========== О «рыцаре» и его «прекрасной даме» ==========
За две недели до Того Самого Дня
Школьный коридор, залитый ярким светом послеобеденного солнца, был пуст. Почти пуст, ведь в тот самый момент по нему проходила аккуратная фигурка в выглаженной до безупречности форме, застегнутом на все пуговицы пиджаке и с невысоким хвостом темных волос. Обход школы во время дежурства — обязанность любой старосты, и не было никого, кто бы подходил к этой должности с той же ответственностью, что и она.
Заслышав многочисленные смешки, доносившиеся из одного из кабинетов, дверь в который была в пригласительном жесте открыта, девушка остановилась. Обреченно выдохнула и, сделав несколько шагов вперед, лицезрела картину, которая уже успела за все эти годы ей порядком надоесть: школьники, подавляющие смех и прячущие раскрасневшиеся лица за ладонями, уставший учитель, безуспешно пытающийся привлечь к себе их внимание, и непосредственная причина всего этого безобразия — некий оборотень, демонстрирующий способность к перевоплощению прямо на уроке. Камило Мадригаль принимал облик своих родственников, учителей, некоторых одноклассников, шепотом пародировал их голос, после чего откидывал голову назад в приступе неконтролируемого смеха. Девушка легко могла проигнорировать эту его выходку и уйти, что, впрочем, она уже делала несколько раз до этого, но не сегодня: совесть не позволяла ей оставить подобное проявление неуважения без внимания. Девушка подошла к дверям, заглянула в кабинет и, плечом прислонившись к косяку, в недовольстве скрестила руки на груди. Школьники тут же стихли, и к ней обратились десятки пар удивленных-восторженных-напуганных глаз — все если не лицезрели лично, то затылком ощутили ее присутствие и замерли, все, кроме него, и соседу сзади пришлось ударить хамелеона кулаком. Камило сначала замер, затем медленно развернулся всем телом и встретился взглядами с ней, однако ни страха, ни сожаления не почувствовал. Лишь уголок губ дрогнул в легкой ухмылке.
— Ты, — бросила в его сторону девушка, и по классу прошла волна бурного шепота. — В коридор. Живо.
— Mija{?}[доченька (исп.)], не стоит, — учительница, опираясь на старую деревянную трость, положила кусочек мела на стол и посмотрела на девушку; та стояла, ничуть не переменившись в лице, и мысленно проклинала тот день, час и минуту, когда нога Камило Мадригаля вообще ступила за порог этой школы.
— Я жду.
Камило, вздохнув, поднялся со своего места и с нарочито громким скрипом задвинул стул за парту.
— Я хочу, чтобы она на меня наступила… — шепотом протянул его сосед, чем вынудил Камило обернуться и покрутить пальцем у виска.
Обойдя выставленные в ряд школьные парты, он прошел мимо девушки, физически ощутив исходившее от нее напряжение, и шагнул в коридор. Девушка проследовала за ним.
— Mi reina{?}[моя королева], что с лицом? — спросил он, улыбаясь, как только они отошли на безопасное от входа в кабинет расстояние.
Девушка в ответ лишь ткнула пальцем в прикрепленный к ее пиджаку значок, на котором было написано «Марселина».
— Госпожа Марселина? — Камило выгнул бровь. Его тон вызвал у Марселины негодование.
— Я тебе не госпожа, — процедила она, стискивая ладони в кулаки.
— Ваше Высочество?
Марселина шумно вдохнула и выдохнула через нос. Спокойствие, главное — сохранять спокойствие. Расслабив руки, она кивнула на одежду Камило.
— Где твоя форма?
Ее взгляд зацепился за, кажется, пятно от кетчупа, алым огоньком выделявшееся на фоне белоснежной рубашки, рукава которой были несимметрично закатаны, пуговицы — застегнуты как душе угодно, а брюки — подвернуты выше лодыжек, игнорируя уже давно забытые стрелки.
— Дома забыл, — пожал плечами Камило.
— Пятый раз за неделю? — Марселина выгнула бровь.
