— Всё в порядке? — Управляющий перехватил встревоженный взгляд гитариста. — Вас всё устраивает, Андо-сан? Пойдёмте, я покажу вам подсобки.

— Давайте пока начнём с бара, — коротко предложил тот, одновременно изучая списки алкогольного ассортимента.

Хара нередко устраивал рейды по злачным местам, и в клубах обычно долго не засиживался. И вот сейчас, расплатившись, он ушёл, вероятно, в поисках чего-то более интересного. Стараясь не суетиться, Дайске тоже «сворачивал» свою экскурсию. Закончив переговоры, гитарист отправился на выход, мысленно вычёркивая заведение из списка незавершённых дел. Он буквально выскочил на улицу: желание догнать Тотчи было сильным. Но если подумать, то вряд ли такое возможно — тот мог уйти или уехать уже куда угодно. И, испытывая лёгкое разочарование, Андо всё же решил прогуляться.

***

Вечер не давал ни малейшей надежды на прохладную ночь, накрывая пешеходов шлейфом дневной духоты. В Японии царило очередное лето. Тошимаса шагал по освещённой фонарями дороге, прислушиваясь к мелодике шуршащих под ногами камней. Не хотелось пялиться по сторонам, но ощущение дежавю всё же заставило басиста остановиться. Оглядывая кустарники, которые со временем стали заметно выше, Хара ухмыльнулся: а колючки-то на ветках тоже подросли! Серая тень стены открывала взгляду не тронутый временем фасад школы. А выложенный изнутри разноцветным кафелем бассейн вновь манил своей водичкой.

— Надеюсь, ты не полезешь туда снова? Я сегодня без полотенца!

Тотчи рассмеялся, узнав говорившего по голосу, и обернулся:

— Шутник ты, Дай-чан! Привет.

— Привет. Как дела? — спросил тот, засовывая руки в карманы.

— На букву «Х», — ответил басист. — А у тебя?

— Тоже ничего. Ты сейчас куда?

Тошия пожал плечами: то ли отвечать не хотелось, то ли реально он ещё не решил, в какую сторону податься. Вообще-то Хара никогда много не разговаривал.

— Ну, типа это… хочешь, поедем куда-нибудь вместе? Я вызову машину.

— Не веди себя, как фея. Я пока не готов, — Хара ухмыльнулся, подворачивая рукава. Подцепив носком ботинка кем-то оставленный на дороге мяч, он пнул его в направлении гитариста. — Сыграем!

Дайске кивнул, принимая передачу коленом, подкинул несколько раз, затем, вернул игрушку Тошии.

— Почему? Думаешь, я плох?

— Не знаю, — пространно ответил басист, ударив ногой по мячу. — Шевелись, ну!

Они сорвались с места, бросившись вдогонку. Андо рванул вперёд, но Хара оказался ловчее, и, сделав обводку, забил импровизированный гол в забор школы.

— Один ноль! — провозгласил он радостно. — Повторим?

— Неа, — помотав головой, Андо пытался отдышаться, упираясь кулаками в ляжки и одновременно разглядывая бассейн, затем выпрямился. Тошия даже не стал заморачиваться, чтобы заправить выбившуюся из штанов рубаху. Лишь ехидно улыбнулся, выше закатав рукава.

— Не терпится подмочить себе репутацию?

— А ты меня на понт не бери, — усмехнулся гитарист. — Лезть через колючки занятие не геройское, — признался он.

— Оно бессмысленное, — сообщил Тошия. — Что ты вообще здесь делаешь?

— Гуляю. По работе. Увидел тебя, вот. Но ты, кажется, моей компании не рад.

— Твоей компании? — повторил Хара, рассмеявшись. — Потрудитесь объясниться, Андо-сан. Что вы имеете в виду, под этим вашим «не рад»? — Он прищурился, внимательно глядя на согруппника, а гитарист, осознавая неоднозначность своего поведения, судорожно искал, что бы такое солгать правдоподобное и со смыслом.

— Не хочется сегодня быть одному. Просто… ну, настроение такое, — сбивчиво произнёс он.

— Ясно, — Хара сдвинул брови, обозначив на лбу трагическую складку. — Быть эгоистом — не твоё кредо, Масару, — сказал он, назвав согруппника по имени. — Но сделаю вид, что я об этом не знаю… Наверное, есть смысл в том, когда людей сталкивает в неожиданных местах. Как нас сегодня. Хотя, уж прости, я не могу назвать это случайностью. Так, тебе нужен… друг что ли?

— Да, типа того. Друг, собеседник, собутыльник, — отвечал гитарист, срывая с газона ромашку. — А помнишь, мы с тобой даже целовались? — вот так внезапно перескочил на необходимую сейчас тему. — Вон там, кажется, — и он небрежно ткнул растением в сторону подворотни, заросшей кустарником. Хара хмыкнул, иронично приподнимая бровь: с галантной улыбкой ему вдруг протянули цветок. — Это тебе. Держи.

