. – Ты, наместник, говорил, что знаешь о том, что отца моего, великого князя Кирилла, остальные наместники отравили. Нужно, чтобы об этом как можно больше народа узнало. Причем, не просто так, а официальные обвинения от меня, как наследника, и от тебя, Денис Иванович. И тогда мы еще посмотрим, у кого войск будет больше, и много ли народа захочет за отравителя и убийцу воевать.

– Это идея хорошая, – кивнул смоленский наместник. – Думаешь гонцов разослать?

– Думаю, – кивнул я. – Пусть везде объявят, что мы с тобой остальных наместников в убийстве обвиняем. Можно даже на всех городских площадях. Да, за ними в погоню людей бросят, но мои парни ловкие, должны уйти. А народ, сами знаете, что думает. Если человеку рот заткнуть пытаются, значит, он правду говорит. Для властей неудобную.

– А если поймают все-таки кого-то? – спросил вдруг боярин Лука. – Их ведь в тюрьму бросят, а могут и на месте удавить. Всякое бывает.

Вот кто угодно мог бы этот вопрос задать, но задал именно боярин Лука. А все потому, что знал, как я к своим людям отношусь. Что берегу их, не подставляю зря ни под стрелы, ни под мечи. И у меня язык не повернется ответить что-нибудь вроде “освободим их, когда будем брать города” или “отомстим за них”. Как и не повернется рука отправить кого-то из своих на верную гибель. Да даже и не на гибель, а просто рискнуть ради какой-то цели.

– Можно умнее поступить, – проговорил наместник. – Можно ведь не своих людей отправить, а кого-нибудь другого. Много охотников найдется рискнуть за толику серебра. Ну и с того, что они просто прокричат наше послание на главной площади, а их потом стража скрутит и упечет в тюрьму, особого толку не будет. Тут нужно тоньше действовать.

– Что ты предлагаешь? – без обиняков, напрямую, спросил я у наместника.

– Письма, – ответил тот. – Мы напишем письма, и отправим наших людей доставить их. Боярам, городской старшине, дружинам. Всем, кто может встать на нашу сторону, всем, кого мы хотим оттолкнуть от наместников. Мы подкрепим их печатями, твоей, княжеской, и моей. Они сработают гораздо лучше, чем горлопаны на главных площадях.

– Да, много писать придется, – ухмыльнулся я. – Сперва боярам письма, тем, что уже на мою сторону перейти готовы, потом остальным. И ведь с умом надо написать, чтобы поверили.

– Об этом вместе подумаем, – ответил Денис Иванович. – Составим письма, чтобы понятно было, что мы серьезно настроены. Ну и так, чтобы поверили. Сядем и напишем, а потом писцу отдашь для того, чтобы он переписал это раз сорок или пятьдесят. А еще лучше сто. А потом уже будем думать, кому эти самые письма рассылать.

– Так это, – я почесал в затылке. – Нет у меня писца. У наместника Дмитрия не было, да и я сам подумал, что он мне в общем-то не нужен. Но могу кого-нибудь из своих подобрать, кто пишет красиво. Сразу нескольких можно выбрать, есть у меня такие парни. Пусть сидят переписывают.

– Вот и подберешь, – кивнул смоленский наместник.

– Потом дадим гонцам денег, чтобы было на что остановиться, по паре лошадей, да отправим в Орел, в Белгород, в Курск, ну и в городки поменьше. И посмотрим, значит, что дальше будет. Кто-то да все равно решится на нашу сторону перейти, особенно если их прежние порядки не устраивают, – кивнул я. – Хорошую придумку ты изобрел, Денис Иванович, ничего не скажешь.

– Хорошая она будет, когда подействует, и на нашу сторону люди пойдут, – ответил тот. – Хотя, думаю, если там две печати будут, да еще и моя, то люди поверят. Все-таки моему слову многие поверить готовы, тем более все знают, как я с твоим отцом дружен был.

– Ну а пока решить надо, куда дальше двинемся, – проговорил я. – Я все же предлагают на Орел идти. Даже если мы его не возьмем, то уйти из-под него всегда успеем. Но мне почему-то кажется, что возьмем. Потому что есть орловские бояре, которые готовы на мою сторону перейти. И даже если они нам городские ворота открыть не смогут, то ведь там еще и тайный ход есть. Я о нем узнал, когда боярича Никиту из плена освобождал.

– И что, знаешь, где этот тайный ход находится? – заинтересовался боярин Лука.

– Не знаю, – покачал я головой. – Но я думал, что кто-то из вас может знать. Знает кто-нибудь что-нибудь?

Бояре, как один, закачали головами. Это меня несколько разочаровало, я все-таки надеялся, что бояре знают больше, чем я. Я ведь сколько в Орле провел, но все равно ничего о тайном ходе не узнал, кроме того, что он есть, и что он ведет за город.

– Кто-то из орловских бояр может знать, – пожал я плечами. – А там, может быть, получится в город войти, стены миновав. А если мы внутри стен будем, то нам и осадные машины не понадобятся. И никакие мощные стены городу не помогут, мы его возьмем.

На самом деле это была не главная причина, почему я хотел первым делом взять Орел. Я собирался устроить суд над орловским наместником и доктором, который, по моему мнению, и отравил моего отца. Если понадобится, отдать их палачам, вырвать из них признание, а потом поступить так, как делают со всеми отравителями: сжечь на городской площади.

После официального суда и признания главных заговорщиков, да и падения Орла уже никто не будет сомневаться в моей власти. Особенно, если мне удастся отомстить за отца таким образом.

Все-таки странное это дело было, я собирался мстить за человека, который ничего для меня не сделал, кроме того, что, пожалуй, стал причиной моего рождения на свет. Я ведь даже не знаю, собирался от меня признать, или нет. Пусть он и сказал перед смертью Игнату о том, что в Васильевском селе у него может быть ребенок.

Хотя, пожалуй, нет, я собирался мстить за то, что мне пришлось пережить. За то, что я не занял места, положенного мне по праву рождения, за то, что мне пришлось воевать и убивать, выгрызая это зубами у тех, кто отобрал у меня княжеский престол. И на пути этой мести меня никто не остановит. Уже не смогли остановить, ведь я сумел заполучить брянское княжение, и на мою сторону встал смоленский наместник.