Наморщив лоб, я изучала запись. Так, попытаемся разобрать число. Точно, из двух цифр. Верхние половинки закругленные, а нижние – полустертые. Это может быть и 33, и 88, и 99. А сколько у этих цифр всевозможных вариаций? Я их и до пенсии не перепишу. Нет, у первой цифры всё-таки низ округлый. Значит восемь. Количество вариантов сразу значительно уменьшилось. Я стала рассматривать листок под разными углами, то приближать, то удалять. Ничего не получалось. И еще непонятный квадратик смущал.
Машинально я перевернула листок на обратную сторону и вдруг заметила на нем след от надавливания. Изо всех сил присмотрелась и каким-то шестым зрением уловила-таки число. Девяносто девять это было. Прекрасно. Сразу вспомнился квартальный столбик в Старом Лесу.
… Проснулась я ночью внезапно, как от толчка. Потрескивали угольки в печи. Прислушалась, не скребутся ли мыши под полом. Вокруг было относительно тихо, только дедушка на своем древнем диване периодически всхрапывал.
Полежала, подумала и начала опять засыпать, как вдруг голову обожгла мысль: «Вот что мне напомнил этот елочный шар – место, куда мы ездили за грибами на Иж-Планете. Это там я шла по меловой тропинке, и это именно там я видела белые сосны и ели».
Потрясенная, я уселась на кровати.
А если представить, что параллельные линии на карте означают, например, … рельсы, то место, указанное на карте – это … Стеклянная Гута? Бывший стекольный завод, где изготавливали елочные шары, к которому была подведена железная дорога, и где растут меловые сосны? То самое проклятое место, где зашкаливает компас и водится нечистая сила? А квадратик внизу – наш дом? Вау!
Не может быть! Этого просто не может быть! Две находки на одном чердаке! Стеклянный елочный шар и старая книга с чертежом. Сначала – место, теперь – карта. И там спрятан, быть может, самый настоявший клад, о котором я мечтала столько времени!!!
Отступление. Накануне Дня первого
Наступил вторник. А по вторникам в Старое Село приезжала ярмарка. Сразу после завтрака дедушка погнал нас за мясом и картошкой. По дороге я подробно изложила Рите результаты ночных раздумий.
– Ну и как ты собираешься дойти до своей Стеклянной Гуты? И, главное, зачем? Что ты там забыла? – скептически отреагировала Рита на мой взволнованный рассказ. – Тебе одной поездки мало? Да и дорогу мы сами никогда в жизни не найдем. И идти три дня лесом.
Я немного приуныла. И вправду, зачем? Меня потряс сам факт такого совпадения, а что оно означает, я толком ведь и не знала. Ну и что из того, что узор на шаре похож на то место? Зачем нам это? Но просто оборвать так интересно закрутившуюся историю я не собиралась.
– Зачем, зачем. Главное, – добраться, а там хорошенько осмотримся и поймем, зачем. А вдруг это карта места, где спрятаны Кочубеевы сокровища?
– Почему Кочубеевы, а не Мазепины? – засомневалась Рита. – помнится, бабушка Катя что-то про Мазепу толковала, что он закопал клад перед тем, как к шведам драпать.
– Не думаю. Включи мозги. – Я села на любимого конька и оттого моя фантазия била через край. – Если бы спрятал Мазепа, откуда тогда на шарах елки? Ведь завода при нем еще не было? Не было! Ну вот, а Кочубей легко мог перед своим бегством спрятать в Стеклянной Гуте все ценности. А чтобы не забыть, где, решил карту смастерить и как-то отметить место. Ведь завод выпускал стеклянные изделия, вот кто-то из работников и сделал по заказу Кочубея специальный шар с зашифрованным местом клада. Причем не один, а несколько, и один отнес своим детям. А его семья жила в нашем доме. Ведь он старый-престарый. Дедушка говорил, еще до войны в нем жили. И бабушка Катя подтвердила. Ну вот. Послание спокойненько лежало среди других елочных украшений, его каждый год вешали на елку, и водили вокруг него хороводы! Непонятно только, как карта и шар на одном чердаке оказались, вот это и вправду загадка. Как думаешь?
