Я бы не назвал узбеков глубоко и искренне верующими, свято соблюдающими догмы и установки Корана и Шариата, но склонность к обрядовости у них чрезвычайна. И никакое мероприятие, даже простое чаепитие на людях, не обходится без ритуальных слов, обращений, пожеланий, а то и молитв, которые непременно завершает омин – движение ладоней сверху вниз возле лица, касаясь или не касаясь его. В постсоветские времена всё это превратилось в этикет, нормы поведения. Но и сейчас упрощенной модификации омин, когда этикет ограничивается молчаливым, коротким, быстрым махом рук по кривой линии, принадлежит значительное место.
07. Каршинская гостиница «Jayhun» (Джайхун – древнее название реки Амударьи). Детали снимка весьма показательны и красноречивы: отель частный; официальные надписи представлены только на английском и узбекском языках, без русского, как это повелось с независимостью и особенно рьяно в провинциях (будто там подавляющее большинство населения Уильяма Шекспира и Бернарда Шоу читает в подлинниках!); причем узбекские тексты выполнены на латинице, на которую переведены национальная письменность и обучение в школах, колледжах и вузах; но объявление на желтом полотнище, означающее «Продается», дано по-старинке, на кириллице, дабы все, а не только дети и юношество, могли прочесть на ходу.
Замечательно, что Навруз – празднование весеннего равноденствия, уходящее корнями в зороастризм и преданное забвению в советские времена как имеющее религиозную окраску, – возвращен народу, и 21 марта –красный день узбекского календаря. Праздник уже обрел некие традиции, нормы и правила. Официальная часть для всей страны заключается в том, что в Ташкенте ежегодно устраивается грандиозное, продолжительное шоу на площади в Национальном парке (бывший Комсомольский), на котором Глава Государства в присутствии камер Узбекского телевидения и специально приглашенной публики выступает с речью и здравицами. Затем начинается художественная часть, и под фонограммы музыки и песен не менее двух часов льются потоком выступления популярных певцов, сопровождаемых или чередующихся хореографическими постановками с участием огромного количества танцоров и плясунов. Толпы спецприглашенных на трибунах неустанно изображают народные массы и ликование. Телекамеры непрерывно ведут прямую передачу, которая до следующих представлений такого масштаба (скажем, 1-го сентября, в День Независимости), в коих устроители в первые же годы нового Узбекистана весьма поднаторели и преуспели, будет целиком или во фрагментах неоднократно дублироваться по всем каналам центральной и местных телекомпаний. А в завершение шоу Его Высокопревосходительство обходит строй артистов, раздавая им свои улыбки, рукопожатия и объятия. Все остальные граждане, кроме получения зрительских эмоций у голубого ящика, могут принять непосредственное участие в так называемых народных гуляниях в том же Национальном парке или в местных зонах культуры, где даже в сельских районах немало аттракционов для детей, а также заведений общественного питания: узбеки любят поесть, кушают по любому поводу, в провинциях до сих пор даже незнакомого человека, оказавшегося у ворот, приглашают зайти, и если тот не отказывается, первым делом начинают кормить. А пожевать и попить на улице, на людях, – узбекам и честь, и развлечение, и чуть ли не святое дело. Навруз празднуется и в организациях, и на предприятиях, и в учреждениях образования, и в махалля (административная ячейка объединения населения по месту проживания), и в более мелких, стихийных группах граждан. И всюду столы и угощения, и такие посиделки, так же муссируемые телевидением, тоже подаются как достижения Независимости и восстановления национальных ценностей. Однако высокая духовность, о которой в Узбекистане разглагольствуют на всех уровнях и политики, и деятели культуры, и платные работники целевых фондов и комитетов, если и зависит от застолий, то весьма незначительно. Не следует ли, коли уж возрождение и поднятие духовности ведутся сверху, подумать, а почему в Японии сохранились вековые традиции? В силу национальных особенностей? И того, что страна никогда не была под пятой колониализма или коммунизма? Безусловно, но этого мало, чтобы глубоко осознать, почему в Стране Восходящего Солнца до сих пор существуют такие обычаи, как ханами, цукими, юкими (соответственно, любование цветами, луной, снегом), а цветение сакуры (японской вишни) становится общенародным праздником. И не потому ли она стала и страной научных и технических технологий самого высокого уровня, что народ не только не растерял возвышенности чувств, но и выражает их естественно, непринужденно, без всяких культур-мультур, спускаемых сверху? И будь я на месте нашего дорогого Президента, я бы не стал всю мощь своего Аппарата, газет и телевидения, беззаветно преданных властям (независимо от учредителей и формы собственности), направлять только лишь на восхваление чревоугодия и демонстрацию обрядов, исполняемых артистами или группами фольклорной самодеятельности, но, в общем-то, уже не имеющих место быть в реальной жизни. Ведь и в Навруз есть, чем полюбоваться в пробуждающейся природе Узбекистана.
08. Кипень цветения черешни в одном из спальных микрорайонов Ташкента.
09. Персик, воспрянувший от зимней спячки. Снимок сделан в кишлаке Хилал.
Почему бы нам, узбекам, без котлов и столов не собираться в парках, садах и просто на улицах, чтобы восхититься цветущими черешнями и персиками, чтобы без еды и пития поговорить о преходящем и вечном, чтобы одарить друг друга своими или заимствованными рубаи?
Компьютер не включается без тока,
Без тока мыслей – и включать нет толка,
А в свете, от Любимой исходящем,
Поэт чеканит сердцем – Ей же! – строки.
[В книге рубаи и другие стихотворения автора (или их отрывки) приводятся курсивом.]
Разве мы, узбеки, стали менее поэтичными, чем в былые времена, когда высоким материям и изящной словесности отдавали должное на своем уровне и одаренные личности, и султаны, и царедворцы, и духовенство, и рядовые люди?
Просто сумаляк
Сумаляк особенно ценен, когда его приготовление приурочивается к Наврузу, ко дню весеннего равноденствия, хотя разные группы варят и раньше, и позже. Группы – потому, что для приготовления требуется много женщин, которые, сменяя друг друга, в течение суток вершат процесс.
Когда все компоненты попадают в большой казан (котел): масло, солод измельченных в мясорубке проростков пшеницы,мука, вода, галька (для равномерного кипения), – всю этумассу на огне надо непрерывно перемешивать, чтобы неначалось схватывание со дна емкости, за которым последует и подгорание. Масса вначале бежевого цвета, готовый сумаляк – коричневый разных тонов, зависящих от продолжительности варки, – от умеренных в Хилале (снимок 01) до темных в Ташкенте (снимки 33, 37).
Группа, в которую уже не первый год включен и я, активно кочегарит не менее 14 часов подряд, во второй половине ночи огонь из-под казана убирает, ёмкость с содержимым закрывает бязью, потом – листом ДВП, сверху – утепляет и в таком виде оставляет преть до рассвета. А потом – начинается раздача лакомства!
Мужчины целый день и до полуночи тоже не бездействуют: сидят за столами, едят-пьют, общаются…
