— Признаться, у меня зашевелились волосы на голове, когда я прочел его. Человек, написавший его, пожелал остаться анонимным. По крайней мере, тогда я еще думал, что это человек… Он оказался посвящен во внутренние дела компании, причем в таких мелочах и деталях, в каких они не были известны даже членам оперативного совета. Он знал все ошибки, приписки и неточности в документации так хорошо, будто годами изучал бухгалтерию с самой большой лупой из всех возможных. Он был превосходно осведомлен о тех операциях, которые мы не выставляли на свет. Вы понимаете, о чем я. Фальшивые векселя, заниженные ставки, тайные контракты с конкурентами… Только не вздумайте укоряюще смотреть на меня, точно дядюшка на непутевого племянника! Этим занимаются все биржевые компании в Майринке от рассвета веков! Но только я получил чертово письмо! Человек, который его писал, был не просто дьявольски прозорлив, он знал все мои грехи лучше фискального агента, включая те, о которых я сам давно забыл. Тут-то на меня и напал страх. Четыре идиота, которые покалечили себя и не нашли времени удачнее, чем аккурат после смерти Олдриджа, беспокоили меня, но и только. А это… Черт, эта бумажка отлилась бы мне в десять лет каторги, пожалуй. Благо заботливый аноним не удосужился направить копию в налоговое управление Нового Бангора… А удивительнее всего то, что он хотел не денег.

— Он хотел меня.

Крамби кивнул.

— Да. Вас. Лэйда Лайвстоуна. Бангорского Тигра. Этот шантажист положил на вас глаз и поставил мне жесткое условие. Я должен принять вас на должность в «Биржевую компанию Крамби», чего бы это ни стоило. На любую должность, с любым жалованием. В противном случае… Ему даже не требовались угрозы, я отлично понимал, что он может сотворить со мной и моей компанией. Письмо я тщательно сжег, разумеется. А после…

— Свистнули локомобиль и отправились в Миддлдэк. На поиски бакалейной лавки, в которой никогда прежде не бывали.

— Совершенно верно. Олдридж сообщил мне в письме условный пароль, если помните. И у меня в самом деле появилась весомая причина вас навестить.

— Вас не интересовало проклятье. Вас интересовал Лэйд Лайвстоун, которого вы намеревались скормить демону. Еще до того, как все здание рухнет в преисподнюю.

Крамби натянуто улыбнулся.

— Тогда я еще не знал, что имею дело с демоном. Хотя, спорить не стану, некоторые подозрения на этот счет у меня имелись. Я-то хорошо помнил, с какими вещами работал проклятый Олдридж и что погубило мою семью. Но в целом вы правы. Я знать не знаю, какие у вас дела с этим демоном, но если могу купить свою безопасность ценой вашей жизни…

— Вы идиот! — рявкнул Лэйд, — Вы в самом деле поверили, будто демон, считающий нас обоих своими смертными врагами, пощадит вас, если заполучит меня? Вы последний идиот на этом острове, Энджамин Крамби! Неудивительно, что вы пустили по ветру компанию Шляпника! Неудивительно, что он не хотел отдавать вам власть! Вы просто чертов никчемный слепой идиот! Демон просто использовал вас, чтобы добраться до меня! Как он испокон веков использует всех самоуверенных дураков, не способных признавать ошибки!

Крамби усмехнулся.

— Пусть так. Но я идиот, который отправляется домой. А вы — мудрец, который вот-вот станет игрушкой разъяренного демона. Как вам такое, мистер Лайвстоун, никчемный старик, мнящий себя тигром? Как вам такое, вы, дряхлый никчемный ку…

Он не успел закончить.

Грохот, который пришел, казалось, со всех сторон одновременно, был такой силы, что осколок здания, в котором они располагались, заходил ходуном. Точно костяшка домино на ладони у раздраженного великана. Сверху полетела штукатурка и лохмотья краски, тревожно, по-чаячьи, закричала изувеченная мебель. Лэйду пришлось схватиться за стол рукой, чтоб удержаться на ногах.

Сильно. Черт возьми, сильно.

Крамби отпрянул, лихорадочно вертя головой, выставив перед собой пистолет.

— Что это?

Лэйд пожал плечами.

— Откуда мне знать? Быть может, гроза?

— Здесь бывают грозы?

