И тут я встретилась взглядом с мужем. Холод снова просочился в мое тело.
-Ты так прекрасно танцуешь, - сказал он. - Чертова соблазнительница, заставляющая меня так сильно смотреть, как движется это обнаженное тело.
Я задрожала в его объятиях, но он крепко держал меня. - Твоя киска становится влажной, когда ты танцуешь для меня вот так?
НЕТ! Я мысленно кричала и билась.
Его рука скользнула вниз по моему телу и раздвинула мои ноги. Его бедро переместилось между ними, не давая мне закрыть их.
Не сводя с меня глаз, он засунул в меня палец. Сильно.
Мои губы приоткрылись, и я закричала. Молча.
Мое тело содрогнулось, а желудок скрутило, когда он ввел еще один палец. Я не была мокрой, как он думал. Вторжение было болезненным, и это было так больно. Слишком больно для меня, чтобы вынести.
Он просунул пальцы внутрь и наружу, не заботясь о том, что я не отвечала на его прикосновения.
Он обратился ко мне. - Кричи для меня, Валерия. Нет. Я не буду кричать. Я никогда не буду кричать.
Тишина. Я продолжала молчать. И я всегда буду дарить ему молчание.
Третий палец вошел в меня. Он безжалостно пытал меня.
-Кричи для меня! - прогремел он. Мои уши уловили его слова, слабо, только потому, что его голос был громче обычного.
Я сжала губы, отказываясь доставить ему удовольствие.
Мое нутро было разрушено, ушиблено и ранено. Я не кричала. Я не вскрикнула.
На мгновение я задумалась, почему он не дает мне наркотики. Почему бы не поиграть с моими чувствами и не заставить меня кончить, используя наркотики?
Но тогда это было бы слишком просто. Он хотел причинить мне боль.
Его пальцы оставили меня, и мои глаза расширились, почувствовав облегчение лишь на короткое мгновение. Валентин схватил меня за волосы и толкнул на кровать.
Я лежала на кровати, свесив ноги вниз, а задница прижалась к нему, и он оседлал меня, как животное.
Он врезался в меня без предупреждения.
У меня перехватило дыхание, и я уткнулась лицом в матрас, мои губы открылись, чтобы беззвучно кричать и кричать.
Валентин был грубым, и я чувствовала, как кровь стекает между моих ног. Его пальцы обхватили мою верхнюю часть горла, и он сжал его.
Я вцепилась в матрас, умоляя о побеге. Умоляя о помощи.
Было так больно, мои внутренности горели и были разорваны, кровоточили. Все мое тело болело, слишком сильно, чтобы двигаться. Он болезненно вонзился в меня.
Со слезами на глазах я подавила громкое рыдание. Мой подбородок дрожал от усилий сдержать слезы.
У меня не было сил бороться с ним. Но я никогда не дралась с ним. Я позволяла ему делать все, что он хотел. Я всегда ему позволяла.
Слезы падали, смачивая матрас, пока он не стал мокрым там, где мое лицо прижималось к нему.
Когда дыхание Валентина коснулось моей шеи, я представила, как он смеется над моей болью и смертью.
С его твердым членом во мне, его пальцы прощупывали мою задницу. Я почувствовала, как он плюнул мне в дырочку, и крепко зажмурилась, когда он медленно ввел палец. А потом два пальца.
Он работал ими медленно, в то же время он продолжал врезаться в мою киску. В течение двух секунд медленная нежность исчезла, и он мучил мою задницу жесткими, грубыми толчками пальцев.
Все мое тело сотрясала дрожь, боль ослепляла. Мне казалось, что меня бьют, тысячи ударов разрывают мою кожу.
И тогда он пролился в меня, его сперма покрыла внутри мои стенки. Он замер, прежде чем выйти.
Я опустилась на пол, мои ноги были слишком слабы, чтобы держать меня. Мое тело обмякло и было разбито.
В голове у меня стучало, и я давилась, рвота теперь стояла у меня в горле. Меня трясло от боли, а потом меня вырвало, и меня вырвало на пол, где я и безжизненно лежала.
Краем глаза я заметила, что Валентин одевается. Когда одежда покрыла его тело, он пошел вперед. Он опустился на колени рядом со мной, и в его руке я увидела шприц.
