К тому времени парень уже не спал. Он лежал немного боком, разглядывая пустую кровать у противоположной стены.

— Колин, — Алан тихо позвал сына. Он сел на кровать в ногах омеги.

— Папа, — Колин улыбнулся.

— Как ты? — отец внимательно обвел сына взглядом.

— Хорошо, пап, — Колин вздохнул. Он явно хотел что-то спросить у отца, но не решался.

— Все в порядке, не переживай. В следующем году попробуем еще раз, а пока потанцуешь в своем любимом театре, — Алан добродушно улыбнулся. Он понял, о чем переживал сын.

— Пап, я не хочу возвращаться, — снова слезы.

Алан не любил, когда сын плакал, он просто не знал, как помочь ему успокоиться.

— Решим потом…

— Пап, — Колин не решался сказать отцу правду. — Ховьер меня изнасиловал, мне так стыдно, — Колин схватил отца за руку. — Мне страшно. А еще врач сказал…

Омега не стал договаривать. Он вытащил несколько бланков из тумбы.

— То есть, сейчас ты бесплоден? Теперь это требует лечения? — Алан с испугом посмотрел на сына.

— Поэтому ты родил меня в восемнадцать? Ты знал, что потом не сможешь, что потом мы становимся не способными к родам. За что, пап?! За что?! — прокричал Колин.

Алан подскочил, придерживая сына за плечи. Тот давился слезами. А потом внезапно его затрясло. Судороги, Колин потерял сознание. Алан позвал кого-то из медперсонала. Эпилептический припадок. Последний раз такое с ним было в юношестве.

Несколько минут и Колина успокоили. Омега снова заснул, но провал в темноту был вовсе не спасением. Ему снились кошмары. Сцена и падение, Ховьер и ребенок. Иногда перед ним всплывал образ Уила, но он был настолько прозрачный, что рассеивался быстрее, чем Колин мог сообразить, кто перед ним. Торговец наркотиками снова и снова сыпал белый порошок на прозрачный стол. С каждым разом становилось все страшнее. Очнулся он от ощущения реального присутствия в его палате.

Колин открыл глаза, но никого вокруг не увидел. Омега начал вспоминать все, что ему снилось.

А тем временем за ним тихо наблюдал Уильям. Он следил за тем, как Колин медленно поворачивал голову в поисках чего-то или кого-то. Альфе не понравился его взгляд, мрачный, холодный, отсутствующий. Наконец омега увидел Уила и улыбнулся. Вновь появился его любимый Колин.

Альфа важно подошел к постели омеги. Он держал в руках карту, не зная, с чего начать, но прекрасно понимая, что Колин все и так уже знает.

— У тебя проблемы. Цикл давно сбит и пока… Колин, зачем ты принимал наркотики? Сейчас всю дрянь из тебя вывели, но… — Уил то и дело делал паузу, ища подходящие слова. — Рука сломана не вчера. Расскажи, что произошло? — Уил посмотрел на дрожащего от приближавшейся истерики Колина.

— Не уходи, Уил, останься, — вновь заплакал омега. Альфа сел рядом и обнял Колина.

— Скажи мне…

— Меня изнасиловали, — тихо проговорил омега. — Меня изнасиловали… Не уходи, Уил. Просто побудь со мной.

***

Колин учился жить заново. Из больницы он направился прямиком домой к отцу, который все же уехал на гастроли. Алан все еще был растерян или обижен на упреки сына. Пустая квартира встретила Колина запахом лаванды.

Добраться до многоквартирного дома, находящегося в переулке, выходящем на Парк Лэйн, было несложно, но уже после несколько минут в метро Колин понял, что ему нехорошо. В замкнутом пространстве нарастала паника. Омега вскочил со своего места и тут же упал на колени. Он забыл про костыль. Боль в ногах не проходила, но сейчас она ощущалась особенно сильно, подчеркивая всю немощность Колина. Кто-то помог омеге подняться. От этого стало только стыдно. Он долго стоял на полупустой станции, боясь зайти в поезд. А между тем составы мелькали один за другим.

Просидев на станции больше получаса, омега все же решился и зашел в очередной подъехавший поезд.

Колин добрался до дома к вечеру.

Несколько дней омега просто просидел в квартире, закутавшись в теплое одеяло, изредка «выползая» на кухню за горячим чаем.

