И тут я встретилась взглядом с мужем. Холод снова просочился в мое тело.

-Ты так прекрасно танцуешь, - сказал он. - Чертова соблазнительница, заставляющая меня так сильно смотреть, как движется это обнаженное тело.

Я задрожала в его объятиях, но он крепко держал меня. - Твоя киска становится влажной, когда ты танцуешь для меня вот так?

НЕТ! Я мысленно кричала и билась.

Его рука скользнула вниз по моему телу и раздвинула мои ноги. Его бедро переместилось между ними, не давая мне закрыть их.

Не сводя с меня глаз, он засунул в меня палец. Сильно.

Мои губы приоткрылись, и я закричала. Молча.

Мое тело содрогнулось, а желудок скрутило, когда он ввел еще один палец. Я не была мокрой, как он думал. Вторжение было болезненным, и это было так больно. Слишком больно для меня, чтобы вынести.

Он просунул пальцы внутрь и наружу, не заботясь о том, что я не отвечала на его прикосновения.

Он обратился ко мне. - Кричи для меня, Валерия. Нет. Я не буду кричать. Я никогда не буду кричать.

Тишина. Я продолжала молчать. И я всегда буду дарить ему молчание.

Третий палец вошел в меня. Он безжалостно пытал меня.

-Кричи для меня! - прогремел он. Мои уши уловили его слова, слабо, только потому, что его голос был громче обычного.

Я сжала губы, отказываясь доставить ему удовольствие.

Мое нутро было разрушено, ушиблено и ранено. Я не кричала. Я не вскрикнула.

На мгновение я задумалась, почему он не дает мне наркотики. Почему бы не поиграть с моими чувствами и не заставить меня кончить, используя наркотики?

Но тогда это было бы слишком просто. Он хотел причинить мне боль.

Его пальцы оставили меня, и мои глаза расширились, почувствовав облегчение лишь на короткое мгновение. Валентин схватил меня за волосы и толкнул на кровать.

Я лежала на кровати, свесив ноги вниз, а задница прижалась к нему, и он оседлал меня, как животное.

Он врезался в меня без предупреждения.

У меня перехватило дыхание, и я уткнулась лицом в матрас, мои губы открылись, чтобы беззвучно кричать и кричать.

Валентин был грубым, и я чувствовала, как кровь стекает между моих ног. Его пальцы обхватили мою верхнюю часть горла, и он сжал его.

Я вцепилась в матрас, умоляя о побеге. Умоляя о помощи.

Было так больно, мои внутренности горели и были разорваны, кровоточили. Все мое тело болело, слишком сильно, чтобы двигаться. Он болезненно вонзился в меня.

Со слезами на глазах я подавила громкое рыдание. Мой подбородок дрожал от усилий сдержать слезы.

У меня не было сил бороться с ним. Но я никогда не дралась с ним. Я позволяла ему делать все, что он хотел. Я всегда ему позволяла.

Слезы падали, смачивая матрас, пока он не стал мокрым там, где мое лицо прижималось к нему.

Когда дыхание Валентина коснулось моей шеи, я представила, как он смеется над моей болью и смертью.

С его твердым членом во мне, его пальцы прощупывали мою задницу. Я почувствовала, как он плюнул мне в дырочку, и крепко зажмурилась, когда он медленно ввел палец. А потом два пальца.

Он работал ими медленно, в то же время он продолжал врезаться в мою киску. В течение двух секунд медленная нежность исчезла, и он мучил мою задницу жесткими, грубыми толчками пальцев.

Все мое тело сотрясала дрожь, боль ослепляла. Мне казалось, что меня бьют, тысячи ударов разрывают мою кожу.

И тогда он пролился в меня, его сперма покрыла внутри мои стенки. Он замер, прежде чем выйти.

Я опустилась на пол, мои ноги были слишком слабы, чтобы держать меня. Мое тело обмякло и было разбито.

В голове у меня стучало, и я давилась, рвота теперь стояла у меня в горле. Меня трясло от боли, а потом меня вырвало, и меня вырвало на пол, где я и безжизненно лежала.

Краем глаза я заметила, что Валентин одевается. Когда одежда покрыла его тело, он пошел вперед. Он опустился на колени рядом со мной, и в его руке я увидела шприц.

