Он был куда массивнее своих солдат, с могучей, гордо выпяченной вперед грудной клеткой, но отличался лишь размерами, отсутствием вымени, да высокомерным выражением на морде. Еще рога были куда крепче и длиннее, от чего коровы почетного караула сразу стали казаться меньше и незначительнее. Здоровенный бычара… и алебарда у него здоровая. Я такое топорище и двумя ладонями с трудом обхвачу…

В мертвой тишине прямоходящий бык спустился на палубу Веритаса, встав напротив застывшего соляным столбом меня. Коровы, стоящие в виде почетного караула, торжественно задрали морды повыше. Одинаковые, с почти солдатской выправкой, вышколенные, смертельно серьезные. Вот он каков, конец наших приключений. Вот таков и никаков более. Вполне подходящий для нашей раздолбайской шайки-лейки. Но без боя… я не сдамся!

Наверное…

И тут он попёр на меня.

Собрав в кулак всё, что только можно и даже то, что нельзя, я в мертвой тишине смотрел, как ко мне приближается тонна боевой тушенки весом в пару тонн. Нет, этот супербык отнюдь не выглядел зловещим по своей сути. В его карих глазах не светились угли местного ада, из пасти не торчали зловещие клыки, а древко алебарды не украшали злые магические символы и картинки непристойного содержания, демонстрирующие, что случилось с предыдущими жертвами этого титана. Наоборот, он был на вид просто здоровым быком, топающим на двух копытах, а его оружие — простой и незамысловатой штукой, ничем не отличающейся от тех, что были у обычных коров.

Только вот уверенность. Все эти твари были настолько уверены в себе, что перед их коровьими мордами зачахла бы даже главбух Лидия Яковлевна, моя первая в жизни главбухша. Исчадие зла и скорби, заставлявшая всех, кто имел несчастье окружать эту тварь, компенсировать её вопиющее незнание работы на компьютере. Ленивая властная стерва, имевшая в своих родственниках чуть ли не половину коррумпированных чиновников высшего звена в Саратове. Этой престарелой дряни, видевшей оргазм лишь на страницах любовных романов и от того злой и капризной до невозможности, даже гаишники честь отдавали на дороге!

И вот даже её черный и проклятый всеми высшими силами образ жух и вял перед мордами этих коров!

— Три дня мы гнались за вами…, - очень низкий, почти инфразвуковой голос супербыка разнесся окрест, заставляя мои потроха вибрировать как древнюю «нокию».

— Чтобы рассказать, как мы вам безразличны? — через пару секунд после этого глубокомысленного рёва раздался робкий писк Матильды. Я бы с радостью пронзил бы жрицу самым суровым своим взглядом, но моя рожа решила, что куда важнее продолжать гордо пыриться в возвышающуюся надо мной бычью морду, окаменев мышцами в лице и теле. А наша блондинка тем временем, вновь после паузы, спросила еще более робким и наивным голоском, — Ведь так? Да? …да?

Мегабык, продолжающий нависать надо мной, умудрился как-то, совсем не меняя торжественно-мрачного выражения своей морды, придать ей очень глумливый и похабный оттенок, косясь на Матильду. А затем вновь уставился на меня, моментально делая морду зловещей и обрекающей. Даже глазки налились какой-то совсем уж беспощадной тьмой.

Вот и всё, понял я. Побарахтаюсь, конечно, потому как с такого расстояния он алебардой не махнет, может быть, даже увернусь от пары первых ударов и толчков. Главное — начать двигаться, чтобы скованные долгой и напряженной позой мышцы хоть чуть-чуть задвигались. Еще и на Саяку надежда, она своей «дракой» вполне может накрыть весь коровий караул так, что это даст нам десяток секунд. Потом сомнут, стопчут, это пронзительно ясно, но хоть не совсем всухую вдуем…

- МУУУУУ!!! — раздалось заполошно-предостерегающее. Я сперва даже не понял, откуда, почти решив, что этот бык уже начал атаку, но затем осознал, что орут с их галеона. От этого вопля у всего караула, да и у самого главбыка, уши моментально стали торчком.

Всё застыло в хрупком секундном равновесии.

…а потом мне на плечо со страшной силой рухнуло бычье копыто, чуть не заставив перекоситься. Огромная черно-белая морда, размерами с треть моего туловища, неспешно наклонилась к моей голове. Толстые черные губы, сделавшие бы честь даже Гримбльдуку Тендертэтчу, разошлись в разные стороны, почти интимно шепча мне инфразвуком в ухо:

— Ты это… больше про нас особо-то и не #%$^и… Понял?

