– Я хотела сказать… э… меня это удивило. Мне подумалось, что, возможно, вы играли в карты в передышках между боями. Со своими сослуживцами.

– Офицеры играли, и довольно часто. Это правда. Но не могу сказать, что я часто выигрывал. Мне просто повезло, что мы никогда не играли на что-то действительно ценное.

Касс закрыла глаза. Очевидно, она еще многого не знала о Джулиане. В письмах он упоминал об игре в карты с другими офицерами, и Касс неизменно представляла его победителем. Хотя теперь она припоминала, что Джулиан никогда не рассказывал ей о выигрышах. Касс осторожно посмотрела на Свифта. На протяжении многих лет она любила этого мужчину, и вот теперь он сидел рядом с ней – живой, настоящий, из плоти и крови.

– Скажите мне кое-что, мисс Банбери.

Ну вот – снова напоминание о том, какая она лгунья. Касс еще плотнее закуталась в шаль.

– Вы любезно ответили на мои вопросы, капитан Свифт, и теперь я буду счастлива ответить на ваши.

– Как вы себя чувствуете? – голос Джулиана звучал мягко и заботливо. Именно таким Касс и представляла его, когда читала письма.

Она непонимающе заморгала.

– Как я себя… что? – «Что он имел в виду?»

– В своем последнем письме Пенелопа сообщила, что вас бросил жених.

Касс едва не закашлялась.

– Я… э…

Ну, конечно. Теперь Касс вспомнила, как Пенелопа рассказывала о том, что ее подругу Пэйшенс бросил жених. Как его, бишь, звали? Мистер Альбатросс? Вот почему несчастной Пэйшенс так требовалось присутствие подруги.

– Надеюсь, я не слишком смутил вас своим вопросом. – Свифт ободряюще улыбнулся. Да, в этом был весь Джулиан. Только он мог интересоваться состоянием совершенно незнакомого человека. И именно за это Касс так любила Джулиана. За его доброе сердце.

– Нет. Я… э… со мной все в порядке. Ну, или, по крайней мере, будет. – «Как только я перестану лгать». – Альбус… вернее мистер Альбатросс… Мы совершенно не подходили друг другу. Так что все к лучшему.

– Рад слышать.

– А как вы? – спросила Касс, которой очень хотелось поскорее сменить тему разговора.

– Я? – В голосе Джулиана послышалось удивление.

– Да. Мне действительно хочется это знать. Ведь годы, проведенные на войне, наверняка не прошли даром.

Джулиан шумно выдохнул и провел пальцами по волосам.

– Там мое место… было. А теперь я просто не знаю, где оно.

Касс нахмурилась.

– Что вы хотите сказать?

С губ Джулиана сорвался невеселый смех.

– Я недавно узнал, что мой брат… пропал во Франции.

Касс прижала руку к сердцу.

– Ваш брат? Ваш брат пропал?

– Да. Мой брат – граф Свифтон. Он… отправился во Францию по делам и не вернулся.

– Я не знала, что ваш брат туда поехал.

Джулиан сдвинул брови.

– Вы не знали, что у меня есть брат. Так что не могли знать, что он уехал во Францию.

Касс отвела взгляд.

– О, я… э… Конечно. – Она откашлялась. – Просто вы сказали, что он уехал по делам. Вот я и предположила… По заданию короля?

– Он… да. По парламентским делам.

– И пропал? Это может быть опасно? – Касс с силой сжала пальцы.

– Да.

– Мне жаль, – прошептала она.

– Спасибо, – произнес Джулиан и устремил взгляд на утопающие во тьме кусты. – Просто все это…

– Все это… – подсказала Касс. – Прошу вас. Вы можете мне сказать.

Джулиан со стоном уронил голову на грудь.

– Знаю, это эгоистично, но я не перестаю думать о том… если он не вернется… я не смогу… – Он покачал головой. – Впрочем, неважно. Простите мое мрачное настроение. Оно совершенно неуместно в столь прекрасный вечер.

Касс судорожно вздохнула в надежде, что Джулиан не заметил поблескивающих на ее ресницах слез. Пэйшенс Банбери понятия не имела, что он скажет дальше. Зато это знала Касс и теперь с трудом удерживалась от желания протянуть руку, погладить Джулиана по волосам, утешить и хоть как-то унять его боль. Но она не могла и поэтому крепко сцепила лежащие на коленях руки.