Камило вдруг принял ее облик, упирая руки в бока, и с излишней театральностью передразнил: «Пятий ряз зя ниделю?», после чего рассмеялся, не заметив, как лицо Марселины помрачнело, а рука занеслась для удара. Звонкая пощечина обожгла щеку Камило, отчего тот сменил два-три облика за раз, прежде чем смог вернуться к своему собственному. Кожа моментально покраснела, и Камило пискнул от боли, накрывая место удара ладонью.
— Тебе не стыдно? — спросила Марселина спустя полминуты молчания.
Камило ничего не ответил, но и язвить почему-то не стал.
— Плевать на меня, но она, — Марселина указала на дверь в кабинет. — Мы никогда ничего не просили у вашей семьи. Но она помогает Антонио и делает это просто так, потому что хочет, чтобы всем было как лучше. Почему ты не можешь отплатить тем же?
Властный тон, которым Марселина вызвала Камило в коридор, сменился на осуждающе-спокойный, и от этого она зазвучала куда более грозно, чем раньше. Камило отвел взгляд.
— Видимо, я зря надеялась. Время идет, а ты все тот же… Мадригаль, — то, как она произнесла его фамилию, ощутимо кольнуло Камило в области сердца.
Они стояли в тишине, пока звонок не окутал своим звоном весь коридор, позволив ученикам с радостными криками выбежать из класса. Последний учебный день подошел к концу.
— Удачных каникул, — тихо произнесла Марселина, разворачиваясь и направляясь прочь.
Камило еще некоторое время смотрел ей вслед.
За полторы недели до Того Самого Дня
Июль выдался жарким{?}[территориальное расположение Энканто неизвестно, а климат Колумбии слишком колоритен и зависит от конкретного района, так что я не буду указывать температуру напрямую. Сойдемся на том, то речь идет о субъективном переживании жары персонажами фанфика]. Настолько жарким, что никто бы не поверил, если бы кто-то из жителей Энканто заявил, что умудрился простудиться. Вот и Марселина не верила, пока не застала мать кашляющей под толстым слоем одеял.
«Ты слишком напрягаешь свое горло, mami{?}[мамочка (исп.)]», — сказала она тогда, по привычке собирая волосы в хвост и поправляя лямки сарафана. Женщина в ответ лишь сдавленно посмеялась, после чего ею овладел очередной приступ кашля. Прижав платок ко рту, она помахала дочери на прощание и укрылась одеялом по самый подбородок. Марселина же накинула на плечо холщовую сумку и вышла из дома, прямо под обстрел убийственно ярких солнечных лучей.
Дорога до Каситы по мощеной улице никогда еще не казалась ей такой пыткой, и дело было вовсе не в аномальной жаре, от которой страдал каждый горожанин: Марселина недолюбливала семью Мадригаль, хоть и не проявляла это открыто и была даже благодарна им за все те условия, которые превратили Энканто в самое безопасное место для жизни. Просто… Некоторые обстоятельства вынудили Марселину пересмотреть свои приоритеты касательно чудо-семьи с чудо-способностями, и она бы запросто не обращала на них внимания, если бы ей не приходилось сталкиваться с одним из Мадригалей регулярно, в 99,99% случаев — ради того, чтобы в очередной раз безуспешно отчитать. Оттого сегодняшний поход в Каситу она планировала завершить так же быстро и с той же легкостью, с какой Камило из раза в раз называл ее «mi reina», совершенно при этом не краснея.
При мысли об этом Марселина нахмурилась. Остановилась, прокрутив в памяти эпизоды, когда Камило в ответ на ее претензии лишь улыбался, и стиснула пальцами ремешок сумки. Потом тряхнула головой и продолжила путь. Двери Каситы были уже совсем близко.
Камило завидел ее, когда лениво валялся на траве, наслаждаясь летним теплом. Даже тогда, еще не пересекшись с ним взглядами, она уже была чем-то недовольна. Камило резко поднялся, огляделся в неподдельном испуге и отполз назад, опасаясь, что Марселина вот-вот его заметит, и настроение на весь последующий день будет испорчено. Не его настроение, конечно же.
Ее задумчивый взгляд, сумка, прижатая к груди, и тот факт, что она была старше его на два года, навели Камило на мысли о чем-то маленьком, едва заметном на ее фоне. Еще секунда, и подростковое тело сменилось телом ребенка. Маленькие пальчики зарылись в траву и чуть дернули ее в попытках унять нараставшее волнение.
