— С дочкой познакомишь?

— Она ещё слишком мала, чтобы узнать, что её отец гей.

Настойчивый укус в шею. Затем ещё россыпь коротких поцелуев. Ладони незаметно переместились на бёдра, но другие тут же возвратили их обратно на талию.

— Что собираешься делать с Рейтой?

— Подожду, пока Така вернётся из Осаки, а там посмотрим. — Аой выпустил Дайске из объятий, заставляя гитариста повернуться, и глаза его странно заблестели. — Слушай, сможешь притащить Хару к нам на базу? Всё равно прощаться приедешь.

— Юу…

— Понимаешь, мне нужно увидеть всё самому. Чтобы понять…

— Интриган!

— Молчи. Не уходи сейчас… — И вдруг голосом томным и возбуждающим до дрожи, выдал так, что Дай уже не мог отказаться: — Давай мириться?

***

В темноте иллюминация разметки сливалась в одну светящуюся линию. Огни большого города остались далеко за спиной, и водитель, открыв окно, вдохнул полной грудью. Холодный ветер освежал голову, но мысли Сузуки так и остались тяжёлыми. Маневрируя, автомобиль припарковался на обочине. Двигатель заглох, и послышался хлопок закрываемой дверцы, сопровождаемый характерным писком сигналки.

Он приезжал сюда нечасто. Только когда становилось совсем паршиво. Среди городского шума, давившего периметром стен, Рейта чувствовал себя угнетённым. Хотелось сбежать от цивилизации хоть ненадолго, ощутить поток ветра, бьющего в лицо, увидеть звёзды. Осознать свою принадлежность к бесконечности пространства, прислушиваясь к шуму воды.

Благословенный чёртов дзен.

Мужчина закурил и невесело усмехнулся: философские измышления приходили на ум сами собой — всё влияние Руки. Таканори любил порассуждать о подобной фигне, когда накуривался; тогда внутри него открывался космический «клапан», и Руки выдавал фонтан раздражающе умных слов. «Посмотри вокруг, Рей! Красота какая! Ощути себя частью мироздания» — призывал он, но Акира предпочитал не вслушиваться, воспринимая это по-своему. Тогда ему хотелось, чтобы Руки поскорее заткнулся.

Они занимались сексом прямо на земле, и Таканори, хохоча, называл басиста дебилом. «Никакой, блять, созерцательности. Плинтус ты примитивный, Акира».

Только сейчас, он начал понимать, что Таке просто нужен был воздух — кислород, отдушина, иное пространство, чтобы иногда разгружать мозги. А Рейта никогда не был этой отдушиной, скорее, отягощающим балластом, который мешает дышать. Они с Таканори, как две параллельные прямые, которые идут бок о бок, но никогда не найдут точку пересечения. Возможно, всё сложилось бы иначе, если б он давал Руки чуть больше свободы.

Приближался тур по Японии.

Сцена, произошедшая несколькими днями ранее, никак не выходила из головы. Репетиция была в самом разгаре, когда к ним неожиданно нагрянул Дайске. И приехал он не один…

Спокойный, стильный, будто сошедший со страниц модного журнала оппонент снова вторгся на чужую территорию, и Акирой тут же овладели самые разные мысли. Одна неприятнее другой! Но как бы там Рейта не думал, Тошимаса мог появиться лишь по одной причине. И этой причиной был Така. Но… зачем нужны такие провокации? Осознание болезненно кольнуло в зоне левого подреберья, когда Руки невольно улыбнулся. Они снова вместе? Глупый вопрос. Какие подтверждения ещё нужны? Увидеть их, слившихся в страстном поцелуе, чтобы Акира, наконец, поверил? Отставив бас, он рванул на выход, но сбежать не вышло — на его пути вырос Кай.

— Стоять, — шепнул лидер. — Ты справишься.

Собрав волю в кулак, басист выдавил из себя вялое приветствие. Пальцы лидера ослабили хватку на его плече, но взгляд Ютаки всё ещё оставался напряженным.

— Теперь мне можно, наконец, уйти? — прошипел Акира.

— Вряд ли… Лицо попроще сделай. Аой смотрит! Улыбнись, Рей!

— Да к херам! — Сжав челюсти, Сузуки, как послушная марионетка, выполнил всё, что от него хотели.

— Извините за беспокойство, — сказал Хара. — Вы не против, если я позаимствую у вас Руки-сана на минутку?

