- Ситуация больше похожая на сюр, - глухо скрипнул зубами он, опасливо прислушиваясь к звукам дома. Высокие напольные часы, мерно покачивая маятником, в ночной тишине громоподобно отсчитывали секунду за секундой, за углом слышался звон посуды – кухонные работники, кажется, уже начали свою подготовку к завтраку. Главным было просто постараться не привлекать внимание. Мысль о том, что вся это одежда и секс-игрушка на его члене были просто шуткой, Питер отмел практически сразу. Слишком мастерски хозяин этого дома манипулировал им.

При мысли о Тони сердце Питера наполнилось необъяснимой тоской. Почему этот мужчина пошел на подобные, до крайности странные меры? Питеру нравился Тони, и хотелось бы думать, что чувства были взаимны, но произошедшее было безумием – опоить его, переодеть и нацепить пояс верности. В том, что его опоили, сомнений не оставалось. Неужели Тони был одним из тех странных похитителей, запирающих своих жертв в подвале или комнате без окон и дверей? Холодные мурашки пробежали по коже, от чего парень передернул плечами. Страх мерно зудел под кожей, сколько бы он не храбрился.

До конца крыла оставалось буквально несколько шагов, звуки и шорохи резали нервы наживую, когда вдруг дверь каминной комнаты перед ним распахнулась, и Питер замер, не зная куда бежать – данное крыло было широким и угловым, и не имело здесь ничего, кроме нескольких тонконогих греческих колонн у самого входа. Бежать в кухню было бессмысленно, слишком далеко.

В проеме, стоя в пол оборота застыла высокая женщина, глядя куда-то за свое плечо.

- Fratello, smettila di comportarti cosi, - строго произнесла она, звук голоса набатом разнесся по всему крылу, и Питер узнал этот профиль, подсвеченный мягким сиянием огня, что освещал каминную. – Наталья действовала из соображений безопасности, - для пущей убедительности блондинка погрозила пальцем невидимому собеседнику. – Я согласна оплатить ее лечение, но после этого ты вернешь ее, - было сказано мягким наставительным тоном.

Вирджиния уже собиралась захлопнуть дверь, когда взгляд холодных глаз, наконец, упал на Питера, и женщина прищурилась.

- Кто тут у нас, - если бы ужас не занял сознание мальчика, он бы подумал, что голос был воркующим. – Маленькая птичка. Ты проснулся, - его ладони вспотели, а по телу прокатилась дрожь. Если взгляд Тони иногда казался взглядом хищника, то глаза Вирджинии Старк напоминали ему мертвеца, смотрящего прямиком с того света, эти глаза обладали чем-то поистине потусторонним, хоть та на сей раз и улыбалась. – Это хорошо. Пока я не ушла, я хочу, чтобы ты запомнил несколько правил этого дома. Ты слушаешь, юноша?

Питер лишь моргнул, чувство того, что сознание, поглощенное живым кошмаром, вновь ускользает, и если бы не его сценический самоконтроль, он бы упал в обморок еще на моменте, когда дверь резко распахнулась. Мысли, словно ошибки, заполняющие экран компьютера, затопило вопросами «что со мной будет?» или «что они со мной сделают?», сменяя друг друга по нарастающей.

- Ответь нормально, - ее интонация не была приказной или надменной, скорее… Заботливой?

- Я-я н-не понимаю, - но под строгим взглядом он выдавил, - слушаю, мэм, - Питеру захотелось сделаться меньше, незаметнее. Вирджиния же сложила руки на груди, полностью загородив собою проход.

- Просто Джина, dolcezza, - отмахнулась женщина, и на удивление мягко, почти по-матерински начала перечислять. - Этот дом посещают самые разные люди, поэтому ты должен слушаться Антонио. Никаких забастовок, истерик или побегов, в противном случае тебя вернут назад, и поверь, последствия тебе не понравятся. Не пытайся связаться с кем-либо, включая полицию. Вывести человека из системы непросто и недешево, особенно за такой короткий срок, но это больше, чем реально. Для друзей ты не умер, просто бросил своего тирана-парня и уехал в другой штат, а затем и в другую страну. «Ты», - тонкая цепочка браслета съехала, когда женщина подняла руку, показав кавычки, - звонишь им пару раз в неделю, рассказывая скучные истории о том, как встретил милого бармена в Айове, и вы собираетесь пожениться. Теперь там бумажный след длиной в милю, и совершенно другой «Питер Паркер», не ты.

