Узкие улочки ручейком стекаются к Реке. Река протекает через все село. Неглубокая, летом почти высыхает, но рыба ловится исправно. Через Реку перекинут один старый мост и несколько маленьких самодельных мостиков.

В самом центре Старого Села есть парк. А в парке – остатки от бывшего Кочубеевского имения. Даже один дом сохранился, даже очень приличный, хоть и деревянный. В нем раньше был магазин, а сейчас молельный дом находится – что-то вроде церкви. И живет в нем отец Александр со своей матушкой и маленькой дочкой.

В Старое Село меня позвало два Важных Дела. Про второе никогда в жизни не признаюсь. А про первое, так и быть, по большому секрету скажу. Я ищу клады!

Давным-давно, в дедушкином шкафу, плотно набитом пыльными книгами, мне попалась толстая повесть о жизни древних славян. Мне стало интересно, как жили люди раньше, во что одевались, из чего ели. Я представляла, что не русокосая барышня на картинке, а я сама сижу на деревянной лавке за веретеном. На мне длинная белая рубаха, на щеках румянец, а рядом добрый молодец, ликом смахивающий на пограничника Илью.

Чтобы расширить мои познания, дедушка стал водить меня в музеи. Я спросила, откуда же берутся вещи в музеях, старинная одежда или книги, например? Дедушка объяснил, что вещи иногда приносят в музей люди. Эти реликвии остались от их родителей, дедушек, бабушек.

Но большинство старинных вещей хранятся под землей, в древних могилах. Или их специально прятали живые люди, чтобы не достались разбойникам с большой дороги. К тому же раньше не было сейфов или банков. Гораздо надежнее было закопать монеты и драгоценности в земле. Еще раньше часто случались пожары. И если дом сгорал, то клад в земле оставался целым. И на спрятанные деньги можно было построить новый дом. Так и дедушкина мама в войну закопала свой скарб на огороде. Но когда в Старое Село пришли фашисты, они штыками быстро отыскали все, что она спрятала.

Раскапывают закопанные древние сокровища специально обученные люди – археологи. А потом передают в музеи.

Сказав дедушке спасибо, дальше я действовала сама. Быстренько отыскала в интернете блог о ведении раскопок. Оказалось, это очень тяжёлая работа. Толпа людей с лопатами выкапывают огромный ров. Потом залазят внутрь и аккуратно снимают землю, слой за слоем, пока не дойдут до самого давнего. Дальше орудуют веничком. Доходят до старинных предметов, артефакты называются, бережно их вытаскивают прямо с кусками земли, чтобы дальше все найденные сокровища исследовать в лабораториях. Сходят с ума от радости, а затем проводят компьютерную томографию и оказывается, что нашли кучу глиняных черепков.

На этом месте я немного загрустила. Но блогер живо растолковал, что археологи эти черепки упорно склеивают, пока не получится разрисованный кувшин. А из этого кувшина складывается история целого народа, жившего лет тысячу назад и пившего квас из этого кувшина. С этого места опять стало интересно. Во-первых, стало похоже на складывание пазлов. Но главное – я почувствовала запах тайны! А разгадывать загадки – одно удовольствие для меня. Как-то я даже помогла соседям найти украденный велосипед. Но об этом я расскажу в другой раз.

Старое Село идеально подходит для моих экспедиций. Потому что оно, как видно из названия, очень старое. Основал его Василий Кочубей, тот самый, который: «Богат и славен Кочубей. Его луга необозримы. Там табуны его коней пасутся вольны, не хранимы». Вспомнили? Если нет, быстренько перечитайте «Полтаву» Александра Сергеича.

Когда Кочубей поссорился с Мазепой, то, посовещавшись с Искрой, написал на него донос Петру Первому, в котором сообщил о планах гетмана отделиться от России и примкнуть к Польше. По крайней мере, так считал Пушкин: «Зачем он шапкой дорожит? Затем, что в ней донос зашит. Донос на гетмана-злодея Царю Петру от Кочубея».

Пётр Первый доносу не поверил и приказал казнить доносчиков, а именья их отобрать. Мазепа с удовольствием исполнил распоряжение и отрубил Кочубею и Искре головы. А потом … перебежал к шведам. Пётр понял, как несправедливо он поступил, и, порыдав, приказал возвратить семьям казненных отобранные имения.