А Рей глядел, как вокалист увлечённо пытается взгромоздить микрофон на стойку, но всякий раз безуспешно. Понятно, что нервничал… Уруха поднялся со стула, видимо, устав наблюдать за его мученьями, и, забрав микрофон, водрузил на место. Затем, подтолкнул певца в спину, мол, иди уже.

— Ну, какое же это беспокойство? Мы рады видеть вас, Тошия-сан.

Заискивание Ютаки отчего-то задело Акиру сильнее, чем факт воссоединения Руки с Харой. Сузуки скривился, не понимая, зачем драммер распинается перед его соперником.

— Можно просто Тошия, — ответил мужчина. — К чему формальности, Кай-кун?

«Кай-кун, значит?» — Рей вдруг поймал себя на том, что совершенно перестал думать о Матсумото.

…Слушая шум воды и выкуривая сигарету за сигаретой, Сузуки в полной мере осознавал необходимость изменить свою жизнь — найти новые цели и двигаться дальше; но как? И куда? Покинуть группу? Имело ли смысл оставить позади людей, с которыми ты провел почти треть своей жизни? А, может, пора измениться самому? Разобраться. Пойти к психологу, научиться, наконец, думать… Ведь рядом с ним не осталось уже никого, кто бы его поддерживал. Никого, кроме Кая. Но Акире показалось, что своим дурным характером он смог достать даже Ютаку. После визита Хары лидер сделался злым и подавленным.

Рей сначала не совсем понимал причину такой реакции, а так же, почему Укэ так держится за него. Он списывал всё на желание лидера сохранить состав группы, но интуиция подсказала, что есть ещё кое-что, о чём Кай молчал, и Акире это не нравилось.

Не нравилось, когда, глядя на него и Руки, лидер вдруг мрачнел и переставал улыбаться, а в его взгляде всё чаще появлялась тоскливая безнадёжность. Не нравилось, что жизнерадостный и смешливый Ютака превращается в угрюмого молчуна и начинает отдаляться.

В мыслях Рейты, Кай потихоньку отвоёвывал пространство, некогда прочно занятое Руки. И постепенно новые чувства начинали вытеснять старые, затирая больное прошлое.

Зябко поёжившись, Сузуки натянул капюшон толстовки и поднялся с места: он понял, с чего начать.

***

— Давно не виделись.

Лидер тревожно рассматривал возникшего на пороге Сузуки.

— Я бы позвонил, только… ты бы наверняка придумал отмазку. Надо поговорить, в общем…

— Часы есть?

— Ну, вот и началось, — в ореховых глазах проскользнула усмешка. — Ты ведь не спишь. Войти можно?

— Входи, — хозяин отодвинулся в сторону, пропуская гостя. — Обувь снимай, — предупредил Кай.

— Как скажешь, босс.

Рейта небрежно стянул ботинки, и опираясь локтем о стену, бросил их в прихожей. Ютака недовольно поморщился, глядя на эту показуху. На самом деле Акира был довольно аккуратным.

Потянувшись, басист с хрустом размял затекшие суставы и вопросительно взглянул на друга; Укэ фыркнул, указывая в сторону кухни:

— Туда.

Появление Рейты выбивало из колеи. Акира никогда не приходил без предупреждения.

— Что-то случилось? — спросил Кай, вытирая руки полотенцем. Он вглядывался в чуть тронутое загаром лицо согруппника и чувствовал, что теряется. Ютака всегда старался подавлять в себе романтические иллюзии, но эта недосягаемая близость никак не давала ему сейчас сосредоточиться. Последняя неделя до тура оказалась просто ужасной. Появление Хары усилило общую нервотрёпку; на сдерживание чужих эмоций своих собственных уже не хватало. Укэ не знал, как избавиться от нехорошего предчувствия, которое с появлением басиста только усиливалось.

— Я тут кучу всего передумал, пока ехал к тебе. — Почему-то именно сегодня Сузуки пробило на беседу по душам, и от этого внутри Ютаки всё сворачивалось в тугой узел. — Прости, что доставляю столько проблем. Ты мой единственный друг и… возможно, я слишком пользуюсь этим. Прости.

— Как всегда — всё выдал с порога, — показав ямочки на щеках, начал Ютака. Ему хотелось сменить тему, заводя беседу о чём-нибудь другом. — Знаешь, все считают, будто я обожаю готовить, но это неправда. Просто такое занятие отвлекает, и сейчас… — но Кай не успел договорить — ладонь тяжело опустилась на его плечо, принуждая замолчать.