Затем, пару раз стукнув копытом по моему уже пострадавшему плечу, вожак этого стада прямоходящих коров коротко, но очень начальственно взмумукнул, явно отдавая какую-то команду. Его почетный караул без всякого строя резво рванул по мостику назад. Следом заторопился главбык, не забыв нам, по дороге на свой корабль, погрозить копытом. Затем мостик втянули и убрали палки-цеплялки. Мы неожиданно оказались на воле…

— Капитан! — жарко выдохнул Веритас, прямо как жена, видящая норковую шубу со встроенным айфоном по большой скидке в то время, как супружеская пара идёт покупать мужу новый компьютер, — Капитаааааан!

— Полный. Вперед, — выкашлял из себя я, чувствуя, как организм робко дергается, пытаясь запустить вновь кровообращение, — Самый. Полный. Вперед!!

— Да, капитан…, - томно прошелестел корабль, буквально прыгая с места. А я и забыл, что он так умеет…

Вообще, мне нужно было уподобиться всем остальным, кто сейчас быстрыми мухами сгрудился на носу Веритаса, чтобы оказаться подальше от галеона, и с волосиками назад от ветра в харю, пристально и на дрожащих ногах всматривался в горизонт. Это было логично, понятно и здравомысляще.

Но я не смог. Оставаясь в глубине души простым саратовским парнем, обычным, совсем не хватающим звезд с неба электриком, так и не заработавшим ни на одну государственную награду, я всё-таки не мог позволить своей героической карьере дать слабину. Плюс, конечно, любопытство и, что ни говори, попранная гордыня — нас же сменяли! Нас бросили! Нас недоубили!! И ради кого? Чего?!

В общем, оставшись в гордом одиночестве на корме корабля, я развернул свой профиль, вооруженный подзорной трубой, и всмотрелся в коровий галеон, удаляющийся от нас сейчас, благодаря стараниям Веритаса, с хорошей скоростью. На нем ничего не происходило, поэтому я начал судорожно обозревать окрестности в поисках своего конкурента и… нашел.

К галеону полному коров-алебардоносцев неторопливо плыл… небольшой плот. На плоту зачем-то был воткнут покосившийся крест вполне серьезных габаритов, а также присутствовало несколько невозмутимо горящих, несмотря на ветер, свечей. А еще там был мужик.

Знакомый мужик.

Лысый, в нелепом желтом комбинезоне, напоминающем китайский презерватив мохнатых 80-ых годов, в белом плаще и дурацких красных сапогах и перчатках. Скрестив руки на груди, мужик на плоте пёр на галеон как за пряниками по скидке. Но… на его простой морде, выражавшей ранее на Турнире лишь скуку, безразличие и пофигизм, сейчас было натянуто другое выражение. Хищное такое, предвкушающее, целеустремленное.

Затем я перевел трубу на коровий галеон. Там кое-что изменилось. Рогатый и здоровенный предводитель всего этого стада стоял сейчас на носу судна, наступив одним копытом на фальшборт. Зажав в левом верхнем копыте алебарду, правое, безоружное и каким-то образом сжатое, мегабык вытягивал вперед, по направлению к желтому мужику на плоте. И орал своим невыносимо низким голосом так, что на Веритасе его было отлично слышно:

- НАША БИТВА… БУДЕТ ЛЕГЕНДАРНОЙ!!

Дымились кусты и трещали горящие деревья, исходя маслянистым тяжелым чадом. Немногочисленные островки травы, выживавшей в этом густом лесу, сгорали едва ли не единой вспышкой, попав под струи чудовищно горячего пламени, что вырывалось из сопел странного вида оружия, крепко зажатого в руках трёх облаченных в странные металлические латы фигур. Все трое шли единым фронтом, тяжко переступая бронированными ногами, а за ними летела фигура в темном одеянии, снабженном глубоким капюшоном.

Время от времени фигура, сопровождаемая тремя бронированными рыцарями, начинала негромко бурчать, ругаясь и тыкать руками в стороны, указывая своим бравым бойцам, куда жечь напалмом. Те, пыхтя паром из сочленений, послушно разворачивались, шагая к своим новым жертвам.