Тошимаса Хара быстро усвоил жестокий урок — эта разновидность боли не принесла ему удовольствия.

***

После того, как Дайске сбросил вызов, Тотчи выдохнул с облегчением. Дело не в том, насколько неуместно прозвучало предложение потрахаться, просто никого не хотелось видеть. Он устал от окружающих и самого себя, и поэтому надеялся, что Андо купится и отстанет. Предложите собеседнику что-нибудь неприемлемое, и незамедлительно получите нужную реакцию. Но басист не учёл факта, что Дайске действовал от обратного.

«Не, Тошия, ты меня не сольёшь… — размышлял гитарист, нажав нужную кнопку в лифте, — и я всё же попробую…» Он, разумеется, предполагал, что не все готовы изливать душу, когда им плохо. А Хара слишком любил эскапизм. И когда дверь открылась, являя на пороге сонного и несколько обескураженного хозяина квартиры, Дайске понял, что всё делает правильно. — Обсудим? — спросил он.

Тёмные глаза впились в запыхавшегося приятеля, оглядывая его с ног до головы.

— Настолько не терпится? — иронично хмыкнул Хара в кулак.

— Ага, — подыграл ему Дайске. — Бегом бежал.

Хозяин дома развернулся, приглашая коллегу войти. Указав на неразложенный диван, мужчина безразлично предложил:

— Ну, падай.

— Вот так вот сразу?

Оба не вникали в суть поверхностного диалога. Вялый флирт атмосферы не создавал.

— Сядь, не маячь. Кофе будешь?

— Класс! Да, — ответил гитарист, оглядывая помещение.

Смесь бежевых оттенков и запаха корицы создавали атмосферу уюта. Энергетика кофе пропитала всю небольшую квартиру, которую Тошия арендовал пару лет назад. Окна выходили на южную сторону, а с небольшой лоджии открывался отличный вид на близлежащий парк. И Дайске представил картину, как иногда тёплыми вечерами Хара выходит на балкон со стаканчиком чего-нибудь спиртного, и, любуясь огнями ночного Токио, мечтает о чём-то своём. Жизнь здесь стоила того, чтобы утром, разлепив веки, наблюдать, как первые солнечные лучи тормошат макушку ещё не проснувшегося города. И, возможно, где-то в глубине души Тошия ещё хранит капельку романтики…

— Говоря о любовнике, я не имел в виду конкретно тебя, Дай-чан, — заметив мечтательное выражение на лице коллеги, басист поспешил опустить его с небес на землю и тут же поймал на себе пронзительный, с толикой иронии, взгляд. Хара, конечно, догадывался, что выглядит непрезентабельно, и вопросов об этом не хотел. Синяки под глазами и мятая футболка… Что ещё? Он начал выискивать минусы своей внешности, но, поняв бессмысленность процесса, поморщился и забил.

Только Андо видел его иначе. Случается, человек теряет настрой, ибо какая-то деталь сбивает с нужных мыслей. Например, домашние треники, которые абсолютно не должны волновать восприятие, но…

Меланжевые чёрные брюки медленно сползали, обнажая бедро ровно на треть. И когда их обладатель лениво подтягивал проклятую резинку то с одной, то с другой стороны, Дайске начинал забывать, зачем приехал. Гитарист искренне полагал, что им есть что обсудить и без «потрахаться», пока не увидел поджарую задницу в трениках. Задницу, на которой не было белья!

«Какого хера ты так разоделся?»

Вспоминая, как давно, летом, возле бассейна, он с таким же возбуждением дожидался момента, когда Тотчи повернётся спиной, Дайске смутился. Ощущение отзеркалило флешбэком, и, с трудом отрывая взгляд от спортивного тела, Андо осознал, что всё это время занимался самообманом.

— Где кофе? — вопрос прозвучал не особо вежливо. Хара принёс дымящуюся чашку, которую, несмотря на предупредительный взгляд, Андо сразу же поднёс к губам. Стараясь не пялиться на приятеля, гитарист обдумывал, что же конкретно в его случае, скрывается за этой «неправильной» реакцией организма. Любовь? Рот немилосердно обожгло кипятком. — Чёрт! — выругался Дай, и, Тотчи, обозвав его идиотом, рванул на кухню за водой и полотенцем.

— Чё творишь? — озабоченно протянул он, дав Андо бутылку. — Как маленький, ей богу! Мне переодеться, чтоб ты успокоился? — Улыбка Тошии постепенно приобретала оттенок мягкой снисходительности.

— Нет! — Пальцы машинально отвинтили крышку. Андо набрал в рот холодной воды, и затем, подержав её там немного, проглотил. Стало легче. Во рту во всяком случае. — Извини.