По мере того, как Вирджиния рассказывала новые правила его жизни, глаза Питера наполнялись слезами, его отчаянная, хрупкая решимость, приобретенная в этих стенах, рушилась как карточный домик. Вот он стоял в «своей» комнате и храбрился, собираясь босиком бежать до ближайшего населенного пункта, а уже через несколько минут под взглядом возвышающейся над ним женщины вытирал катящиеся слезы. Он был ни на что не годен.

- З-зачем все это? – мальчик сглотнул комок в горле, почувствовав себя скорее не человеком, а предметом. Он часто слышал истории о том, как богатые и влиятельные люди брали себе на содержание певиц или танцовщиц, запирая их в своеобразной золотой клетке и растрачивая их талант в постели. Вот только его клетка была более чем реальной. Мисс Старк только вздохнула, склонив голову набок.

- Gioiello, пойми правильно, ты - подарок для моего дорогого брата, который много лет управлял нашей семьей. Теперь он ушел на покой, и ему было предложено более чем достаточно вариантов для выбора спутника, но его взор пал именно на тебя. Моей задачей было только упаковать тебя так, как ему больше понравится, - она с легкостью пожала плечами, будто не одевала его в странный наряд и не решала, как пройдет жизнь Питера.

- Но, а если я не хочу быть здесь? – дрожащее выдохнул юноша, дергая себя за край юбки. Теперь это казалось отвратительным, он больше не был красивым и милым мальчиком, он был украшением, не важнее перстня или заколки для волос.

- О, не говори так, carino, - холодные, ласковые пальцы погладили его по щеке, размазывая стекающие слезы. – Теперь это твой дом. Будь добр к моему брату.

Напоследок, она склонилась над ним, запечатлев целомудренный поцелуй у него на лбу, словно бы провожая в последний путь, после чего, наконец, шагнула в сторону, мягко подтолкнув в комнату.

Дверь за спиной Питера захлопнулась, начисто отрезав от всего, что происходило в остальном доме.

Там, в мягком свечении языков пламени, танцующих в стеклянном кубе, в кожаном кресле напротив, сидел хищник, в голубых глазах которого танец огня казался плещущейся тьмой. Все та же белая рубашка, расстегнутая на четыре пуговицы, открывала вид на вздымающуюся мощную грудь. Надменно вскинутый подбородок и легкая полуулыбка на губах мужчины были скорее знаком опасности, что посылали дрожь по телу Питера. Лицо Тони в свете огня казалось загадочным, а свет голубых глаз потусторонним.

- Иди ко мне, маленькая птичка, не бойся, - поманил рукой он, и его слова прозвучали заклинанием для юноши.

Тяжело волоча собственное тело, Питер ступал по мягкому ковру, отсчитывая каждый свой шаг как секунды до того, где закончится его жизнь. На низком кофейном столике, чья косая ножка, казалось, была исполнена из чистейшего золота, стояло два равно наполненных бокала с темно-красной жидкостью в них, но стояли они, к удивлению рядом, а не параллельно. Юбка, покачиваясь, каждый раз слегка касалась ягодиц, скользя по ним, будто подталкивая.

- Ближе, - повелительно произнес Тони, едва юноша остановился в полуметре от него, дрожа всем телом. Ноги мужчины перед ним были расставлены.

Это был уже не тот человек, с которым он познакомился в баре, с которым ел пирожные в зимнем саду, и с которым делил нежные поцелуи. Словно темный близнец с по хищному жадными глазами, этот мужчина занял место романтичного и ласкового Тони.

- Садись, - он похлопал себя по колену, все еще следя за каждым движением, и Питер не посмел ослушаться. Едва он успел коснуться ноги, мужчина подхватил хрупкое тело, нетерпеливо прижимая к себе. – Mio uccellino, - горячее дыхание обожгло чувствительную шею, а тупые зубы впились в кожу, оставляя темнеющий след. Мальчик лишь всхлипнул, чувствуя, как одна из ладоней забралась под юбку, собственнически поглаживая член, запертый внутри клетки. - Мой.