– Ты не поверишь, но я обдумывал варианты. Мне в голову пришла гениальная идея. И я полностью готов тебе помочь.

– Какая идея?

– Ты журналист. Кроме того, ты отличный аналитик. А в нашем государстве всё так же не гладко. Почему бы тебе не создавать аналитические видеоблоги на тему политики в рамках нашего канала? Тем более, теперь у тебя появится время смотреть, в смысле, слушать наши центральные телеканалы. Кстати, начальству моя идея понравилась.

– Если честно, я не знаю. Я большой политикой интересовался только косвенно. Да и вообще. Смутно пока понимаю.

– Да, эту идею нужно обмозговать, и хорошенько всё взвесить. А потом просто реализовать. Правда, придётся много текста запоминать. Говорят, у незрячих обостряется память, а ты, как бы, и до трагедии на неё не жаловался.

– Сань, – возразил Савин, – у меня черепно-мозговая. Может, я вообще идиотом стану.

Савицкий и Денис засмеялись.

– Вряд ли, – хмыкнул Сашка. – Если бы были такого рода последствия, то ты бы уже был идиотом.

– Да ты и до ДТП был немного с приветом, – подшутил Верховой.

– Вот гадёныш, – ответил, не злясь, Георгий.

– Жора, пойми, – продолжал коллега Савина, – на телеканале все за тебя. И если у тебя всё получится, мы все будем счастливы.

– Саш, спасибо за поддержку. Я… Я даже не знаю, что сказать. Вы мне подарили надежду. Вы оба.

– А по-другому никак, – сказал Денис. – Осталось научить тебя пользоваться смартфоном через спецвозможности. Весь вечер сам изучал по ютубу. Где там твой подунывший гаджет?

* * *

Вечером старший лейтенант Вербицкая ушла домой на отдых, обещав утром явится. Круглосуточной охраны не требовалось – с вечера до утра в клинику посетителей не впускали. Рано утром его разбудили голоса в коридоре. Это медсестры вновь что-то между собой обсуждали. Савин нащупал смартфон, активировал его кнопкой и сказал:

– Анди, который час?

– Шесть часов девять минут, – оповестил электронный помощник.

– Анди, включи дорожное радио.

– Включаю.

Из динамика гаджета полилась музыка, а Савин улыбнулся. Всё так просто.

Через некоторое время в палату зашли.

– Доброе утро.

Это был хирург Александров.

– Ну что? Уже гуляем по палате? Мне рассказали о ваших вчерашних приключениях.

– Где-то примерно.

– Давно пора шевелиться, выходить на воздух.

– Я со своим диагнозом далеко не дойду.

– Ой, ли! До туалета уже доходите. Кроме того, у вас очень красивая охрана появилась.

– Не знаю, не видел, – горько улыбнулся журналист.

– Вам бы понравилось. Ладно, теперь о серьёзном. Ваши анализы в норме, кости срастаются. Если сохранится динамика, думаю, через неделю снимем гипс, и вы отправитесь домой. А дома, как говорят, и стены лечат.

– И зрение?

– Георгий, я прекрасно понимаю ваше настроение… но в этом случае ни я, ни офтальмолог, не берёмся делать хоть какие-то прогнозы. Я думаю, красная линия – три месяца. Если зрение не восстановится, значит всё.

– Прекрасно, – без капли радости сказал Савин.

– Так, – уверенно произнёс хирург. – Прекратить эти упаднические настроения. По крайней мере, вы не одиноки. У вас большая поддержка. А вот и прекрасная охрана.

– Доброе утро, – поздоровалась вошедшая Вербицкая.

– Всё, я побежал дальше.

Александров вышел из палаты, а Вербицкая подошла ближе к Савину.

– Доброе утро, Георгий Валентинович.

– Кать, а можно просто Жора? – перебил журналист. – Я серьёзно. Мне неловко, когда девушки называют меня по отчеству.

– Хорошо, Жора. Вы не стесняйтесь, пожалуйста.

– И на «ты», конечно.

– Договорились, – улыбнулась девушка. – Ты не стесняйся. Проси всё, что тебе надо. Тут много гостинцев от вчерашних посетителей. Хочешь банан? Я помогу.

– Банан? Можно.