Он ничего не сказал, когда игла вошла в мою плоть. Я чувствовала, как просачивается...как что-то течет по моим венам.

Валентин бесстрастно посмотрел на меня и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Я осталась одна.

С болью.

Разрушенная.

И потерянная. Такая потерянная в этом мире.

Валентин брал так много...пока у меня ничего не осталось.

Я-ничто.

Мое сердце сжалось, и я закрыла глаза, устав.

Наконец, наркотик начал действовать. Боль притупилась до такой степени, что я ее больше не чувствовала.

В ушах звенела музыка, прекрасный звук.

Мир был красочным и ярким. Таким ярким и красивым.

Идеальным.

Просто идеальным.

Я слышала щебет птиц и журчание воды. Я была в волшебной стране.

Плыла далеко-далеко.

И я закружилась, танцуя под прекрасную музыку.

-Красиво, - засмеялась я. Мои руки широко раскрылись, и я кружилась и кружилась.

- Ты прекрасна.

Этот голос.

- Ты самая красивая, молчаливая мышка.

Я улыбнулась.

- Я красивая?

Он кивнул. - Твои улыбки тоже прекрасны.

- Тогда я улыбнусь. Для тебя.

Он обнял меня, заключая в свои объятия. - Я заставлю тебя улыбаться. Обещаю.

- Обещаешь?

-Обещаю на мизинчиках, молчаливая мышка.

Я положила голову ему на грудь, и мы стали танцевать вместе. Мы обнялись.

О, как это было прекрасно!

Наполненная покоем, я погрузилась в сон—туда, где был мой Виктор.

Мы вместе улыбались.

Глава 24

Валери

Должно быть, я пролежала так несколько часов, наркотик струился по моему телу. Заставляя меня чувствовать. Странные, красивые вещи. И я хотела продолжать купаться в них.

Я не хотела, чтобы он закончился—этот прекрасный сон. Я никогда не хотела прекращать танцевать и слушать звуки природы и чарующую музыку. И его голос. Его смех.

Виктор был там. С каждым шагом, который я делала, он был рядом со мной, держал меня.

Мы были вместе, и не было ничего прекраснее этого мгновения.

Но, как и любой наркотик, эффект в конце концов исчез.

Меня вернули в реальность. Боль вернулась, мое тело болело повсюду. Я с трудом села, зрение затуманилось, голова отяжелела.

Проведя рукой по лицу, я глубоко вздохнула. Мои мышцы протестовали, но я сделала еще один глубокий вдох. Вдох. Выдох. Повтор.

Через некоторое время я наконец поднялась на ноги и захромала в ванную. Стоя под завесой воды, я смыла все следы Валентина.

Я терла кожу до тех пор, пока она не покраснела, не стала зудящей и чувствительной. Ошейник все еще висел у меня на шее. Я не осмелилась снять его. Я также не решалась посмотреть на себя в зеркало.

Этого образа в моей голове было достаточно, чтобы мой желудок болезненно сжался. Я молча желала, чтобы Валентин кормил меня этими лекарствами каждый миг— каждую минуту и секунду.

Они притупили мою боль и отправили меня в мир, где боли даже не существовало. Там я могла быть счастлива.

Здесь—я была живым трупом.

Платье, которое я носила, царапало мою чувствительную кожу. Материал был гладкий, из мягчайшего шелка, но все равно зудел.

Наконец, пошатываясь, я направилась к своей кровати. Даже забираться в нее было больно. Я с трудом дышала, чувствуя тяжесть в груди.

Валентин навестил меня и ушел. Он взял то, что хотел, и ушел.

И вот теперь я осталась наедине со своими мыслями.

Мой взгляд скользнул к двери, и я сонно уставилась на нее. Легкая улыбка пробежала по моим губам, когда я подумала о своем сне—моей стране фантазий.

Виктор.

Мои глаза начали закрываться от этой мысли, усталость наконец-то пробралась в мое тело. Сон одолел меня, и я медленно начала поддаваться умиротворению, которое он принес.

Но тут дверь открылась.

Я моргнула от внезапной перемены и быстро села в постели, прижимая одеяло к своему телу. Мое сердце бешено заколотилось, и я снова заморгала, пытаясь избавиться от сонливости.