— Откуда мне знать? — огрызнулся Лэйд, — Вам виднее, что на уме у вашего компаньона! Его власть распространяется и на погоду в том числе. Не удивлюсь, следом будет дождь из дохлых кошек, потоп из желчи, извержения из нечистот… Может, что-то еще более страшное.

За первым раскатом пришел второй. Столь оглушительный, что будь у канцелярского отдела окна, стекла из них уже посыпались бы прочь из рам. Кажется, даже земля под ними дрогнула и немного осела.

Лэйд ощутил, как страх цепкими ледяными коготками взбирается по его позвоночнику, оплетая ребра тысячью обжигающих хвостов. Страх гнал его прочь из здания, невзирая на преграждавшего ему путь человека с оружием в одной руке и трепещущим бумажным листком в другой. Страх — слепое чувство, напомнил себе Лэйд, слепое и неразумное, которое надо укротить.

Гром, напугавший Лэйда, произвел самое пагубное впечатление и на Крамби. Беспокойно вертя головой, сжимая пистолет окаменевшими руками, тот пытался найти безопасное место в сотрясающемся от грозовых раскатов зале, хоть и знал то, что было известно Лэйду — безопасных мест в этом мире не существует.

— Что это? — крикнул Крамби, когда очередной удар, от которого его не скрипнули стены, стих, — Что это такое, черт побери?

— Не знаю. Но, думаю, мы оба узнаем в самом скором времени.

Крамби зло рассмеялся.

— Нет уж, благодарю покорно. Это вам предстоит выяснить самостоятельно! Как узнаете, можете черкнуть мне письмецо. Энджамину Крамби, Новый Бангор от Лэйда Лайвстоуна, из глубин ада! Уж извините, старина, но мне пора. Оставайтесь здесь и подыхайте, медленно сходя с ума. А может, демон отравится вашей гниющей тушей и тоже подохнет, я не будут против! Прощайте, Лэйд Лайвстоун, и катитесь к черту!

Крамби торопливо расправил дрожащий в руке листок.

***

— И тэ мэа кэи рото ахау и те! Вакаро паи ка тукуна!

Удары дрома заставляли его нервничать и дрожать, но, несмотря на спешку, читал он правильно. Тщательно проговаривая слова, точно боялся, что ошибка в букве или ударении может стоить ему жизни. Не лишнее опасение, подумал Лэйд. Иногда демоны чертовски сильны в казуистике, охотно ловя свою жертву на подобных мелочах. Но только лишь в тех случаях, когда им это выгодно.

— И ау таку ваханга! О те вакапайпаи ки таку хоа!

Последние слова Крамби почти кричал, задрав голову к потолку и сотрясаясь от конвульсий. Точно вошедший в религиозный экстаз жрец кого-то из Девяти, взыскующий внимания своего патрона и готовый к явлению чуда. Закончив, он выронил из пальцев трепещущий на ветру листок и выпрямился во весь рост, широко раскинув руки и закрыв глаза — поза, невольно пародирующая распятого Христа.

Должно быть, ожидал, что чудо явит себя внушительно и громко, как это полагается чудесам. Что стоит ему произнести последнее слово, как его фигура окажется заключена в столб ослепительного света. И свет этот, оторвав тело Крамби от земли, вознесет его вверх — сквозь перекрытия, потолки и ядовитые облака — и будет нести всё выше и выше, пока окружающий его мир, состоящий из порчи, будет медленно съеживаться и рассыпаться. Выше, выше, прочь от зла и тлена, прочь от рассыпающегося дома, от скрежещущего зубами демона, от осточертевшего Лэйда Лайвстоуна…

Лишь спустя полминуты Крамби осмелился открыть глаза. Так осторожно, будто высшая сила, милостиво принявшая его под свое покровительство, могла счесть это нарушением ритуала, а то и святотатством.

Кажется, он вздрогнул, увидев Лэйда.

— Я…

— Кажется, чудесное вознесение откладывается на неопределенный срок, — хмыкнул Лэйд, — Возможно, Святой Петр водрузил на нос очки, чтобы разобрать пару показавшихся ему странными строк в вашем личном деле.

Крамби стиснул зубы и беспокойно оглянулся. Пистолет, хоть и не упирался более в грудь Лэйда, все еще был в его руке и, судя по всему, не собирался ее покидать. Лэйд, несмотря на соблазн, заставил себя остаться на месте. Гром, напугавший его, разразившийся так внезапно, немного стих. Стены еще подрагивали, но как будто бы не собирались обрушить потолок им на головы.