* * * А помнишь ли полупустой Павелецкий? Мы – будто вагоны на сцепке. По-детски Дразнил тебя, за нос и за косы дергал — Я знал соблазнения курс на пятерку, Как знал я и то, что увидимся вряд ли — Играем на чувства, по-взрослому, в прятки: Ты едешь туда, где весь мир цвета свадьбы, А мне до заката тебя отыскать бы… Казалось, любовь наша сильно раздута, Но что-то про поезд объявит кондуктор, И я в твои губы вопьюсь, как в источник В пустыне – кочевник, уж коли быть точным. И если нас что и разлепит, то только Пронзительный свист, завывающий тонко, Да крик проводницы, похожий на сглаз, Дающий понять, что игра началась. * * * Когда во мне проснется дурость, Я побегу по мостовой. Земля на ней как будто вздулась И разрывается травой. Она, дышавшая свободой, Была укатана в асфальт, И мне, в мои-то три(дцать) года, К свободе хочется воззвать. Река шумит. Гудки клаксонов Не заглушают мой порыв. И даже солнце, хоть и сонно Сжигая воду на пары, Горит звездою путеводной, Лучом указывает путь. И на Обводном или Водном Хочу свободы я глотнуть. Но в миг, когда приходит дурость, Она несет с собой тоску, И прислоняет время дуло, Смеясь над планами, к виску. * * * Когда ты пошлешь мне, Боже, Следующую, То можешь, Пожалуйста, предупредить? Мне новизна претит. Я по душе консерватор. Господи, стой! Куда ты? Думаешь, я шутник? Хочешь, я взвешу дни Долгих своих депрессий (каждый по тонне весит!) И, разделив на сто, Брошу тебе на стол В качестве доказательств? Высший Ты мой истязатель… Думаешь, мне полезно? Думаешь, я железный? Лестно… Знаешь, вот, если честно… Хоть в меня камнем брось, Хоть меня розгой выпори, Но лишь одну из просьб Ты мою, Боже, выполни. Когда Ты – могучий – сведуще Мне предоставишь следующую, Вспомни мои все бредни — Сделай ее последней. Ольга Аникина Поэт, прозаик, переводчик. Родилась в Новосибирске, сейчас живет в Санкт-Петербурге. Окончила Новосибирский медицинский институт и Литературный институт имени Горького. Входит в состав СП Санкт-Петербурга. Кандидат медицинских наук.
Публиковалась в журналах «Новый мир», «Сибирские огни», «Волга», «Дети Ра», «Зинзивер», «Этажи», в детском журнале «Кукумбер» и других печатных изданиях. Автор четырех поэтических сборников и трех книг прозы. Представляла Россию на 14-м Международном фестивале поэзии в Буэнос-Айресе, а также на 32-м Фестивале поэзии в Труа-Ривьере (Канада). Стихи переведены на английский, французский, испанский, корейский, болгарский языки, а также на иврит и фарси. ДАР Стихотворение может управлять человеком. Вот почему люди не очень-то любят стихи: они видят в стихах акт насилия. Чем мощнее воздействуют слова, тем сильнее поэт. Чем сильнее поэт – тем больше власти у его слова. Например, я не припомню ничего круче маминых одностиший, созданных в рамках классической традиции: «Тебя ждет серьезный разговор». «Ешь, я сказала». «Дома, в десять, как штык». У моей мамы, оказывается, был поэтический дар. Удивительно, почему ей никто, никто не открыл этого раньше. Может быть, тогда вся эта жизнь сложилась бы по-другому. Мама бы сказала — и жизнь бы сложилась. Поэты могут. Они такие. НА БЕРЕГУ Это видео появилось в ленте у одних знакомых, с которыми раньше мы были друзьями. Раньше – лет двадцать назад. Двадцать, а может быть, больше. Случайно отснятые кадры. Сосиски на шампурах, помидоры и пиво на берегу обского водохранилища. Моя разлохмаченная коса заткнута за ремень дешевых турецких джинсов. Со мной две девицы в коротких топах (имен не помню) и трое парней, все трое светловолосы, все трое мои ровесники. Я тогда не влюблялась в светловолосых ровесников, и потому в тот день мне было особенно хорошо. Женились, разводились, теряли родителей, зарабатывали гипертонию, о этот дивный прекрасный мир. Но сейчас, когда утекло столько воды, я думала не об этом. Не только об этом. Мне стало яснее ясного, почему ты тогда с таким упорством пытался меня растоптать. Жестокость твоя стащила с себя одежды, как прежде, грубо и нагло. А как еще обращаться с телом, не жравшим жизни с ножа, как, если пока еще самое ценное в этом теле — его одноразовая упаковка. Глаза бесстыдные, не понимающие своего бесстыдства. Растрепанная коса, которую так и хочется с силой накрутить на запястье. |
