Зависть Что мы знали о зависти, Даже пускай и не чёрной, Пусть не всё в нашем детстве Бывало счастливым с тобой. Просыпаешься утром С ликующей песнею горна. Засыпаешь под мерный, Спокойный и добрый прибой. Что о зависти знали – Девчонки, скажите, Хоть бывало и голодно, и тяжело, – В нашем добром и светлом, Пропетом насквозь общежитии, Где пять лет отгрустило, отсмеялось, прошло… Я завидую окнам – Мимо них ты идёшь на работу, И случайной прохожей – На неё ты смотрел лишь вчера, И своей фотографии, Вот уж счастливое фото – Слышит сердце твоё, Каждый день, начиная с утра! Я завидую книгам – Ты гладишь у них переплёты Там, в квартире твоей, Где бывать не пришлось мне самой, И своей фотографии – Вот уж счастливое фото! На него ты смотрел И писал мне вот это письмо! Сказка День в работе совсем не длинный – Сотня дел, вот и день прошёл. И приходят мои мужчины, И садятся они за стол. Я смотрю на них часто слишком, Я могу смотреть без конца – До чего же похож сынишка, До чего похож на отца! По-отцовски он держит ложку, Поправляет свой светлый чуб, Только чуб посветлей немножко, Только мягче изгибы губ. Не отучишь их – пьют из блюдца, Оба, маленький и большой! А когда они так смеются, До чего же мне хорошо! Мягко-мягко и звонко-звонко, Кто же радостней – не понять… А ему подавай девчонку, Всю похожую на меня! Рельсы Я уезжаю! Странно… Рельсы прямы и строги. Письма мои бумерангами Свернули на полдороге, Меня приковал цепями Огней мой любимый город, Меня молотили цепами Нотаций и уговоров. Бегут огоньки дорожные, Рельсы строги и прямы. Какими глазами тревожными Вслед мне смотрела мама! В вагоне шумно, и тесно, И радостно, и тревожно, И рельсы бегут в неизвестное Прямо по бездорожью. «Есть обычай…»
Есть обычай Давний, древний – Горе девичье скрывать. За околицу деревни Уходили горевать, Белы рученьки разбросив, Русы косы разметав… И сушило утро слёзы, Как предутренние росы На травинках и цветах. Горе высказав деревьям, Слёзы выплакав до дна, Проходили по деревне, Гордо голову подняв. Льётся мерный свет из окон, Фонари на всём пути. До околицы – далёко, И за сутки не дойти. Московский дождь Знаешь, хватит меня оплакивать, Небо выплачешь, добрый город! Просто счастье неодинаково. Просто есть на земле и горе. Не делили их людям поровну, А теперь-то уж что делиться! Отчего ж в этом добром городе У прохожих заплаканы лица, У прохожих зонты заплаканы И за окнами у трамваев Пассажиры все одинаково Слёзы горькие проливают? Добрый город, Не плачь, пустое, Улыбайся счастливым людям! Доброты я твоей не стою – Мой любимый меня не любит. Не звони Между мной и тобой Километры легли, Я летела к тебе Через четверть земли, Только в трубке гудков Непрерывная нить – Не звони, не звони Не звони, Не звони, Занято! И брожу я одна Целый день, белый день, А на свете весна, А на свете сирень. Только в трубке гудков Непрерывная нить – Не звони, не звони Не звони, Не звони, Занято! Вижу пять лепестков – Как по сердцу ножом, Ну зачем оно, счастье, В букете чужом! Снова в трубке гудков Непрерывная нить – Ох не надо, не надо, Не надо звонить, Кончено. Олень Не каждый может выстрелить в оленя. Ружьё – железка! Может отказать, Когда поймает мушкой на мгновенье Доверчивые влажные глаза. Оно палило просто для потехи На запад, и на север, и на юг, Чтоб голос свой, умноженный на эхо, Услышать прокатившимся вокруг. И по бегущим, по дразнящим целям, Не целясь, било – Так, из озорства. Стоит олень. Играют жилки в теле, В крутых рогах запуталась листва. Стоит, и недоверия – ни тени, Как будто к другу лучшему пришёл… Не каждый может выстрелить в оленя! И знаешь, это очень хорошо. |