Большое зеркало в комнате было завешено простыней. Смотреть в него омега не хотел. Ничего хорошего Колин в своем отражении не думал увидеть. Вид замученного тяжелой неволей или непосильным трудом взрослого омеги никак не ассоциировался с грациозным артистом балета.

***

«Январь 2015. Мне постоянно холодно. Вчера ездил на обследование. Видел Уила и… Его нового молодого человека. Я скучаю, но я только счастлив за него…»

Колин посмотрел в окно. Узкая улочка была запорошена снегом. Омега сел на подоконник. От горячего кофе начало запотевать окно. Колин осторожно начал рисовать что-то на нем. Артист балета на шпагате.

Балет! Возвращаться в театр он не собирался. Позора и так хватало. Тем более, что прекрасный и незаменимый художественный руководитель Джонатан Ховьер был уволен из театра за домогательства к актерам. Кто именно подал на него жалобу не освещалось, но всем и так было понятно. На Колина обрушился шквал обвинений в клевете от коллег. Ему не дадут жизни в труппе.

Чем он будет заниматься, омега не мог решить, да и времени на раздумья у него теперь было предостаточно.

На третий день после возвращения домой Колин все же решился выйти в люди. Знакомые улочки, занесенные снегом. Уходить далеко омега не собирался. Сил все еще было немного, он быстро утомлялся.

Рано утром в небольшом ресторанчике с фастфудом было немноголюдно. Колин занял столик у окна. Он еще немного подождал и, осмотревшись по сторонам, взял в руку заказанный бургер. Надкусив его Колин вновь осмотрел. В театре за такое его бы просто наказали. Было вкусно. Впервые за столько лет омега насладился завтраком.

Колин медленно пил кофе, вновь пытаясь согреться. Озноб не проходил. Омега просматривал однообразные страницы в соцсетях. Он расслабился, забыв на время о своём положении. Внезапно кто-то сел напротив омеги. Колин неохотно поднял глаза на человека, решившего поделить с ним стол в полупустом кафе.

— Ну привет, Хэттуэй, — кривая улыбка и жуткий голос. Гвен сидел напротив и ждал ответа от Колина.

— Привет, — отозвался омега.

— Не рад видеть коллегу? А я думал, что ты жаждешь вернуться к нам в театр? — Гвен нагло выхватил стакан с кофе из рук Колина и сделал глоток.

— Чего ты хочешь? — Колин нахмурился. Он знал, что его партнер по сцене был безумно влюблен в Джонатана и, возможно, увольнение альфы, да еще и заявление на него в полицию, могли разозлить парня. По крайней мере взгляд у Гвена был совсем не доброжелательный.

— Забери заявление, — резко произнес парень.

— С какой стати! Я не хочу, чтобы этот подонок остался безнаказанным. Он изнасиловал меня и не раз, — Колин старался говорить тихо.

— Так нужно было просто расслабиться и получать удовольствие, а не вести себя, как бревно. Джон не раз говорил, что ты как любовник никакой, — Гвен вновь криво улыбнулся, поправив рукой свои длинные крашенные волосы.

— Уходи, — грустно произнес Колин и застыл, глядя в одну точку.

Гвен поднялся и, обойдя Колина сзади, нагнулся к его уху.

— Уничтожу, — омега поцеловал Колина в щеку и поспешил уйти.

***

Колин старался много ходить. Однажды, когда обильные и непривычные для Лондона снегопады ненадолго прекратились. Колин дошел до близлежащего парка. На пруду по расчищенному от снега льду катались ребята. Здесь были и совсем маленькие детишки со своими родителями и парочки подростков, беззаботные друзья.

Колин сел на лавочку, положив рядом свой костыль. Он наблюдал за катающимися. Последнее время омега неплохо поправился. Ему впервые нравилось свое отражение, да и сама жизнь начинала ему нравиться.

Колин глубоко вдыхал морозный воздух. Зеленая аляска теперь сидела на нем «по косточке». Многие вещи из его гардероба перестали болтаться, либо вовсе стали малы. Но это ничуть не огорчало омегу.

Так Колин просидел некоторое время, пока перед ним не возникла высокая фигура. Омега тяжело вздохнул. Перед ним стоял альфа. Подняв голову, Колин осмотрел парня, который протягивал ему стакан с кофе. Альфа улыбался и омега сделал тоже самое в ответ.