***

Марселина не знала, в каком часу ей удалось заснуть, но произошло это явно непозволительно поздно, и ранний подъем на третий день похода обернулся для нее настоящей пыткой.

Она повернулась в спальном мешке на спину и, заметив сбоку от себя какое-то шевеление, поспешила открыть глаза: рядом с ней, задорно вращая головой, сидел тукан. Мирабель в палатке не было, и по радостным голосам, доносившимся снаружи, Марселина поняла, что Феликс и Антонио уже вернулись.

Марселина вылезла из палатки сонная и первым делом направилась к реке, чтобы умыть лицо. Дойдя до плоских камней, на которых они с Камило ночью разговаривали, она стыдливо покраснела.

Камило подошел к Марселине сзади, когда она растирала лицо прохладной водой, пытаясь взбодриться.

— Доброе утро, — он остановился на расстоянии пары шагов и сунул руки в карманы шорт.

— Доброе, — ответила Марселина, не оборачиваясь.

— Избегаешь меня? — голос Камило звучал по-настоящему встревоженным.

— С чего бы? — окунув ладони в воду, Марселина старательно делала вид, что вчерашний инцидент не подорвал ее гордость и не заставил полночи краснеть, прячась от внешнего мира в спальный мешок.

— Не знаю… То, что вчера было… — Камило хотел сделать шаг в ее сторону, но Марселина резко встала с земли и развернулась.

— Я же сказала: все нормально, — заверила она и, пройдя мимо Камило, направилась обратно в лагерь.

— Точно? — он остановил ее за локоть.

— Вполне, — Марселина одернула руку и сдержанно кивнула. Почему-то от осознания, что Камило безуспешно видел ее голой, стало не по себе.

— Хорошо… В смысле, я лишь хочу, чтобы ты знала, что это никак не повлияло на мои чувства к тебе или на мое… — Камило запнулся, сомневаясь, стоит ли ему продолжать. — …желание это сделать.

Марселина в неловкости потупила взгляд.

— Буду иметь в виду.

До конца похода им больше не удавалось остаться наедине.

III. Они

Как бы полезен ни был отдых на природе в окружении гор и их чистого, сладкого воздуха, вернувшаяся в Энканто Марселина поняла, что не готова променять комфортные условия на жизнь в лесу — тем более, когда в городе существовало куда больше возможностей улизнуть от родителей, нежели в палаточном лагере, где все твои действия были как на ладони.

Январь подходил к концу, приближались сезон дожей и новый учебный год, и погода словно отражала состояние и без того настрадавшихся учеников: небо заволокло тучами, пахло озоном, и вдалеке, грохоча, сверкали молнии.

Любой предпочел бы провести этот день дома, в безопасности под надежной крышей, но Марселина настойчиво вытащила Камило из Каситы, и вдвоем они направились за черту города.

Они шли через старые, заброшенные дома, ступили в начало джунглей и вскоре остановились возле толстого дерева, к стволу которого были в ряд прибиты дощечки, имитируя лестницу. Камило вскинул голову кверху: там, за лианами и густой растительностью, прятался небольшой деревянный домик. Одного взгляда на потрескавшуюся на его стенах краску было достаточно, чтобы предаться воспоминаниям.

— Ну и ну… — протянул Камило и осторожно влез по лестнице. Марселина залезла следом, и так они оказались внутри. — Я не был здесь с того момента, как…

— Как мы перестали общаться. Да, я помню, — завершила за него Марселина и огляделась.

Домик напоминал небольшую комнатушку два с половиной метра в ширину и не более полутора метров в высоту, так что свободно стоять в нем могли лишь дети. Всем остальным, в том числе Камило и Марселине, приходилось приседать, иначе макушка болезненно упиралась в потолок.

— Я думал, его сломали… — Камило задумчиво огладил одну из стен и, не скрывая удивления, обнаружил, что грязи в домике не было. Да и в целом все выглядело довольно прибранным. — Ну, или он сам сломался. Столько лет прошло…

— Его ведь построил мой отец… Единственная хорошая вещь, которую он для меня сделал, — Марселина, опустившись на колени, пролезла чуть дальше и села у противоположной стены. — Я не хотела, чтобы сюда кто-то ходил. Поэтому сказала, что мы его разобрали. Как видишь, это не так…

Камило понимающе кивнул. Он обернулся на лестницу из дощечек и посмотрел вниз: до земли было где-то три-четыре метра. Дверь отсутствовала — вместо нее в проеме висела шторка из деревянных бусин, которые, покачиваясь на ветру, наполняли домик приятным медитативным стуком.