Он ничего не сказал, когда игла вошла в мою плоть. Я чувствовала, как просачивается...как что-то течет по моим венам.
Валентин бесстрастно посмотрел на меня и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
Я осталась одна.
С болью.
Разрушенная.
И потерянная. Такая потерянная в этом мире.
Валентин брал так много...пока у меня ничего не осталось.
Я-ничто.
Мое сердце сжалось, и я закрыла глаза, устав.
Наконец, наркотик начал действовать. Боль притупилась до такой степени, что я ее больше не чувствовала.
В ушах звенела музыка, прекрасный звук.
Мир был красочным и ярким. Таким ярким и красивым.
Идеальным.
Просто идеальным.
Я слышала щебет птиц и журчание воды. Я была в волшебной стране.
Плыла далеко-далеко.
И я закружилась, танцуя под прекрасную музыку.
-Красиво, - засмеялась я. Мои руки широко раскрылись, и я кружилась и кружилась.
- Ты прекрасна.
Этот голос.
- Ты самая красивая, молчаливая мышка.
Я улыбнулась.
- Я красивая?
Он кивнул. - Твои улыбки тоже прекрасны.
- Тогда я улыбнусь. Для тебя.
Он обнял меня, заключая в свои объятия. - Я заставлю тебя улыбаться. Обещаю.
- Обещаешь?
-Обещаю на мизинчиках, молчаливая мышка.
Я положила голову ему на грудь, и мы стали танцевать вместе. Мы обнялись.
О, как это было прекрасно!
Наполненная покоем, я погрузилась в сон—туда, где был мой Виктор.
Мы вместе улыбались.
Глава 24
Валери
Должно быть, я пролежала так несколько часов, наркотик струился по моему телу. Заставляя меня чувствовать. Странные, красивые вещи. И я хотела продолжать купаться в них.
Я не хотела, чтобы он закончился—этот прекрасный сон. Я никогда не хотела прекращать танцевать и слушать звуки природы и чарующую музыку. И его голос. Его смех.
Виктор был там. С каждым шагом, который я делала, он был рядом со мной, держал меня.
Мы были вместе, и не было ничего прекраснее этого мгновения.
Но, как и любой наркотик, эффект в конце концов исчез.
Меня вернули в реальность. Боль вернулась, мое тело болело повсюду. Я с трудом села, зрение затуманилось, голова отяжелела.
Проведя рукой по лицу, я глубоко вздохнула. Мои мышцы протестовали, но я сделала еще один глубокий вдох. Вдох. Выдох. Повтор.
Через некоторое время я наконец поднялась на ноги и захромала в ванную. Стоя под завесой воды, я смыла все следы Валентина.
Я терла кожу до тех пор, пока она не покраснела, не стала зудящей и чувствительной. Ошейник все еще висел у меня на шее. Я не осмелилась снять его. Я также не решалась посмотреть на себя в зеркало.
Этого образа в моей голове было достаточно, чтобы мой желудок болезненно сжался. Я молча желала, чтобы Валентин кормил меня этими лекарствами каждый миг— каждую минуту и секунду.
Они притупили мою боль и отправили меня в мир, где боли даже не существовало. Там я могла быть счастлива.
Здесь—я была живым трупом.
Платье, которое я носила, царапало мою чувствительную кожу. Материал был гладкий, из мягчайшего шелка, но все равно зудел.
Наконец, пошатываясь, я направилась к своей кровати. Даже забираться в нее было больно. Я с трудом дышала, чувствуя тяжесть в груди.
Валентин навестил меня и ушел. Он взял то, что хотел, и ушел.
И вот теперь я осталась наедине со своими мыслями.
Мой взгляд скользнул к двери, и я сонно уставилась на нее. Легкая улыбка пробежала по моим губам, когда я подумала о своем сне—моей стране фантазий.
Виктор.
Мои глаза начали закрываться от этой мысли, усталость наконец-то пробралась в мое тело. Сон одолел меня, и я медленно начала поддаваться умиротворению, которое он принес.
Но тут дверь открылась.
Я моргнула от внезапной перемены и быстро села в постели, прижимая одеяло к своему телу. Мое сердце бешено заколотилось, и я снова заморгала, пытаясь избавиться от сонливости.