— Реально, фея! — хохотнул он, кокетливо взяв ромашку двумя пальцами. Повертел её в руке радостно, вдыхая чуть сладковатый запах, и запихнул в нагрудный карман. — Память на локацию у тебя хреновая, Дай. Это случилось вон у той стены, где дерево, — обернулся басист, и взгляд Дайске проследовал за ним.

— А… точно… Слушай… а…

— Ладно, — живо произнёс Тошимаса, видимо, не желая больше ничего вспоминать. — Вызывай машину, поедем дружить.

***

Думаете, я далеко продвинулся? Да никуда! Тотчи прекрасно уклоняется от нежелательных тем, пользуясь известным приёмом переключать внимание. Мы говорили обо всём, кроме того, что нужно: о котиках, гитарах и яблочных пирогах из Нагано. А потом ещё два раза ходили выпить на неделе, но это вряд ли считается. Хотя, определённо, общаться мы стали чаще. Но, чёрт возьми, я не знаю, как быть! При всей внешней открытости и улыбчивости, Тошимаса Хара — упёртый интроверт. А в своей любви ковырять мелочи в поисках истины, он ещё хуже, чем Каору.

Знаете, что он мне сказал? Что, сближаться, используя вымышленные проблемы, это не самый удачный способ залезть к нему в душу… И если я следую по чьему-то наущению, (и откуда ему вообще об этом известно), то лучше бы мне отступиться, ибо Тотчи в няньках не нуждается, так же как и в друзьях. И, типа, без обид.

Я вовсе не горел желанием навязываться, просто поддержать его хотелось.

Знаете, если важен результат, надо быть искренним. Не обязательно раскрывать все карты, ведь часть правды ложью уже не назовёшь. Двойственно выходит, да? С Харой это работало, потому что в общении со мной он придерживался той же схемы.

***

— Сделай уже что-нибудь, Дай-чан! — Кё не выдержал первым: — Ниикура треснет пополам, если Тотчи не сменит выражение лица, — певец ехидно выплюнул фразу и зашагал дальше по своим делам. В устах Тоору даже самая безобидная просьба иногда звучала как оскорбление. И он прямо-таки напрашивался послать его нахер, но меня отвлёк Ниикура.

Лидер существовал в режиме замедленного действия, используя любую возможность растянуть время. Каору никуда не торопился — сбежать стремились мы: ощущать его нервозность становилось невыносимым. Не берусь утверждать, но, возможно, все мужчины испытывают подобное волнение перед свадьбой. А Каору жениться точно не хотел! И от этого в группе нарастало напряжение, звенящее, как стрела, рассекающая воздух.

— Слушай, я это… — Ниикура указал глазами на Тошию, ожидая, когда тот пройдёт мимо, но Хара вдруг замедлил шаг. Как назло! И тогда лидер, надвинув капюшон на самый нос, схватил меня за плечо, утаскивая за собой на улицу. Мы почти бежали в противоположную от басиста сторону, пока Каору не уверился, что последний нас не услышит. — Я отправил ему приглашение на церемонию, — произнёс он тихо. — Не знаю, что должно произойти, чтобы он пришёл, но…

— Он не придёт, Као! — сказал я. Ну, как можно быть настолько слепым, чтобы не замечать того, что у тебя под носом? Тошия — не мазохист, он не явится на эту чёртову свадьбу ни при каком раскладе! Но как разжевать это Каору? — Ты его ударил. Проблема никуда не делась. Ты хотя бы извинился? — Капюшон полностью закрывал его лицо, но утвердительный кивок я получил. Но надо было уточнить: — Лично?

— Нет, я ему написал, — нервно ответил лидер. — Да какая разница? — Ниикура сподобился, наконец, поднять на меня возмущённый взгляд. — Я извинился. Всё!

— Ты тупой или прикидываешься?

— Помоги с ним, Дай. Как друга прошу… мы даже играть теперь вместе не можем, чтобы не случилось какой-нибудь херни.

Всё вокруг оказалось неоднозначным и нездоровым, как и сложившаяся вокруг меня атмосфера. И слова Ниикуры заставляли меня задуматься. «Иди к нему, стань мной»… Разумеется, со стороны лидера это являлось гипотетическим предложением, но, что, если нет? Что, если Каору продумал всё заранее, зная, что я не откажу? Да не, хрень какая-то! Вопросы психологических манипуляций — это больше прерогатива Кё. В делах сердечных Каору не настолько прошаренный. А ещё я снова упускал суть, размышляя абсолютно не о том, о чём нужно. Я совсем не думал о себе.