— Ты приходила сюда после того, как… — Камило перевел взгляд на Марселину. — …Как он ушел?

Марселина молча кивнула.

— Пару раз, да. Но недолго.

— Так зачем вернулась? — Камило присел рядом с ней.

Марселина, поджав губы, принялась робко перебирать рюшки на платье.

— Нам не так часто удается побыть вдвоем, правда? — она сказала это тише, точно боялась, что ее могли услышать. — Я тут немного прибралась и принесла из дома плед… Вышло вроде неплохо.

Камило осмотрел чистый пол и матрас, на котором они сидели. Действительно: ни паутины, ни любого другого мусора, лишь запах древесных соков и полоса проникавшего внутрь света. Привыкнув к новой обстановке, он принялся шарить по углам и проверять оставленные здесь с детства сундучки. Открыв один, Камило обнаружил в нем игрушки: сдувшиеся мячи, кукол, треснувшее зеркальце, бантики… Со всем этим играла Марселина, пока ей не пришлось вынужденно пропустить фазу детства и заменить собой сбежавшего члена семьи. Камило разгреб забытые игрушки и заметил на дне сундучка картонную коробку. Достав ее, он сдул слой пыли и рассмотрел этикетку.

— О! Смотри, — Камило протянул Марселине находку, — это карты.

Марселина изучила рисунок на коробке и покачала головой.

— Ты все равно играть не умеешь.

— Но ты умеешь. Научишь? — Камило подполз к Марселине почти вплотную и извлек древнюю колоду карт, многие рисунки на которых с годами стерлись, а края — выцвели.

— Я умею, но это не совсем игра… — она приняла из рук Камилы карты и огладила их шероховатую поверхность. — Что-то типа фокуса, но я не помню, в чем там смысл, поэтому можем просто… Поугадывать?

— Поугадывать что? — непонимающе спросил Камило, и Марселина начала активно тасовать карты.

Камило завороженно смотрел, как ее пальцы перебирали колоду, и уже потянул руку, чтобы попробовать перемешать их самостоятельно, но Марселина шлепнула его по ладони. Разложив карты веером рубашкой вверх, она скомандовала:

— Вытяни любую карту.

Камило воспылал интересом и принялся выискивать глазами наиболее привлекательную карту. Указав на одну пальцем, он потянул за нее и развернул лицевой стороной вверх.

— Король Кубков{?}[аналог Короля Червей; испанская колода карт отличается от наиболее распространенной, французской, и во многом схожа с мастями карт Таро], отлично, — Марселина вытащила из колоды еще две карты, а остальные убрала в сторону. — Теперь смотри: я буду мешать три карты, одна из которых — Король Кубков, а ты должен внимательно следить за ее положением и в конце угадать, где она находится. Угадываешь — побеждаешь. Если нет, то проигрываешь. Все понятно?

Камило энергично закивал.

— А что мне будет, если я выиграю?

Марселина в задумчивости прикусила губу. Камило видел по ее лицу, что именно в этот момент где-то в глубине души Марселины шла внутренняя борьба, и хотел уже спросить, в чем дело, но Марселина его опередила:

— Давай так, — она подогнула под себя ноги и разложила перед Камило три карты, — если ты проиграешь и не найдешь Короля Кубков, то снимешь с себя какой-нибудь элемент одежды. Если выиграешь, сниму я… И так по очереди, — ее щеки заметно порозовели, и Камило не смог сдержать восторженного свиста.

— Вот уж правду говорят: в тихом омуте…

Марселина слабо ударила его кулаком.

— Цыц. Раньше времени не радуйся. У меня, между прочим, очень хорошая память, — она принялась перемешивать карты, и Камило сосредоточенно наклонился.

Марселина меняла карты местами, вращала, возвращала их в первоначальное положение — все лишь бы запутать Камило, но тот неотрывно наблюдал за положением предполагаемого Короля Кубков и кусал заусенец на большом пальце. Закончив, Марселина отстранилась и предоставила Камило право выбора.