Он вслушивался в тишину до боли, но кто-то там, внизу, казалось игрался с его нервами. Шорох. Тишина. Шорох. Тишина. Не то сквозняк от отрытой двери, не то осторожные шаги. Оценивший напряженность Циня, Азамат молчал. Когда утихомирившийся шум был списан на расшалившиеся нервы, звук повторился, и на этот раз у него появилась более уверенная компания. Кто-то, или что-то, направлялись к ним по низу, сбивая на пути предметы. У этого огромного помещения была чертовски хорошая акустика.

Цинь спешно оттащил всё ещё немного дезориентированного Тугуши за один из ящиков так, чтобы их, если что, не было видно. Или не задело.

Топот с эхом был снизу, метрах в пяти от них.

Он переключил очередь с автомата на одиночные выстрелы. Потеребив губу, вернул как было.

Уже почти прямо под ними.

Сложив ладонь лодочкой, он махнул в сторону коридора. Азамат кивнул.

Цинь резко высунулся из-за укрытия и дал залп. В ответ послышалась брань. Секундная заминка. Они с Азаматом успели удивленно переглянутся, и в их сторону пошел ответный огонь. Тугуши цапанул его за спину, грубо увлекая за собой за угол – из стены полетел щебень, а на пол срикошетили пули.

Цинь отстреливался. Он повалил пару ящиков, используя в качестве баррикад. Драгоценный заряд кончался.

Снизу прогрохотало, и опора под их ногами поехала вниз, к тропинке внизу.

Мыслей не было. Только инстинкты. Увернуться от скользящего следом ящика. Упасть на спину. Отскочить в сторону. Перекатиться при падении так, чтобы ничего не сломать и сразу оказаться на ногах.

В воздухе стояла поднявшаяся от взрыва и падения платформы пыль. Кусок «балкончика» встал перпендикулярно полу.

Винтовка. Где его винтовка.

Удар в живот. Цинь согнулся, но бросился вбок. К нему метнулась едва различимая в тумане фигура. Он пинком подкинул стол, в который незамедлительно вонзился походный ножик с замотанной скотчем рукоятью. Он удивленно проследил взглядом знакомую вещь. Он знал этот резак.

Сверху раздались выстрелы. Тугуши остался на балкончике и отгонял от него неприятеля. Цинь залег за сваленный взрывом стеллаж.

Послышались глухие щелчки – у соперников кончились патроны. Теперь Цинь был уверен, что их, как минимум, двое. Про патроны можно бы было порадоваться, если бы они сами не были в похожем положении. Второй рожок, который сейчас использовал Азамат – вот и все, что у них было. Его трясло от злости. Когда они выберутся отсюда и вернуться на базу, он лично засыпет в глотку Эмиля перемолотое стекло. Такие подставы с информацией в приличном обществе не прощались. К нему начали закрадываться неприятные мысли, что никакой информации на этой станции не было, что всё это было подставой. И менее приятно было думать, кто мог эту подставу организовать. Это не мог быть Салкард. Просто не мог.

Пыль понемногу начала спадать. Где-то впереди раздавалось яростное шушуканье. Из дырявого бока упавшего ящика блестели крашеные стекла новогодних шариков.

– Чуваки, не стреляйте! – неожиданно выкрикнул достаточно юный голос.

Тугуши наверху недоуменно приподнял бровь. Цинь крепче сжал подобранную с пола железку.

– Вы чего тут забыли, а? Вы не зомбяки, нет?

– Лени, ты совсем головой тронулся?! Я же тебе говорил!..

Подозрения, появившиеся после увиденного резака, стали крепнуть и цвести. Голос тоже был знаком.

Ноги гудели. Бок был отбит.

– Фархад?

Тишина.

– Цинь?

Азамат стукнул прикладом о бортик, привлекая внимание. Отсюда Цинь не мог разглядеть, что он показывает, но догадывался – что-то из серии того, что не так давно его бывший капитан использовал по отношению к непонятному молокососу.

Пыль окончательно спала. У поваленных шкафов были двое. Вертлявый паренек и грузный лысый мужчина. Мальчишка переводил взгляд с Циня на мужчину рядом с собой и обратно, оба старших выглядели так будто лишь нечеловеческое усилие воли не давало им набить друг другу морду вот прямо сейчас. Фархад медленно краснел, на висках вздувались вены. Цинь сцепил зубы, вновь взявшись корябать большой палец безымянным. Азамат нашел лестницу, и начал спускаться вниз.

