Исход тут мог быть только один, Льву надоело растягивать «удовольствие», и он резко выхвалил телефон. Мобильник тут же полетел в траву, собачьи зубы клацнули в миллиметре от запястья. Второй раз точно не промахнется…

Псина внезапно заскулила и отпрыгнула в сторону.

– Пошла отсюда, сука! А ну?! Ебанутая… – наградив собаку еще одним пинком, к Льву повернулся Владик. – Ты цел? Пораспустили тут псин своих…

– Ага, – ошалело отозвался тот. – Спасибо.

Владик поднял мобильник и подал, сдув с экрана песок.

– Не за что. Ненавижу, блядь, собак, – сплюнул парень.

– Покусали? – спросил Лев.

Сердце еще колотилось, хотелось услышать собственный голос, сказать что-нибудь. Просто так, для спокойствия.

– Ага. Сильно.

Владик достал пачку из кармана куртки, выбил сигарету, сунул в рот.

– Куришь?

– Курю, – отозвался Лев.

– Держи…

– Хуяссе, это че, самодельные? – удивился Лев.

– Ага, – выдохнув, ответил парень. – Покупные вонючие, не люблю. Сам ращу, сушу.

– Круто, – распробовав дым, сказал Лев.

– Спасибо, – улыбнулся Владик. – У нас дача недалеко. На меня всего одного пакетика семян за десять рублей хватает. – А ты бы с собой палку раздвижную брал или пищалку от собак, – посоветовал он на прощание, – Идиотов-то достаточно…

Лев кивнул и пообещал себе, что купит с первой же зарплаты.

Дома вкусно пахло. Лев въехал в прихожую, оставив на мокром полу грязные следы от коляски, и остановился. Из гостиной выглянула Эмилия и тут же всплеснула руками, побежала куда-то и вернулась с половой тряпкой. Присела и стала обтирать колеса.

– Банный день? – спросил Лев.

Эмилия кивнула.

– Кушать, – показала она в сторону кухни. – Картошка, мясо. На стол.

– «На стол» звучит как «танцевать», а не «кушать», – засмеялся Лев. – А я могу. Повод есть. Меня на работу взяли, – неожиданно признался он.

Эмилия снова всплеснула руками и робко чмокнула его в щеку.

– С днем рождения! Нет? – тут же испугалась она, – Не так русски?

– Я тебя понял, – успокоил ее Лев. – Спасибо. А где мясо-то раздобыла? Кошку соседскую сварила?

– Кристин, – мотнула головой Эмилия.

– Заходила? – поднял брови Лев.

Эмилия кивнула и махнула в сторону стоящего спинкой дивана:

– Спать.

Лев осторожно объехал накрытый столик и увидел темные волосы Сажи. Вероятно, та уснула прямо сидя на диване, а Эмилия укрыла ее пледом.

– Так чего мы орем-то? – нахмурился Лев.

– Не важно, – пожала плечом Эмилия. – Глубже спать, – и ушла на кухню.

Она вернулась с кастрюлей и стала накладывать в тарелки еду. Судя по виду и умопомрачительному аромату – мясное рагу. Лев сглотнул и ринулся в ванную – мыть руки. Вернулся назад уже в домашней футболке, чтоб не жаль было пачкать соусом.

Он успел умять две тарелки и принялся за третью, когда Сажа, наконец, проснулась.

– Боже, как громко вы чавкаете, пиздец, – простонала она, протирая глаза. – Мне-то осталось?

– Осталось, – пробурчал с набитым ртом Лев. – Но немного.

– Собрались тут с голодного края, – добродушно улыбнулась Сажа и потянулась за тарелкой.

***

Стас снял трубку сразу.

– Ну че я тебе, долбоебу, говорил?! – Весело набросился он на друга, – Взяли же!

– Взяли, – вздохнул Лев. – Черт, я не знаю, какой раз за день «спасибо» говорю…

– Тренируйся, тренируйся, – хмыкнул Стас. – Заехать к тебе хочу, отметить. Данку возьму.

– Эээ, – проблеял Лев, оглядывая гостиную, где на диване развалились девушки, – Ты приезжай, но только без жены. Я тут не один…

– Ого! – взревел Стас, – я щас приеду тебе табло бить! С кем ты мне изменил?

– Приедешь – расскажу.

Он встретил друга на крылечке подъезда – не знал, как повернется разговор. Лев не хотел чтобы кого-то невзначай обидели – или Стас девчонок, или девчонки Стаса. Друг, конечно, повозмущался, что Лев позволяет собой пользоваться, что его могут обмануть и нажиться, и что он о них знает вообще… Но Лев чувствовал: это для виду, рассказ о судьбах девушек Стаса зацепил. Когда тот вошел в квартиру, Кристина встретила его недоверчиво, и Эмилия улыбалась чаще, чем нужно… но потом все расслабились, и в итоге Стас сам предложил помощь.

– У меня одноклассник в прокуратуре работает, нормальный мужик.

– Ох, не верю я ментам, – ощетинилась Сажа. – Все, как один, суки продажные.

– Про сук продажных… – завелся Стас.

– Всё! – рявкнул Лев.

– Всё, – покорно согласился друг и вздохнул. – Поговорю, короче. Что узнаю – расскажу.

Я могу быть самим собой

Лишь вдали от взоров чужих.

Там, внутри, черный прибой,

Чайки-брызги туч золотых.

Я один. А мог бы – с тобой.

Л.Р.

Первая рабочая неделя прошла спокойно. Ну, относительно спокойно. Шутка ли – оказаться среди людей после года с лишним затворничества? Да не просто «среди», а в эпицентре внимания! Девочки из салона приходили знакомиться, в перерывах звали Льва пить с ними чай на небольшой кухне. Узнав, что он живет один, разквохтались и стали пичкать его домашними котлетами и прочими разносолами, соревноваться, чья стряпня Льву нравится больше. Просили его оценить новинки кулинарии. Ему было смешно за ними наблюдать, на удивление не ощущалось никакого неудобства. Потому что точно также они набросились бы на любого мужика, волею судьбы оказавшегося в салоне.

Он отвозил Шуре с маникюра доставленные на ресепшн коробки, сортировал смешавшиеся в корзинке шпильки для Оли и Лены в парикмахерской, вносил в компьютер цветные листочки с очередями и договоренностями, которые стекались к нему со всего салона. Любая работа была нормальна, любая работа – хороша. Дома в потолок плевать – вот где отстой.

Эмилия без просьб гладила Льву рубашки, стирала, мыла и готовила. Он не спорил: ей хотя бы было чем занять руки. По вечерам девушка говорила с Рэмом. На улицу опасалась выходить, только окно держала открытым. Плотные обеды на работе стали хорошим подспорьем: дома Лев старался не есть, оставленные Сажей запасы быстро таяли, а до зарплаты еще надо было дожить.