– Я надеюсь, что ваш брат вернется невредимым, капитан, – только и смогла произнести Касс.

Джулиан немного помолчал, а потом посмотрел на усыпанное мерцающими звездами небо.

– Можно задать вам еще один вопрос, мисс Банбери?

– Конечно.

– Чего вы хотите от жизни?

Касс покачала головой.

Вопрос Джулиана застал ее врасплох – отчасти потому, что оказался слишком неожиданным. К тому же она не предполагала, что Джулиан может задать его совершенно незнакомому человеку. И это заставило Кассандру нервничать. Она не могла рисковать, озвучив собственное мнение. Она должна была ответить, как Пэйшенс Банбери. Как женщина, которой не существовало в природе. То есть как можно более расплывчато.

– Наверное, того же, чего желают все молодые леди.

– Например? – не удовлетворился ответом Джулиан. – Простите мое нетерпение, мисс Банбери, но я вдруг понял, что, вернувшись с войны, постоянно ищу ответа на этот вопрос у себя и у окружающих. Как полагаете, мисс Банбери, сколько людей действительно знает, чего они хотят от жизни?

Касс глубоко вздохнула. Так вот чем заняты его мысли – желанием понять, чего он хочет от жизни? Горло Касс болезненно сжалось, а на глаза навернулись слезы. Какую глубокую незаживающую рану нанесла война ее Джулиану! Хотя нет. Он не был ее Джулианом. Он принадлежал Пен.

– Не знаю, – пробормотала Касс, ибо только так могла ответить Пэйшенс Банбери.

– Так чего же вы хотите, мисс Банбери? Вы знаете?

Касс посмотрела на темную листву. «Тебя!» – кричало ее сердце.

А что бы ответила Пэйшенс Банбери?

– Брака, детей… любви.

Джулиан резко вскинул голову и посмотрел на свою собеседницу.

– Любви?

Касс уставилась на свои затянутые в перчатки пальцы. Она не смела взглянуть Джулиану в глаза. Ведь он наверняка увидит в них правду, ибо они уже давно были родственными душами и, делясь в письмах сокровенными мыслями и тайнами, знали друг о друге так много.

– Да. – Голос Касс сорвался. – А… чего хотите вы, капитан Свифт?

Джулиан посмотрел на свои руки, а потом перевел взгляд на посыпанную гравием дорожку.

– Я хочу…

Сердце Касс замерло.

– Обещаю, что все, сказанное вами, останется тайной, – выдохнула Касс, подавшись вперед. Она и так уже хранила множество секретов Джулиана и не выдала бы их даже под страхом смерти.

Джулиан судорожно вздохнул.

– У меня было много времени, чтобы поразмыслить о жизни и о том, что действительно важно. Поэтому я решил, что если выживу, если вернусь…

Касс едва не упала со скамьи.

– То?

– Я хочу организовать фонд для солдат, ветеранов и их семей.

Касс склонила голову набок, обдумывая услышанное. Джулиан никогда не рассказывал ей об этом в своих письмах.

– Фонд?

– Да. В первую очередь для тех, кто из-за ранения утратил способность зарабатывать на жизнь. Жизни этих людей и без того поломала война. И они не заслуживают того, чтобы вернуться домой к холодному очагу.

Касс легонько коснулась руки Джулиана.

– Я думаю, это чудесно.

Джулиан наклонил голову, но руку не убрал.

– Пусть я не обладаю титулом, но зато у меня есть друзья и связи. Поэтому я сделаю все, от меня зависящее, чтобы помочь тем, кто в этом нуждается.

– Я тоже помогу вам. – Эти слова сорвались с языка Касс, прежде чем она успела их обдумать. – Чем смогу, конечно.

– Спасибо вам, мисс Банбери. – Джулиан немного помолчал, прежде чем продолжить: – Есть еще кое-что, хотя мне ужасно не хотелось бы обременять вас своими проблемами.

Вот теперь Касс заглянула ему в глаза. Не могла этого не сделать.

– Что же?

– Обещаете сохранить мое признание в тайне?

– Да. – Касс сглотнула.

Джулиан с минуту пристально смотрел на нее, и сердце Касс сжалось от страха, ибо она была уверена, что он ее узнает.

– Странно, но я чувствую, что готов рассказать вам все, что угодно. Хотя и не могу объяснить своих чувств, – признался Джулиан. – В мире существует только один человек, по отношению к которому я чувствую то же самое.