Бывшие сокомандники, не шевелясь, сверлили друг друга взглядами. Мальчишка почесал затылок, не зная, как быть. Эти двое смотрелись немного комично, как пузырь с соломинкой из сказки.

– Кэп, это кто?

– Тебе слова не давали, щегол! – заткнул его взвившийся Цинь.

– Слышь, ты на пацана-то бочку не кати, – обманчиво мягко сказал Фархад. – Вмиг ребра пересчитаю.

Цинь прищурил и без того узкие глаза, превратив их в щёлки. На лице его появилась нехорошая, развязная ухмылка.

– Что, вот прям пересчитаешь, да? Защитничек. Раз дочь ненавидит, решил за левого пацана опекунство принять?

– Что-что, простите? Я не расслышал. Так интересно, когда тебе дает советы предатель, которого ненавидят безоговорочно все, и даже не за факт предательства, а за наипаршивейший характер.

– О! Я смотрю, кто-то тут борзым стал!

– Не поверишь!

– Хочешь перейти на следующий уровень выяснения отношений?

– Ха!

– Ну давай! Валяй, посмотрим!

Фархад быстро шагнул к Циню и с силой толкнул его в грудь, тот, сделав шаг назад, схватил своего бывшего капитана за запястье, потянул на себя и повалил на пол, прижимая спину коленом. Он замахнулся, но его за шкирку оттащил Азамат.

– Всё, всё. По углам! Устроили детский сад.

Фархад жестом остановил рванувшего к нему Лени, и его взгляд из-под нависших бровей не обещал ничего хорошего. Циня все еще на всякий случай держал за локоть Азамат. Оба зачинщика драки гневно раздували ноздри. Лени, до последнего наблюдавший за перекидыванием фраз как за мячиком в бадминтоне, а сейчас замерший на полпути к капитану, неуютно молчал.

– Никто ни на кого не лезет, – нарочито медленно сказал Азамат. – Мы и так не в лучшей ситуации, и незачем ухудшать положение. Ясно?

Лени понятливо закивал. Парочка продолжала играть в гляделки.

– Ясно? – Азамат повторил.

Нехотя, на него обратили внимание. Весь вид Циня был непреклонен. Фархад фыркнул, убирая нож. Тугуши тяжело посмотрел на напарника. Цинь подобрал обратно палку и, воспользовавшись ею в качестве подпорки, недовольно цокнул.

– А вы вообще кто, что здесь забыли? – нахмурился Азамат.

– Маразмом они здесь страдают, – перебил его Цинь. – Ни на что другое они не способны.

– Да, да, безусловно, – буркнул Фархад, продолжив уже вкрадчиво. – А ты, я гляжу, все еще волосы красишь.

Цинь вздрогнул, как от удара, но взгляд Тугуши убил рецедив конфликта в зачатке. Эльста не хотел идти на контакт. Скрестив руки, он упорно не смотрел на собеседников. Лени сосредоточенно отдирал оранжевый лак с ногтя. Закончив с одним, принялся за соседний – зеленый.

– Давайте так. Как я понял, вы двое знакомы. Но нас здесь четверо. Меня зовут Тугуши, Азамат, так как у меня скоро кончится лимит у маски, а в защите моего костюма есть пробелы, я бы хотел поскорее из этого тумана свалить. Агрессивная жертва концлагеря позади меня – Цинь. Мы наемники. У нас на этой станции горящий заказ. Вы, как я понимаю, здесь по той же причине. Мальчик, тебя как зовут?

– Мне девятнадцать, я механик, звать…

– Лени, от слова «ленивый». Фархад. Капитан корабля «Синица».

– Куда ты дел «Пичужку»? – бросил Цинь.

– Это все она же. Мы имя сменили. И обшивку. Знаешь, от прошлой мало что осталось. Подпалины, проломы – не лучшее украшение для красавицы.

– А что Энси?

– Все там же. Что с ней могло сделаться.

Цинь, опустив голову, кивнул – больше своим мыслям, чем бывшему капитану. Азамат заметил, как странно посмотрел на его напарника мальчик.

– Я думал, ты сдох, – обронил Фархад.

– К сожалению, – Цинь приподнял воображаемую шляпу.

Тугуши хотел было выдать что-то одобрительное, но его мысли прервали. Что-то грохнулось, и совсем рядом раздался громкий шум, десятки, если не сотни копий одного голоса.

– Они же просто бомбят людей! Людей, понимаете! У этих янки явно не все дома! Контрмеры необходимы, и именно нам был дан способ!..