Встав у комнаты Танюшки, долго пялюсь в дверь. Кажется, открою её, и увижу девочку там, возящуюся со своими игрушками. Разворачиваюсь, отхожу от неё, и внезапно в голове мелькает мысль — неплохо бы посмотреть её вещи. Может, найду что…

Вряд ли все-таки найду. Но все же не буду бродить по исполинской квартире из конца в конец как неупокоенный призрак.

Захожу в комнату, вижу разбросанные повсюду игрушки. Плюшевый розовый заяц под дверью не позволяет открыть её как следует, две куклы, одна побольше другая поменьше, лежат на кровати и смотрят в потолок, розовый мягкий поросенок сидит на столе и словно бы смотрит на меня. Находится здесь место даже паре машинок.

Кровать не застелена, словно девочка только что выбралась из неё. На ней несколько рисунков. У девочки явно есть талант к рисованию — в одном из рисунков даже узнаю себя.

Собираю игрушки, убираю фантики от конфет, застилаю кроватку. Поднимаю подушку и вижу там скомканный лист бумаги.

Наверное, непонравившийся рисунок.

Собираюсь выбросить его, но что-то изнутри будто подсказывает развернуть и глянуть что там.

Медленно, стараясь не порвать, разворачиваю лист бумаги. Вижу на нем слова, написанные печатными буквами. Некоторые из них затерлись, местами бумага порвалась, но кое-что получается разобрать.

Танюш, скоро волшебство закончится, и твоя мама снова исчезнет. Нам нужно увидеться, чтобы я смог продолжить волшебство. Завтра, когда будешь в зоопарке, попросись в туалет и подойди к окну. Не показывай это письмо никому, а лучше выброси его, иначе волшебство сразу развеется.

И подпись — Дед Мороз.

Зараза!

Но кто мог принести его сюда? Та женщина, что присматривала за девочкой, или…

Кроме её, меня и Богдана тут был только один человек. Только он знает, что мы здесь. А еще Богдан подозревал Бланку, но почему-то ни слова не сказал в его адрес.

Андрей!

Уж не знаю для чего это Андрею, сам он это все делал, или его кто-то подкупил, но сейчас это и не важно.

Срочно звонить Богдану!

Бегу за телефоном. Нахожу его там, где и говорил оборотень — в ящике стола. Звоню и получаю ответ от робота «Абонент вне зоны покрытия. Вы можете оставить сообщение».

— Богдан, это…

Слышу щелчок в замочной скважине, и у меня отнимает голос.

Аккуратно выглядываю в коридор и вижу Андрея. Он, наверное, думает, что никого нет. Насвистывает какую-то мелодию, ставит на пол большой черный пакет. В котором виднеются продукты. Разувается, снимает куртку и, не заметив меня, отправляется на кухню.

Слышу, как он звонит кому-то.

— Вряд ли он согласится, — едва разбираю слова. — Но я с ним поговорю. Хорошо, ждите там. Не знаю. До связи.

Черт! Руку даю на отсечение, что он говорил с похитителями!

Сердце бешено колотится. Прячась за дверью и стараясь не шуметь, вижу, как Андрей забирает принесенный им пакет, уносит его на кухню.

Не могу находиться с ним в одной квартире. Нужно срочно выбираться отсюда. А пальто… Я оставила его в дальней комнате. Блин, если пойду туда, он точно меня заметит.

Смотрю на вешалку, где нахожу пальто и куртку Богдана. Засовываю телефон в карман. Тот довольно большой, едва помещается.

Тихонько подхожу к вешалке, беру куртку, набрасываю её на себя, открываю дверной замок.

— Стой! — слышу голос, вижу смотрящего на меня Андрея.

Со всех ног рвусь из квартиры. Он несется за мной, но мне везет — тыкаю по кнопке вызова лифта и тот сразу открывается. Нажимаю кнопку первого этажа и створки успевают сомкнуться прямо перед рукой Андрея.

Сразу же набираю Богдана, но тот все так же вне зоны покрытия. А батарея телефона почти разряжена.

Под слишком большую, неудобную куртку Богдана проникает мороз и щиплет мое тело. С неба падает снег, как назло срывается ветер. Хоть, может, это и хорошо? Уверена, Андрей пошел за мной, а в такой пурге трудно кого-то разглядеть.

