«Чего? Полтора месяца? Нет у меня столько времени! Бессильный калека, прикованный к кровати, ещё и со штрафом системы… Едва Мэй покинет поместье, как меня в тот же миг поспешит укокошить очередной обиженный воитель или наёмник. Это сродни самоубийству. Рискнуть сейчас куда более оправданно, чем оставаться беспомощным и ждать чуда».

— Я готов! — с голосом, полным решимости, отвечаю девушке. — Что мне нужно делать?

— Только принять эту пилюлю, — она достала зеленоватый шарик, от которого исходил своеобразный травяной аромат, и передала мне. — Глотай и ложись на спину. Ребята, помогите мне. Нужно его придержать.

Стоило мне положить пилюлю в рот, как Фрей с Лайлзом беспрекословно выполнили просьбу лекарки. Меня «сковали» по рукам и ногам так, чтобы я и дёрнуться не сумел.

Пенелопа даже не приступила к действиям, а я уже ощутил волну жара. Кровь бешено запульсировала. Кости будто стали расти. Как и говорили, появились болезненные ощущения, но это было вполне терпимо.

— Отлично. Пилюля подействовала. Начинаем! — Пенелопа лёгким движением руки извлекла иглы, торчавшие из моего тела, после чего принялась втыкать их снова, но уже совсем в иные точки и с куда большей силой. С каждой вонзённой иглой боль усиливалась, словно мне повышали порог чувствительности. — Терпи. Мы только начали.

Я пытался выровнять дыхание, чтобы успокоить себя, но стоило второй игле пройти между рёбер, как все мои старания пошли прахом. Затем был укол рядом с левым локтем, после — у ключицы, ещё один — на уровне шеи. Наконец я закричал. Это был мой лимит. Дольше сдерживаться был просто не в состоянии.

— Держись друг, — надо мной показалась рожа Фрея. — Хочешь, расскажу тебе историю, о том, как…

— Заткнись, — процедила сквозь зубы девушка.

Размах — укол! Игла вонзилась мне в ногу. Ещё укол! На этот раз рука. Не знаю, как долго это продолжалось, но я уже сбился со счёту, сколько их всего было. Где-то после двадцатой у меня затуманился взор и удавалось разглядеть лишь расплывчатые фигуры. С каждым разом сознание едва ли не ускользало, но я использовал боль в качестве якоря.

— Последняя, — сообщила Пенни, и во лбу сильно кольнуло. Перед глазами немного прояснилось, а сильный жар и ломота костей исчезли. Ощущалась лишь ноющая боль от проколов, но она была куда слабее, чем пережитое чуть ранее. — Полежи так минуту. Дай энергии впитаться организмом. Излишки сами покинут тело через иглы.

— Молодой господин, что здесь происходит? — послышался голосок Мэй. — Откуда столько крови?

— Успокойся. Мне никак не навредили. Скорее наоборот — помогли в безвыходной ситуации. Оказалось, что Пенелопа дочь какого-то там короля божественных излучений.

— Мастера благословенной ауры, вообще-то…

— Точно. Его самого. Так вот, она его дочь, а потому знает особые техники лечения.

— Не двигайся. Достаю иглы, — девушка молниеносно махнула руками надо мной, и уже в следующий миг колючки исчезли. Вытирая пот со лба, врачеватель протяжно выдохнула. — Фу-у-ух, готово. Как себя чувствуешь?..

Не успела воительница спрятать набор игл, как её вдруг повело в сторону и едва не повалило на землю.

— Опа, поймал! — Фрей подоспел вовремя и подхватил ослабевшую Пенелопу. — У самой силы кончились, а ты о других беспокоишься! С лечением покончено, так что можешь передохнуть. Это приказ командира. Поняла?

— Угу, — притихла девушка и почти сразу вырубилась.

— Вот тебе на… А ведь нам ещё… — глаза Фрея округлились. — Чёрт! Совсем забыл про схватку! Она же вот-вот начнётся! Александр, я оставлю её с вами, хорошо?

— Можешь не переживать. Мы с Мэй за ней приглядим.

— Ага, спасибо, — он передал аккуратно подругу моей служанке. — Я побежал.

— Мы тогда тоже пойдём. Вдруг Фрею понадобится помощь, — объяснял Лайлз. — Никогда не знаешь, что задумал враг. Нужно всё время быть начеку!

— Ох, господин, разрешите я проведу повторный осмотр? — подошёл козлобородый.