Так наследники Кочубея получили царскую грамоту на владение хутором, сначала он звался Кочубеево, затем разросся и получил название Старое Село. А чтобы вы не думали, что все это выдумки, можете сходить в местный музей и под одной из стеклянных витрин полюбоваться на заржавевшие петровские ружья и кресты. И надпись прочитать в рамочке: «Найдено местным жителем Бондиком в урочище Лагерном».

Я даже план Старого Села начертила. Дедушка охотно консультировал. Ритка презрительно отказалась.

Целыми днями рыскала я по селу в надежде найти место, куда еще не ступала нога человека. А в нем раскопать что-то необыкновенное, таинственное.

Искала я долго и упорно. Но ни старинных мечей, ни заржавленных доспехов, ни тяжёлых цепей, ни человечьих костей мне не попалось. Зато я нашла старую заброшенную грибоварню недалеко от моста через Реку.

Наконец надо мной сжалился местный кладоискатель, Толик, старший внук Бондика. Толик уже взрослый – в этом году окончил колледж и собирался открывать собственный ветеринарный пункт. А пока отдыхал и попутно отыскивал старинные вещи, продавал их в интернете и собирал деньги на обустройство своего бизнеса.

Постоянное общение с животными выработало у Толика исключительное терпение и покладистость. Вооружившись металлоискателем, не унывая и не отчаиваясь, он шаг за шагом старательно прочесывал окрестности Старого Села.

И такой серьезный человек взял меня в напарницы. Правда противная Ритка и тут подпустила яду:

– Да он размечтался, что и я с тобой попрусь, уже сто раз меня в клуб приглашал, но я отказывалась. А теперь решил через тебя действовать.

– Много ты понимаешь, – горячилась я, – просто ему здесь не с кем общаться на исторические темы, одна темень кругом. А ты какое-то личное приплетаешь.

– Ну-ну, – иронически улыбнулась Ритка, – сама увидишь.

Толик и вправду первым делом поинтересовался:

– А сестру что ж не пригласило, ей бы тоже интересно было (очень интересно, про себя пробурчала я, да она Николая Первого от Александра Третьего не отличит, первую мировую от второй, а ты ее железками ржавыми потрясти хочешь), но вслух любезно ответила:

– Маргарита очень занята, но просила передать, что вечером можешь зайти в гости (а то еще передумаешь от расстройства, с опаской подумала я).

– Ну, тогда вперед, – повеселевший Толик лихо закинул металлическую трубу на плечо и зашагал. Я бросилась следом.

Долго пришлось шагать под палящим летним солнцем. Прошли бывшее колхозное поле. Прошли молодой ельник. Наконец открылся плоский холм, поросший редким ельником – Белая Гора.

На вершине горы – огромный луг под названием «Лагерный». Давным-давно здесь останавливался лагерем Петр I со своим войском. Может, и по Кочубею проливал слезы на этом самом лугу. А может еще раньше, какую-нибудь тысячу лет назад, веселые поляне вырыли на этой самой Белой Горе землянки и стали первыми жителями Старого Села. А кому, как не мне – будущему знаменитому археологу, не знать, что древние племена часто оставляли разные пожертвования в укромных местечках. Такие себе склады с подарками для богов.

И вдруг мы все это найдем? Дух захватывало и сердце восторженно билось в груди!

Мы очутились на самой вершине холма. Было очень жарко. Куда ни кинь взгляд – простирались темно-зеленые леса. Над густым кустарником жужжал мощный хор шмелей и пчел. Где-то вдали на Реке тарахтела моторная лодка. А кругом – ни души.

Неспеша мы продвигались по склону. В одном месте земля как-то просела, наверное, от дождей, и образовала траншею глубиной примерно в полметра. И вдруг мои глаза кое на что наткнулись.

– Толик, стой. – Тот обернулся и проследил за моим взглядом.

Прямо перед нашими глазами торчал угол глинобитной стены. Сверху он зарос паутиной, по которой ползал довольно крупный желто-коричневый паук.