Быстро, почти бегом иду сама не знаю куда. Достаю телефон, опять набираю Богдана, и он опять вне зоны покрытия.

— Слышишь. Во всем виноват Андрей! — надиктовываю на автоответчик. — Не знаю, он за всем стоит, или ему заплатили, но он сейчас ищет меня. Я сбежала. Телефон садится. Позвони мне, как только сможешь.

Телефон пищит, требуя зарядки. Я выключаю его. Через полчаса включу еще раз и попробую набрать.

Куда идти — понятия не имею. На улице быть нельзя. Холодно до ужаса. Обувь давно промокла, шапки нет, уши кажутся неживыми. Кажется, что с любой стороны может показаться враг. Любой идущий по улице человек в моих глазах на миг становится похожим на Андрея.

Смотрю вперед и знаю, куда мне нужно.

Даже сквозь снег виден силуэт фирмы Богдана впереди. Думаю, там знают, кто я, и помогут. Как минимум свяжутся с оборотнем и не пустят ко мне Андрея. Дохожу до пустой остановки, жду хоть какой-то транспорт. Денег нет, надеюсь, получится проехать зайцем.

Как назло, автобусы и маршрутки опаздывают. С надеждой смотрю на подъезжающий общественный транспорт, но весь он идет не туда.

Холодно до ужаса. Поднимаю воротник, стараясь скрыться от мороза, но теплее не становится. Перестаю чувствовать свои пальцы, кожа немеет. Как назло, становится все холоднее. Ведь утром была вполне неплохая погода, плюсовая температура! Блин!

Подходит высокий, крупный незнакомец, похожий на профессионального боксера. Наверное, тоже ждет свой автобус, но мне все равно страшно. Отхожу от него, стараюсь не выпускать из виду.

Наконец-то медленно подъезжает маршрутка. Запрыгиваю в неё, съеживаюсь на сидении. Она доедет почти до самой фирмы Богдана. Там останется пару сотен метров пройти.

Крупный незнакомец заходит вместе со мной, еще и садится сзади. Он видит меня постоянно, а я его лишь когда обернусь. Черт!

Блин, хватит параноить! Человек едет себе спокойно по своим делам, а я кошусь на него так, будто узнала в нем маньяка.

Уставляюсь в окно, на полностью закрывший обзор снегопад. Маршрутка едет медленно, почти ползет. Достаю телефон, включаю его. Следующий раз может не включиться.

Набираю Богдана, но слышу все тот же механический ответ — «Ваш абонент вне зоны покрытия».

Когда включается автоответчик, быстро говорю куда я еду, и снова выключаю телефон.

Проверяю карманы — может, в них завалялись какие-то деньги, чтобы расплатиться с водителем. Но в них пусто. Черт, еще и с этим придется как-то разобраться. Как только остановится на нужной остановке — быстро выходить.

Кутаюсь в куртку и смотрю в окно, стараясь не пропустить нужное место. Периодически оглядываюсь на стоявшего рядом со мной на остановке незнакомца, всматриваюсь в каждого заходящего. Нервы шалят ого-го.

Где сейчас Танюшка? Что с ней? Жива ли она?

Блин!

Может, следовало поговорить с Андреем? Но от страха я предпочла просто убежать.

Не знаю, правильно ли сделала. Действовала чисто из страха. Но поговори я с ним — не факт, что сейчас дышала бы.

Маршрутка медленно подъезжает к нужной остановке. Поднимаюсь, иду вперед, вижу, как человек передо мной расплачивается, выходит и проскальзываю в дверь за ним. Слышу недовольный возглас, но иду вперед, в пургу. Сейчас пройти два небольших переулка — и окажусь рядом с входом в нужное здание. Хоть бы меня пропустили.

Холодный ветер свистит в ушах, забирается под одежду, щиплет тело. Но я не останавливаюсь. Достаю телефон в надежде набрать Богдана снова, но тот не включается. Зараза!

В переулке почти безлюдно, несмотря на то, что это почти центр города. Рядом старая церквушка, которую уже не первый год собираются реконструировать, но все не хватает то денег, то еще чего-то. Проходя мимо неё, крещусь.

— Господи, помоги. Больше надеяться не на кого.

Обходя её, натыкаюсь на припаркованную у обочины серую машину. А рядом с ней стоит Андрей.

Черт!

Разворачиваюсь в желании убежать, но тут же поскальзываюсь, падаю, больно ударяюсь коленом.