– А я и не собираюсь об этом думать. Не хватало еще всякой ерундой голову забивать. И вообще, перестань орать и размахивать руками, на нас уже все село пялится, – зашипела Рита и дернула меня за рукав толстовки. Я ошалело повертела головой. Оказывается, мы уже дошли до площади, где стояли торговые ряды, заваленные дарами огородов садов. Толпа старосельцев с интересом прислушивалась к нашей беседе. Усилием воли я закрыла краник фантазии и переключилась на бытовые вопросы.
***
… Вечером я продолжила изучение находок. Собственно говоря, там и изучать было нечего. Белые елки безошибочно указывали на Стеклянную Гуту, а карта подсказывала, как добраться до нужного места. Проблема, на мой взгляд, была только одна – получить от дедушки разрешение на поход за сокровищами.
Я попробовала подкатиться к нему издалека.
– Все время думаю о твоих приключениях с компасом и рукой. Ведь это несправедливо, что до вчерашнего дня даже мы – твои внучки, ничегошеньки об этом не знали. Это называется ложная скромность. Сейчас в Инет каждый пук выкладывают и собирают тысячи лайков, а тут такая жуткая история! Как тебе идея – снять видео о геопатогенных зонах, так сказать, на месте событий и выложить в ютуб? Вот все попадают от зависти, а потом пришлют международную экспедицию, и мы прославимся на весь мир!
Дедушка, однако, от славы отказался наотрез.
– Не тем ты, Лера, собираешься прославиться. Нужно заслуги свои демонстрировать, а не чужие беды. И чтобы больше о Стеклянной Гуте не заикалась. Не то рассержусь.
Окей, не буду заикаться, но думать то мне никто не запретит. И вот я думала, думала и наконец придумала. С дедушкой, наученная горьким опытом, решила больше не делиться задумкой, лучше пообщаюсь со старшей сестрой. Как на зло, в доме ее не было, во дворе тоже. Вообще никого не было кругом, один Васька носился за мной, как привязанный.
Я вышла за калитку на улицу. А там они все стояли: Рита, дедушка, бабушка Катя и Бондик в своей шикарной клетчатой рубахе.
– Лера, иди к нам, – позвал дедушка.
Я попятилась было назад, в калитку, но тут все обернулись и уставились на меня, как будто видели в первый раз.
– Иди, иди, тебя касается, – это уже бабушка Катя зазывала.
Интересно, что меня может касаться такого, что и ее касается. Вроде бы у нас нет ничего общего, кроме Зорькиного молока. Но пришлось идти, а то подумают, что я дикая какая-то.
Честно признаться, я с большой неохотой общаюсь с местными жителями. Я просто не знаю, о чем с ними разговаривать, да и некогда мне. Рита, та просто молчит, как убитая, и спокойно слушает, что ей говорят. Например, когда в дом на минутку приходит бабушка Катя и остается на час. Поэтому она считает Риту вежливой и воспитанной девочкой, а меня, наоборот, неприветливой. Так и в этот раз, в тот момент, когда мне срочно нужно обсудить с Риткой мой грандиозный план, придется участвовать в совершенно не нужной мне беседе. Нехотя я приблизилась к общей группе.
– А мы как раз обсуждаем тему поездки в город. Виктор завтра едет в райцентр с тетей Таней пробивать открытие кафе при магазине и может кого-то из нас захватить. Ты же просилась в супермаркет. – Дедушка вопросительно смотрел на меня.
– Да-а, можно, конечно …, – пробурчала я, – но я и тебе могу поручить. А я как раз завтра собиралась …, – тут я запнулась, потому что ничего важного завтра не собиралась делать кроме похода в лес. И в голову, как назло, не приходила ни одна дельная мысль. – Постирать я завтра собиралась, а то у нас уже постельное белье закончилось, – облегченно выпалила я.
Тут я перехватила изумленный Риткин взгляд. Она-то прекрасно знала, что стирка в тазу и полоскание белья в Реке для меня – это пытка, и мы с ней даже договорились, что убирает и стирает она, а я готовлю и мою посуду. Слава богу, сестра не страдала излишним любопытством, поэтому не стала прилюдно докапываться до причины резкой смены моих хозяйственных пристрастий, а просто пожала плечами.
К счастью, дедушка в этот момент заинтересовано наблюдал за войной нашего Васьки с Бондиковой Жучкой за остатки ужина, которые мы вылили в миску перед калиткой. Так что наша с Ритой пантомима прошла мимо него. В войне, кстати, победил Васька, который с шипением и вздыбившейся шерстью отогнал бедную Жучку от своей законной миски.
