– Ух ты! – восхитился Толик. – Похоже, что здесь солдаты Петра Первого бастион построили.

– А может это не они? – пересохшими губами прошептала я.

– А кто? Карл Двенадцатый? – удивился Толик.

– Нет, древние люди, – ещё тише пробормотала я.

– Кто-кто? Какие еще древние? Шумеры, что ли?

– Нет, поляне, – еле слышно возразила я.

– Нам, в общем, без разницы, после кого подбирать, – рассудил обстоятельный Толик. – Ну что, будешь пробовать?

Толик засунул мне в уши наушники и вручил тяжелую металлическую палку. Я стала водить ею по земле. Сердце колотилось отчаянно, пот струился по лицу – так хотелось что-нибудь найти.

– «Пи-пи-пи-пи» – тоненько зазвенел детектор металлоискателя. От волнения я выпустила прибор из рук и кинулась разгребать землю руками. Толик сжалился и дал железную лопатку. Пришлось выкопать довольно глубокую ямку, прежде чем лопата наткнулась на что-то твердое. По телу пошли мурашки. И вот я гордо держала в руках … позеленевшую от времени зеленую солдатскую бляху. Следом достала пару черных монет и пуговицу.

– А ты говорила: «поляне», – поддразнил меня Толик. – Слушайся умных. Я это место знаю, мы с Серым тут как-то шведские монетки нашли. И в инете, на карте это место обозначено, как «возможное скопление артефактов русско-шведской войны начала ХVIII века». Ясно?

Я согласно закивала головой, а глазами все косила на тот глиняный угол. Потому что сквозь паутину рассмотрела на довольно крупных плитах, из которых была сложена стенка, целую россыпь затейливых узоров.

Когда Толик прошел дальше, я метнулась к заветному месту. Преодолев ужас перед пауком, я деревянной палочкой расковыряла приличную дырку в паутине. Моему взору предстала неровная вязь значков и фигурок. Вот оно! Древняя наскальная живопись! Майя и ацтеки! Сердце сладко замерло в груди…

– Где ты пропала?

Я быстренько сфоткала все картинки. Толику о новом открытия докладывать не стала. Снова засмеет. Я потом с дедушкой сюда приду, не спеша очистим эту стену и тогда посмотрим, кто из нас был прав.

Дома я полдня чистила свои находки содой и железной мочалкой, а потом торжественно объявила дедушке и Рите, что я начинаю собирать коллекцию артефактов.

А вскоре я и сама нашла кое-что. Дело было так. Мы расширяли старый погреб. Дедушка давно мечтал, обосновавшись на пенсии в родном селе, всерьез заняться огородничеством и запасать на зиму овощи и фрукты. Во дворе сразу за туалетом имелась полузасыпанная яма. Мы решили ее расширить и накрыть сверху толстым слоем бревен. Пока в огороде и в саду ничего не выросло, кроме сорняков и крапивы, погреб будет выполнять роль холодильника для борщей и компотов.

Участвовали все, включая ленивую Риту и сонного Ваську. Я залезла внутрь ямы, чтобы выровнять края маленькой лопаткой. Копнула один угол и за что-то зацепилась. Рука нащупала что-то жесткое. Потянула за край и вытащила … вилку. Я обмерла от восторга.

– Клад! – диким голосом завопила я. Первым примчался Васька и чуть не плюхнулся мне на голову. Потом у края ямы показалась дедушкина голова.

– Что там у тебя? – недоверчиво переспросил он.

– Я нашла клад, – дрожащим от волнения голосом повторила я.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался дедушка. – Посмотрим. О, да это оловянная вилка, сейчас таких не выпускают. Тут и надпись есть, только плохо видно. Рита, детка, принеси мои очки!

– Давай еще покопаем, может еще что-то обнаружится? – с надеждой предложила я.

В четыре руки мы принялись расширять отверстие в земляной стене. И опять я за что-то зацепилась. Дернула посильней и вытащила … ложку. Всего откопали мы семь ложек и пять вилок. К этому времени и Рита притащилась с очками. Сообща разобрали надпись: «Артель ХІІІ лет Октября». Я мгновенно произвела расчет и получилось, что выпущены ложки-вилки были в 1930 году.

– Думаю, девочки, что это остатки скарба, что моя мама в прошлую войну закопала.

Да, конечно, это не золотые монеты, о которых мечталось, но тоже кое-что. По крайней мере, ими можно есть.