Посадка на краю города. Тело висело на дереве, но не совсем обычно. Казалось, что мужчина сидел, ноги лежали на земле, но остальная часть тела повисла на достаточной высоте для удушения. Толстая верёвка была перекинута через нижнюю ветку ствола и затягивалась на шее жертвы. Мужчина сорока-сорока трёх лет. Одет опрятно, но в довольно дешёвые вещи.

Андрей Шаповалов смотрел на труп и не совсем понимал: самоубийство это или убийство. Для убийства не хватало иных признаков в виде следов борьбы. Для самоубийства – не совсем понятная поза. Тело никуда не тащили. Следов на земле особо не видно. Карманы не вывернуты. Там лежал бюджетный китайский смартфон, пара крупных купюр и ID-карта, по которой следователь и узнал имя жертвы: Николай Чёрный.

Судмедэксперт уже осмотрел тело. Жертву запаковали в чёрный пластиковый мешок и унесли в микроавтобус криминалистов.

– Что скажешь, Костя? – спросил Шаповалов эксперта.

– Да как и предполагалось, – ответил Константин Ершов. – Видимых следов борьбы нет. Предварительная причина смерти – удушье. Попробую поискать чужую ДНК, но это вряд ли.

– Мда… Время смерти?

– Около 5 утра.

– Ладно. Спасибо.

Да уж, не густо. Шаповалов подошёл к служебной машине, около которой стоял немолодой мужчина с велосипедом в руках.

– Так это вы обнаружили труп? – спросил следователь.

– Ну, да, – ответил свидетель. – Еду я на дачу. Смотрю – этот сидит. А потом понял, что он как-то не так сидит. Ну, я и остановился. А тут такое.

– Рядом никого подозрительного не видели?

– Нет. Да и холодный он был уже. Давно случилось.

– Вы трогали тело?

– Ну, как. Смотрю, верёвка. А думаю, вдруг ещё живой. Я до него дотронулся, а он холодный. Ну, я и вызвал полицию.

– Ясно. Оставьте свои координаты и можете быть свободны.

– Ну, да, хорошо. Записывайте.

Мужчина продиктовал свои данные Шаповалову, сел на велосипед и спешно уехал, домой. Сегодня уже точно не до дачи.

Андрей в тяжёлых раздумьях сел в своего железного коня, медленно выкурил сигарету, и затем резко рванул с места.

* * *

Целую неделю Георгий и Катерина пытались находить общие темы, Вербицкая часто читала Жоре книги, а Савин рассказывал интересные истории своей журналистской жизни, а к выписке Савина они окончательно нашли общий язык и, можно сказать, сдружились. Катя всю эту неделю веселила Георгия, как могла, чтобы тот как можно реже вспоминал новые реалии своей предстоящей бытовой жизни.

Старший лейтенант Вербицкая держала журналиста под руку, помогая выйти на улицу. Савин, хоть и не видел, но в полной мере ощутил упавшие на его лицо лучи солнца, ветер встрепал ему волосы, и воздух наконец-то не пропитан медицинскими ароматами. Он жив – и это сейчас главнее.

Людмила встречала Жору на улице. Она была рада за брата, что тот нашёл в себе силы не опустить нос, да и приобрёл новую знакомую. Георгий и Катя сели в салон «Лады-Веста» на пассажирские места, а Люда на место водителя. Опыт вождения у неё был небольшой, поэтому домой добирались они довольно-таки медленно. Катя даже не подумала предложить свою помощь, хотя очень хорошо водила. Во-первых, девочке нужно набираться опыта, а во-вторых, хотелось провести с Жорой ещё пару минут лишних. Да, очень сложно было самой себе признаться, но Георгий ей очень понравилась. Работа «сиделкой» вымотала Катерину, но она ни о чём не жалела. Она надеялась, что видит Жору не в последний раз. Возле квартиры Катерина распрощалась с Савиными, вышла из подъезда и пошла на маршрутку, чтобы добраться до дома. На сегодня работа закончилась, и впереди два долгожданных выходных, за которые она хотела просто выспаться и отлежаться.

Квартира Вербицкой находилась почти на окраине города, в тупике городского маршрута. Катерина вышла из автобуса и пошла к своему дому. У подъезда её ждал мужчина. Совсем не кстати.

– Макс, что ты тут делаешь? – измучено спросила Катерина.

– Тебя жду, – ответил мужчина.

– И давно? А если бы я до вечера не явилась?

– Недавно. Мне просто повезло. Уже собирался уходить.