— Что с тобой происходит, Дай?

Всё, что гитарист собирался сказать, улетало куда-то в трубу. Потому что виноваты были не только проклятые штаны, сбивающие с толку. Гитариста волновал Тотчи, его чёрный взгляд и поджатые сейчас губы. Жесты. Руки. Мысли. Россыпь родинок на щеке. Поворот головы и чётко очерченные скулы. И печаль в глазах, которую захотелось постичь уже не только умом, но и телом. И чувство это возникло не одномоментно — оно давно уже поселилось где-то внутри и вдруг зашевелилось, оживая.

— Знаешь, я тоже не собирался спать с тобой… — отозвался гитарист, обводя языком вздувшееся нёбо.

— А чего собирался? — глуховатый тембр прервал размышления гитариста. Цепкий взгляд Тошии вызывал у Андо чувство растерянности.

— Да, собственно, ничего.

— А как интересно всё начиналось! — театрально протянул Хара. Уголки красивых губ изогнулись в усмешке, и тут же скорбно опустились вниз. Разумеется, визит согруппника — результат чужого влияния, и басист, при желании, даже мог сказать чьё оно. Но только зачем Дайске позволяет пользоваться собой? Ведь он не дурак, и прекрасно чувствует, когда им манипулируют.

— У вас конфликт с… Ниикурой… — выплюнул фразу гитарист, не глядя Тошии в лицо.

— И он тебя ко мне отправил… мириться? — неоднозначно хмыкнул Хара, складывая на груди руки.

— Он просил помочь…

— А о причине конфликта, видимо, рассказать забыл.

— Главное то, что тебе хреново.

— Передай нашему дорогому лидеру, что я не нуждаюсь в парламентариях.

— Но в любовниках всегда, пожалуйста! — невольно съязвил Андо, наконец, оторвав глаза от созерцания дивана. — Спрячемся от проблем за сексом. Умно! Залюбуешься.

— Стопэ! — гневный взгляд сверкнул исподлобья. — Так ты меня воспитывать явился?

— Просто понять пытаюсь, — осёкся Дай.

— Что понять? Почему здесь ты, а не он? — достав из пачки сигарету, нервно рассмеялся Тошия. — Этого я не знаю. Сам решай задачку — она твоя.

Гитарист молча переваривал сказанное. Хара всегда отличался наблюдательностью, но не считал необходимым ею делиться. И с одной стороны Дайске был ему за это благодарен, но с другой… Тотчи имел одно качество, степень приятности которого являлась довольно спорной.

Конечно, он весь такой загадочный и сдержанный, что интригует. Однако попытки приоткрыть завесу таинственности заканчиваются провалом. Потому что, когда Хара молчит, с выражением чёрной тоски заглядывая своими глазищами прямо в душу, вы невольно начинаете говорить сами. И выбалтываете много личной, но, зачастую, необязательной информации. В этом отношении, он, конечно, мастер соблазнения. Например, взять того же Кё, который тупо из интереса задумал влезть басисту в душу. Его желание расколоть «крепкий орешек» сработало не так, как певец хотел, поскольку в душу залезли именно ему, да и не только туда.

Интересно, Тошия намеренно так поступает, или следует интуиции?

В мыслях Дайске занесло, уже хрен знает куда, но, опираясь на предыдущий опыт их не совсем трезвого общения, вариант исповеди отпадал сам собой. Нельзя. Хара потребитель — он привык пользоваться, а гитарист преследовал иную цель: не секс ради секса — сначала визави нужно разговорить. Держать все эмоции в себе — это же свихнуться можно! И Тотчи сейчас точно был не в порядке. Поэтому очень важно сделать так, чтобы он немного расслабился. И неплохо бы включить во всё это голову, а не только то, что ниже пояса. И действовать, аккуратненько подбирая слова. И, возможно, Хара сам чего захочет…

— Не лги мне, Дай, — устало добавил Тошия, становясь совсем печальным.

«Бинго!» — Андо в сожалении поднял брови, запустив пятерню в свои чёрно-красные волосы. Провёл по ним пальцами, как расчёской, взял кофе со стола, и, сложив губы трубочкой, подул на содержимое, прежде чем снова глотнуть. Тянул время, анализировал. Он ведь и, правда, сам себя обманул: прикрываясь дружбой, прошёл все фазы гнева, отрицания и принятия того, что не является исключением в группе неравнодушных. Только Дай не считал себя влюблённым — бывает же, что к человеку просто тянет физически? Ох, не стоило на этом акцентироваться, но…