В глубокой задумчивости я варила на электрической плитке гречневую кашу на молоке и одновременно делала гимнастику. Нет, не подумайте ничего такого, я не пыталась заниматься фитнесом, делая пробежку с кастрюлей в руке. Просто в ответственные моменты, когда нужно было настроить мозги, я играла в виртуальные шашки. Это была гимнастика ума, которой научил меня дедушка.

Итак, я выстраивала треугольник Петрова. Три моих дамки, одна из которых – на главной дороге, должны поймать дамку противника. На ловлю даётся только пятнадцать ходов. Нужно расставить свои дамки в виде треугольника на главных линиях и одновременно выгнать дамку противника из двойника и тройника. Это самое трудное. После этого поймать чужую дамку – дело техники. Я раз десять мысленно расставляла позицию и повторяла правильные ходы. Картинка все время сбивалась, в голову лезли посторонние мысли. Но я упорно начинала все сначала и одновременно думала. А подумать было о чем.

Сперва утро не предвещало никаких неожиданностей.

Я вышла на крыльцо. Во дворе слышался стук топора – это дедушка мастерил стол, чтобы пить утренний кофе на свежем воздухе. Ритка отправилась с Толиком на Белую Гору звонить маме и подружке Полине.

Земля была еще влажной после ночного дождя, и на ней четко выделялись следы. «Васькины», – позевывая подумала я. Но что-то в них меня зацепило, и я пригляделась повнимательнее. Нет, это не кошачьи следы мягкой овальной формы. Эти были какие-то непонятные – квадратные с разбегающимися стрелками. Вроде четырехугольной подковы с длинными когтями. Следы вели вдоль забора. Но шли они как-то странно: задом наперед. Будто кто-то все время пятился. Перед самым забором следы обрывались. Как будто неизвестное существо подпрыгнуло в воздухе и улетело.

Кто бы это мог быть? Ни у кого из известных мне животных и птиц я не встречала таких лап. Неприятный озноб прошел по телу. А вдруг это из лесу забежал зверь и теперь притаился в укромном уголке? Но почему он шел задом наперед?

Я забыла про кашу и уставилась в окно. В голову пришла важная мысль: «Нужно рассказать дедушке. Он сразу все объяснит, не зря он доктор технических наук». От этой мысли настроение сразу улучшилось. И тут же дамка противника попалась в правильно расставленную ловушку.

Запах подгоревшего молока вернул меня в жесткую реальность. Перелив кашу в другую кастрюльку и кое-как отдраив почерневшее дно, я посчитала свою хозяйственную миссию выполненной.

Мой взволнованный рассказ дедушка выслушал очень внимательно.

– Ну-ка, ну-ка, поглядим, что это за шиворот-навыворот к нам наведался, – он надел очки и отправился за мной.

Но что это?

Вся земля перед забором была аккуратно подметена и разравнена. Как будто кто-то основательно прошелся метлой. Только сделать это было некому, я-то точно знала.

– И что здесь не так? – добродушно поинтересовался дедушка.

– Да уже все так, а полчаса назад были чьи-то следы задом-наперед. Их теперь нет, – растерянно сказала я.

– А может это Васькины следы были?

– Да нет же. Я же говорю, лапы были повернуты в одну сторону, а вели в другую, – в отчаянии закричала я. – Ты что, мне не веришь?

– Конечно верю, детка. Хотя ты и фантазёрка у нас, но … не в серьезных делах, – быстро добавил он, видя, что я готова заплакать. – В следующий раз, когда увидишь что-то необычное, фотографируй. – И дедушка вернулся к своему столу.

А у меня все валилось из рук. Так и стояли перед глазами эти распроклятые следы. Но кто мог их стереть? Ветер, что ли разнес? Не придя к какому-нибудь вразумительному выводу, я решила отвлечься и сходить за малиной, что росла в саду заброшенного дома на самом краю нашей улицы. Васька увязался за мной.

Малину уже кто-то обобрал до меня. Что за день такой сегодня! Ноги сами повели к пограничному домику, что на опушке леса стоит. И тут мои ноги приросли к земле. Из будки пограничного поста направился в мою сторону высокий военный. Русый чуб выбивался из-под фуражки, голубые глаза сверкали. Сердце сразу защемило и ухнуло прямо в живот. Илья! Наконец-то я его встретила.