— Без проблем, — протягиваю руку, и доктор тут же хватается за запястье.

— Ох, как интересно! Ох, чудесно! Мне доводилось лишь слышать об этой секретной технике. Какой же я счастливый, раз смог увидеть всё вживую! Теперь и помереть не жалко!

— А что, это прям какая-то редкость?

— Ну конечно! Господин, даже мне, восьмизвёздочному умельцу, не под силу повторить подобное, зато эта барышня смогла провернуть с идеальной точностью. Настоящий талант. Боюсь, уже сейчас она лекарь не хуже меня. Хотя это не странно, ведь она всё-таки дочь мастера благословенной ауры!

— Он настолько крут, раз вы неустанно его боготворите?

— О-о-ох, разумеется! Людей, подобных ему, в королевстве можно по пальцем двух рук пересчитать. А территория Расковии, скажу я вам, довольно огромна! Если мне к шестидесяти трём годам почти удалось добраться до пика третьего ранга, то у него уже к тридцати было три звезды пятого! Такие люди считаются не просто гениями, а истинными гениями! И это мы не берём в расчёт его боевые способности, владение алхимией и фармацевтикой. Он мог бы легко в два счёта подняться до ранга великого мастера, но, боюсь, ему просто нет дела до подобных вещей.

— Вот как? А в чём сложность становления великим мастером?

— Нужно достичь мастерства сразу в двух разных направлениях. Одарённые люди становятся мастерами за два-три десятка лет и лишь к старости получают шанс перехода на следующую ступень. Теперь-то понимаете, насколько велик отец этой девочки?

— Ну в общих чертах. Кстати, док, со мной что-то не так?

— Почему вы так решили?

— Ну вы до сих пор держите моё запястье…

— О-о-ох, извините. Я проверил ваше состояние. Поздравляю, теперь вы в полном порядке! Некоторое время будете чувствовать дискомфорт, но это нормально для того, кто впервые прошёл через подобную процедуру.

Я встал со скамейки, чтобы поблагодарить бородача, но вдруг припал к земле.

— Осторожней, молодой господин! — служанка подскочила, чтобы поймать меня. — Я помогу. Вставайте аккуратно. Вот так. Вы молодец!

— Ощущаю себя как-то непривычно. Мэй, ты что стала ниже?

— Нет, это вы выросли! — отвечала мелкая, задрав голову кверху.

Осмотрел свои руки, ноги и торс, я заметил, что действительно изменился. Хотя худоба никуда не исчезла, зато конституция тела стала более развитой. Стоит набрать вес, и буду красавчик хоть куда!

— Док, скажите, раз уж мне удалось пройти через такую процедуру, то теперь я могу надеяться на излечение корней?

— О-о-ох, боюсь, что нет, — опустил голову старичок. — Вы всего-навсего излечили болезненность организма и стали немногим крепче обычного человека, но это совсем не значит, что теперь вам под силу чувствовать, а тем более управлять маной. Скорее всего, ваш недуг не сможет решить даже кто-то уровня прославленного мастера. Хотя о появлении лекарей седьмого ранга не было ни единого слуха уже около тысячи лет. На вашем месте я бы сконцентрировался на том, что действительно по силам, вместо того чтобы питать несбыточных надежд. Кому, как не мне, знать о горечи недостатка таланта или потенциала…

— Раз уж вы заговорили о посильных задачах: скажите, а вы не могли бы меня взять к себе в помощники?

— Ох? Хочешь стать лекарем? Но разве у тебя есть хоть какой-то опыт в этом деле? Насколько мне известно, ваша семья — потомственные демонологи.

— Я про фармацевтику. Мне как можно скорее нужно стать подмастерьем, вот только бессильных никто не берёт даже в ученики. Вы же не так давно говорили о помощи, потому к вам и обратился.

— Ох, тут надо подумать… — врач затеребил свою козлиную бородку. — Вопреки расхожему мнению, я не считаю, что фармацевту обязательно быть ещё и владельцем маны. Самое важное в этом деле — стремление приносить пользу людям. Создавая лекарства, ты понимаешь, что благодаря этому у кого-то появится шанс выздороветь или стать сильнее. Раз уж я дал тебе слово, то возьму к себе, но стоит понимать, что даже при посвящении всего себя делу одна звезда подмастерья будет твоим потолком. И чтобы достичь такого уровня придётся преодолеть множество трудностей.